АКАДЕМИЯ НАУК СССР

СЕРИЯ «ИЗ ИСТОРИИ МИРОВОЙ КУЛЬТУРЫ»

М. А. БАРГ

ШЕКСПИР И ИСТОРИЯ

ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ

ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»

Москва 1979

Барг М.А. Шекспир и история.—2-е изд., испр. и доп. — М.: Наука, 1979.— 216 с., ил., 0,5 ил. — (Серия «Из истории мировой культуры»).

О Шекспире написано множество книг, но его исторические воззрения не изучены еще достаточно полно. В книге сделана попытка рассмотреть взгляды великого драматурга на историю в тесной связи с науч­ными, философскими представлениями и особенностя­ми культуры тюдоровской эпохи. Автор на основе исторических хроник Шекспира рассматривает его взгляды на взаимоотношения человека и общества, на проблему власти и т. п.

М. А. Барг—доктор исторических наук, специалист по истории средних веков, им написаны монографии: «Исследования по истории английского феодализма в XI—XIII вв.» (М., 1962), «Народные низы в англий­ской революции XVII в.» (М., 1967) и ряд других.

Ответственный редактор доктор филологических наук А. А. АНИКСТ

Б

10603-046

48 – 79 НП 0504000000

054(02)-79

© Издательство «Наука», 1979 г.

______________________________________________

OCR и вычитка – Aspar, 2011.

ОГЛАВЛЕНИЕ

От автора

Введение

Глава I. История и драма в елизаветинской Англии

Клио правит миром

«Драматизированная история» и историче­ская драма

Глава II. Историческое время: открытие и познание

Средневековые представления о времени

Время в сонетах

Время в хрониках

Глава III. Мировидение Шекспира: отражение эле­ментов стереотипа мышления эпохи

Картина мироздания

Картина общественного устройства

Глава IV. Шекспир и тюдоровская историография

Тюдоровская историографическая тради­ция

Исторические воззрения Шекспира

Глава V. Общество, этика, политика

Постулаты морали и аморальность дейст­вительности

Тираноборческие идеи

Аристократические верхи

Народные низы

Глава VI. Хроники в зеркале истории

Ричард III сценический

Ричард III исторический

Как возникла легенда о Ричарде III

Заключение

Примечания

Литература

ОТ АВТОРА

Тема книги нуждается в уточнении. «Шекспир и исто­рия» может означать и место Шекспира в истории миро­вой культуры, и оценку его творчества в различные ис­торические периоды, и трактовку Шекспиром различных исторических сюжетов, и его воззрения на исторический процесс в целом (т. е. его философию истории). В дан­ной книге рассматриваются лишь последние два аспекта. Оставаясь долгое время отдаленной «периферией» шек­спироведения, Эти аспекты оказались в послевоенный пе­риод в центре внимания. Можно было бы привести вну­шительный список работ Шекспироведов, в том числе из­вестных трудов советских исследователей: А. Аникста, Л. Пинского, Ю. Смирнова, М. и Д. Урновых, Ю. Шве­дова и др., в которых интересующая нас тема плодотвор­но разрабатывалась в последние годы. И тем не менее есть одна грань, которую литературоведение оставило на долю историков,— исторические хроники Шекспира как воплощение исторической мысли в Англии XVI в. Очевид­но, что выяснение этого вопроса могло бы пролить свет на более широкую проблему — общее и специфическое в мировидении Шекспира. Теснейшая связь между истори­ческим опытом и мировидением той или иной эпохи уже давно отмечена. Так, Бокль, автор известной «Истории цивилизации в Англии», в свое время заметил: «Всегда будет существовать связь между тем, как люди смотрят на прошлое, и тем, как они воспринимают настоящее». Обычно подчеркивается значение прошлого для понимания настоящего. Между тем роль настоящего в истолко­вании прошлого ни в коем случае не должна недооцени­ваться. Можно даже заметить определенную закономер­ность: чем больше мы отдаляемся от современного состоя­ния исторической науки к ее истокам, тем в большей степени историческое видение ограничено «настоящим». Историческое мышление XVI в. в этом смысле особенно характерно.

Известно, что анализ мировоззренческих аспектов творчества великого драматурга — задача необычайно сложна Шекспир не был ни политическим, ни историческим мыслителем. Свое отношение к миру истории и его проблемам он выразил не в памфлетах и трактатах, а в галерее сценических образов. Сценические персонажи Шекспира принадлежали к различным историческим эпохам, населяли различные страны, наблюдали окружающий их мир то из королевского дворца, то из вросшей в землю хижины. И естественно, что каждый из них сообщает свою версию увиденного. За кем из них скрывается автор, чьими устами он говорит с потомками, и предстоит выяснить современному исследователю.

Но трудность изучения философских, исторических, политических и этических воззрений Шекспира еще не означает невозможности их изучения. Уже со времени Гердера, Гёте и Шлегеля Шекспир признан не только гениальным художником, но и великим мыслителем. Глубина проникновения в мир человеческих страстей открыла ему мир истории и политики, не омертвевший, не идеализированный, а земной — полный жизни и динамизма. Проникновение в тайну шекспировского мировидения — вечно решаемая и вечно новая задача науки.

Разумеется, в этой области советское шекспироведение накопило большой и интересный материал наблюдений и выводов. Но, поскольку здесь речь идет не об образном поэтическом ключе к решению данной проблемы, а об историко-критическом подходе к ней, то исследование еще впереди.

Популярная книга, естественно, не призвана решать такого рода задачи. Единственное, к чему автор стремил­ся, — дать представление читателю о характере вопросов, с которыми он неизбежно столкнется, если захочет глуб­же вникнуть в эту проблематику, и попытаться по воз­можности ответить на некоторые из них.

Однако истекшие со времени первого издания годы позволили автору и в рамках данной книги уточнить ряд идей и положений, которые определяют истолкование проблемы в целом.

ВВЕДЕНИЕ

Век XVI — век сложный и противоречи­вый, тем не менее он, в частности на английской почве, предстает как целост­ная и вполне определенная эпоха, не по­хожая на другие. Это эпоха тюдоровской Англии. Ее хронологические рамки — 1485—1603 гг. Понятие «тюдоровская Англия» обозначает специфическую систему экономики, власти и культуры. Ее историческое своеобразие заключалось в том, что в ней воплотился переходный период: от «старой, веселой Анг­лии» — страны феодальной — к Англии «железного века» — стране буржуазной, капиталистической. Неудиви­тельно, что XVI век не только унаследовал противоречия феодальной поры, но и явился свидетелем вторжения в общественную жизнь противоречий новых, еще более острых, связанных с зарождением капитализма. Последние привели к неожиданному результату: они вызвали волну «феодальной реакции». Правда, она смогла лишь на время и далеко не во всех сферах общественной жизни затормо­зить развитие буржуазных отношений. Тем не менее феодальная реакция XVI в. была реальностью, которую, увы, вопреки очевидности, часто «не замечают»,— может быть, потому, что это была реакция особого рода, ибо она поднялась на капиталистических «дрожжах». Социальная суть ее такова: получатели феодальной ренты стремились приблизить ее движение к механизму рынка в такой же мере, в какой значительная часть денежных людей стре­милась обзавестись феодального характера доходами. В ре­зультате лорды, заботившиеся прежде всего о при­быльности своих имений, превратились в тиранов по отношению к держателям их земли, а толстосумы стали приобретать за «дурно пахнувшие» деньги престижное феодальное богатство: поместья, парки, должности и т. п., а вместе с ними — дворянские титулы и привилегии. Про­цесс «облагораживания» верхушки городской олигархии (смешанные браки титулованных отпрысков и купеческих дочерей играли здесь немалую роль) и разбогатевших йоменов приводил к укреплению и росту дворянства. В самом деле, в 1558 г. 46% пэров Англии обладали этим титулом в первом или втором поколении, в 1628 г. они составляли 57%. Между 1574 и 1603 гг. в рыцарское до­стоинство было возведено 332 человека. Численность дво­рянства возрастала в полтора раза быстрее численности всего населения 1. Естественно, что, включая в свои ряды наиболее преуспевавшие элементы третьего сословия, дво­рянство оказывалось самым процветающим сословием в стране. В значительной мере это процветание связано было с выгодно сложившейся для дворянства конъюнктурой рыночных цен и земельных рент. Покровительствовали ему и Тюдоры, видевшие в неродовитом дворянстве про­тивовес непокорной старой знати, оплот короны в борьбе с ней.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: