— СТОП! СТОП! СТОП! — замахал руками Лис.

Потом мягко сказал:

— Знаешь, Батыюшка… Я, конечно, не психопатолог. Но вообще–то… В фильмах, когда такое говорят, обычно это роль математика, который сходит с ума и становится шизофреником.

— Но это же…

— Логично! — договорил я за Батыя. — Спокойно. И ты, Лис, подожди пока! Второе дно? Это ты о чем, Батый?

— Что–то сложнее того зомбирования, которое мы уже видели.

— Во–первых, мы видели срыв, а не зомбирование! — сказал Лис, но Батый упрямо повторил:

— То зомбирование, которое мы видели, способно проникнуть в психику при обычной игре за компьютером. Оно ведь рассчитано на обычных игроков. На тех, кто играет пару часов в день. Так? А теперь представь, если американцы знают об этой исследовательской базе. Знают, что наши расследуют, как устроен вирус, ищут триггеры, которые включают вирус в активное состояние, а для этого заставляют подопытных играть не по два часа в день, и даже не по пять–шесть, как играют прогеймеры, а почти круглые сутки? И так день за днем? Без выходных? Месяцами?..

Мы с Лисом переглянулись.

— К чему ты клонишь?

— Вирус второго типа, который заточен под условия именно на этой базе. Он гораздо сложнее, и заражение им происходит медленнее и труднее, но здесь созданы тепличные условия для заражения пси–вирусами! И этим можно воспользоваться. Логично?

— Логично, только… Подожди, Батый, не спеши… Ты стал так быстро говорить в последнее время, прямо тараторишь…

У меня было такое ощущение, будто меня заставляют играть в шахматы с Deep Fritz'ем на восьмиядерном серваке. И на кону — вовсе не пять копеек…

— Да? А мне кажется, это вы стали медленнее говорить… — растерялся Батый. — И все вокруг тоже…

— Все?.. — хмыкнул Лис. — Пожалуй, беру свои слова назад. Это не шизофрения… Это чистая паранойя!

— Но это же логично!

— Да ни хрена это не логично! — взорвался Лис. — Даже просто зомбировать ни одна игра не может! Бред это все! Даже если предположить — слышишь? только предположить! — что в музыку можно встроить какие–то скрытые ритмы, и сделать какие–то незаметные сознанию особенности в фактурах, планировке уровней и облике персонажей, а интерфейс и сюжет вдалбливают определенные паттерны поведения… Даже если это все и есть в играх — еще не факт, что это все окажет какой–то эффект на игроков! Да это все не сможет зомбировать даже на то, чтобы сходить к окну и открыть форточку! А ты что выдумал? Второе дно… Чтобы не просто вбить в голову тупую агрессию, а внедрить целый алгоритм поведения? Со всякими разветвленными условиями? Вот при таком–то надо изображать тупого зомбю, а при том–то — делать что–то совсем иное? Так, что ли?! Да ты для начала попробуй написать такую программу без внедрения в психику, просто на уровне алгоритма! Уже пупок надорвешь! Вон, роботов не могут научить нормально ходить — а тут такое! Ты сам–то себе веришь?!

Батый остался холоден как лед:

— Но роботы изначально не умеют ходить? Поэтому и приходится писать программу целиком, с самых азов. Вирус же не обязательно писать с азов, он может использовать встроенные функции операционной системы и блоки из стандартных программ. Он всего лишь перекоммутирует связи между подпрограммами.

— О–о, боже… — простонал Лис.

— Но для чего это все, Батый? — спросил я.

— Но это же очевидно: вирус и по внедрению заточен под условия этой базы, и по действию будет направлен против нее же. Сделать что–то такое, чтобы здесь решили завершить исследования в любом случае.

— Перебить персонал базы? — спросил Лис.

— Нет. Как раз тогда–то исследования и будут продолжены. Нет, должно случиться что–то более сложное. Чтобы причины произошедшего были не так очевидны.

— Ха! Зомби, разрабатывающие хитроумный план! Ну просто доктора наук. Академики!.. Только чтобы что–то сложное сделать, им надо будет действовать сообща, а для этого надо разрабатывать совместные планы и координировать действия, Батыюшка!

— Пожалуй… — медленно протянул Батый, задумавшись.

— Ну и как, мать–перемать, они будут это делать?! — рявкнул Лис. — Когда вирусы на компах устраивают скоординированную атаку, они могут это сделать, потому что обмениваются информацией через сеть! Электрическими сигналами по проводам! Но люди–то встроенных модемов не имеют! И радиосигналы тоже не излучают! Как же твои зомби смогут обмениваться информацией между собой, а?!

Батый замер. Уставился на Лиса, будто громом пораженный.

— Батый?.. — нахмурился я.

Но Батый лишь беззвучно шевелил губами, а потом постучал себя кулаком в лоб.

— Ну да… Ну конечно… Вот что он пытался найти…

— Эй, Батый? Батый! — Лис пощелкал пальцами у него под носом.

Батый поглядел на Лиса, но все еще плавал где–то далеко от нас.

— Батый, давай–ка лучше иди спать, а? — сказал я. — Чтобы хоть твои чудачества нас не отвлекали от главного. — Я поднялся. — Надо рассказать все психологу, пока Шаман не успел починить свою…

С щелчком вырубился свет.

— Черт!

В темноте я все же пробрался к двери, подергал — но дверь была заперта.

— Отбой?

— Да. Не успели…

Спал я плохо. В середине ночи проснулся, и уже не мог заснуть. Нам лучше поторапливаться, пока Шаман не нанес ответный удар…

Я растолкал Лиса еще до подъема. И едва включился свет и щелкнул замок в двери, Лис понесся к психологу. Надеюсь, Шаман еще не рыщет по коридорам, и Лис сможет проскочить незамеченным.

Пойти вместе с ним я не рискнул. Батый беспокоил меня все больше. Как бы не наделал глупостей, если оставить его одного…

Пританцовывая от нетерпения, я ждал у приоткрытой двери нашей каюты, глядя то на поворот коридора, откуда должен был вернуться Лис с подмогой, то прислушиваясь к тому, что внутри. Из–за двери санузла шумел душ. Раньше Батый делал все за минуту, а сегодня, казалось, целую вечность моется!

Или это для меня время тянется так ужасно медленно? Ведь из–за поворота коридора может прийти не Лис, а Шаман…

Или психолог, но не с Лисом, а с четверкой крепких ребят и парой смирительных рубах…

Но появился Лис. Один одинешенек.

— А он?..

— Ни фига! — прошипел Лис и врезал кулаком по стене.

— Не поверил?

— Хуже.

— Что еще?..

— Нет его уже!

— Как это? Не открывает? Так надо было выяснить, где он ночует, и…

— Да выяснил! Но его и там нет… Мне кажется, его вообще больше нет… Шаман опередил нас.

Я вздрогнул и оглядел коридор.

Мне показалось, что я чувствую чей–то взгляд. Но коридор был пуст.

— Господи… — затравленно шептал Лис. — Неужели — опять?.. Как тогда?.. Сначала психолог, потом остальные куда–то растворятся, а потом…

Я втащил Лиса в каюту и прикрыл дверь, а он все бормотал, все быстрее, сбиваясь на едва разборчивую скороговорку:

— Надо брать Батыя, и пробиваться самим, пока не поздно! Скорее, Миш! Иначе этот Шаман нас…

— Хватит! — рявкнул я и встряхнул его.

И когда в его глазах появилось осмысленное выражение, сказал уже мягче:

— Тихо, Лис. Спокойно. Без горячки. Лады?

— Лады. Но надо брать Батыя и свали… — Лис вдруг замолчал и нахмурился. Повернулся к двери душа, за которой шуршала вода. — Не понял? Бром еще действует только на меня одного?

— В смысле?

— Он опять в душе?

— Что значит — опять?

— Ну… Ночью, пока ты спал, он уже ходил в душ. Стоял там минут сорок, наверно. И потом уже, под утро, прямо перед тем, как ты меня разбудил… И вот опять, двух часов не прошло…

— Ты серьезно?

Я вгляделся в его хитрую лисью рожицу. С надеждой: разыгрывает? Но уже и сам сообразил, что едва ли. Батый сидел в душе все то время, пока Лис бегал и выяснял… Час с лишним!

Лис поглядел на меня, на дверь душа — и вдруг, тихо застонав, постучал себя кулаком по лбу.

— Ну конечно! Господи, какой же я идиот… Вот он зачем у меня просил бумагу…

— Какую бумагу?

— Да тот блокнот Диснея!