Лорд Брассей, кептэн Эрдли-Уилмот и ещё некоторые были сторонниками типа 9500-тонного корабля, которых за цену восьми «Ройал Соверенов» можно было построить целых 12. Подобный корабль, как показывал Уайт, может достичь уровня большого броненосца в части скорости хода, остойчивости и дальности действия, но его менее тяжёлые орудия и более тонкая броня стали бы чрезмерной платой за четыре лишних тарана и 24 торпедных трубы. Эти корабли были бы определённо слабее, чем первоклассные русские или французские броненосцы, в то время как «соверены» всё ещё обходились дешевле своих равноценных оппонентов с континента.

«Атака тараном и торпеда эффективны лишь в ближнем бою. Атака орудийным огнём и защита против него сегодня возможны на значительных дистанциях. Согласно общему мнению, артиллерия продолжает оставаться важнейшим оружием морского боя, а своего наивысшего развития она может достигнуть только на крупных кораблях. Адекватная защита против огня тяжёлых орудий на линкорах, находящихся в постройке сегодня, достижима только для больших кораблей. Прямые рассуждения о наибольшей толщине брони неправильны… на самом деле вопрос заключается, в общем, в том, какие значения скорости, дальности плавания, вооружения и защиты должен получить линейный корабль, призванный стать типовым боевым кораблём флота, созданного для того, чтобы противостоять всем другим кораблям, уже построенным или ещё строящимся».

«Умеренные размерения» в трактовке требований 1893 г. соответствовали характеристикам самых крупных кораблей двадцатилетней давности, а корабли 1893 г., в свою очередь, имели весьма скромные размеры по сравнению с линкорами, появившимися двадцатилетие спустя. Независимо от времени, когда поднимался подобный вопрос – в викторианскую эпоху, правление Эдуарда VII или наследовавшего ему Джорджа V – аргументы как за, так и против всегда оставались прежними и то, что писал Уайт, вполне могло быть использовано в качестве доводов за линкоры умеренных размеров как в начале 90-х, так и сорок лет спустя.

В заявлении по поводу Акта о морской обороне лорд Гамильтон особенно подчеркнул, что постройку новых кораблей, предпринятую в этой связи, следует рассматривать не как разовый «нажим на газ», необходимый для выхода на передовые позиции, а как начало неуклонного, год за годом, накопления морской силы посредством следующих одна за другой программ, сочетающих все требования к будущему флоту Новому руководству флотом он оставил меморандум, в котором показывал, что именно его Совет рассматривал в качестве программы-минимума по новому кораблестроению и что следует делать в первую очередь – эта программа подразумевала начало постройки трёх линкоров в 1892 г. и ещё двух в 1893.

В 1892 г. был заложен лишь «Ринаун» и, когда уже становилось ясно, что и в 1893 г. не произойдёт закладки новых килей, общественное мнение дало быструю реакцию. Бересфорд вновь привлёк внимание к проблеме слабости крейсерских сил и в обращении к Лондонской коммерческой палате, озаглавленном «Защита торгового флота в войне», запросил 25 млн. фунтов, распределённых на 3,5 года. Вице-адмирал Коломб в журнале Соединённых служб поддержал этот шаг, а в печати появились письма и статьи морских офицеров. Гамильтон возбудил вопрос в Парламенте и связал правительство обещанием выполнить эти требования.

В 1889 г. правительство Солсбэри выжидало, пока его убедят в необходимости значительного увеличения расходов на флот и пока, для оправдания необходимости принятия Акта о морской обороне, усилится общественное мнение. В 1893 г. кабинет Гладстона рассматривал урезание оборонных расходов как моральный акт, и для обращения его к выполнению прямых обязанностей потребовалось решительное принуждение. В начале ноября 1893 г. Спенсер попросил Уайта подготовить заключение о предполагаемой стоимости новых кораблей на ближайшие пять лет, с датами закладки и ввода в строй кораблей, которые следует построить в ответ на французскую программу, инициированную адмиралом Жер-ве – она включала заказанные в январе 1893 г. линкоры «Бувэ», «Шарлемань», «Голуа» и «Сен-Луи».

Ситуация, для предотвращения которой предпринимался этот шаг, должны была создаться к 1896-1897 гг. К 1894-1895 гг. 19 британским линкорам 1-го класса должны были противостоять 10 французских и три русских, поскольку несколько кораблей, состоявших в списках на 1889 г., были переведены во вторую линию. Но с учётом кораблей, достраивающихся на плаву или находящихся на стапелях в высокой степени готовности, Франция и Россия существенно укрепляли свои позиции, если только Англия не производила новых закладок в 1894 г. В течение 1896 г. обе они наверняка достраивали шесть броненосцев, что практически уравнивало их объединённый линейный флот с британским, если бы «Ринаун» и два корабля, предназначенные к закладке, вступали в строй позднее их. Помимо линкоров 1-го класса Франция располагала четырьмя мощными кораблями серии «Бувинэ» (числившимися во 2-й линии) и Россия также могла выставить нечто подобное.

По расчётам Уайта, в течение 1894-1896 гг. следовало заложить, по крайней мере, шесть линкоров 1-го класса, с окончанием их в 1898 г. – это был минимум, позволявший Королевскому флоту сохранять паритет с объединённым франко-русским.

В послании Гамильтона парламенту говорилось, что «с точки зрения грядущих критических лет немедленное и значительное дополнение [новых кораблей] к составу флота совершенно необходимо», на что Гладстон ответил с поправкой, подразумевающей задержку любых подобных действий: «Я могу позволить себе заверить Парламент в ответственности правительства за то, что ни Парламент, ни страна не будут находиться в сложившейся ныне ситуации, когда будет иметь место хоть самая небольшая опасность для Британии утратить своё могущество». А сэр У.Харкорт из министерства финансов, ссылаясь якобы на профессиональных консультантов из Адмиралтейства, заявил, что существующее состояние флота является удовлетворительным – оба они избегли любых ссылок на «грядущие критические годы».

Лорд Спенсер немедленно опротестовал оба заявления, не ожидая подвоха со стороны морских лордов, но те предупредили об уходе, если их к их совету не прислушаются (тогда ими были адмирал Ф.Ричарде, контр-адмиралы У.Керр и Дж.Фишер, кептэн Г.Ноэл). Оказавшись лицом к лицу с перспективой политического кризиса, правительство либералов перед лицом надвигающейся бури было вынуждено свернуть паруса. У.Харкорту пришлось взять свои слова обратно, а Ф.Ричарде денонсировал заявление премьера, как «непонимание между кажущимся и реальным равновесием сил флота, занимающего невыгодное стратегическое положение».

Тогда первый лорд представил проект кораблестроительной программы на 1893-1898 гг., которую кабинет принял с явной неохотой, однако перед угрозой ухода всех морских лордов ситуация не имела альтернативы – проект надо было принимать. Всю славу проведения этой программы через Парламент следует воздать лорду Спенсеру, несмотря на противодействие его коллег и все препоны, чинимые враждебной и влиятельной частью либеральной партии. В результате увеличение морского бюджета стало во многом причиной отставки Гладстона, а сэру Харкорту, как казначею, для изыскания необходимых средств на оборону пришлось увеличить налог на наследство, против чего он лично возражал.

Вот полный состав программы Спенсера, принятой 8 декабря 1893 г.:

7 линейных кораблей класса «Маджестик», 2 крейсера класса «Пауэрфул», 6 крейсеров 1-го класса («Диадем»), 12 крейсеров 2-го класса («Талбот»), 4 крейсера 3-го класса («Пелорус»),

6 крейсеров-таранов,

7 торпедных канонерских лодок, 2 шлюпа,

82 истребителя, 30 миноносцев, 1 плавбаза миноносцев.

Общей стоимостью 31 млн. фунтов стерлингов, распределённых на пять лет.

Место постройки Заложен Спущен на воду Введён в строй Стоимость, ф. ст.