— Послушайте, добрые сельские тимиуки, мы гуманоиды с Альфа Центавра. — Алеша только покачал головой, а робот продолжил: — Он — человек, такой же, как и вы, только немного другой конструкции. Я тоже почти человек. Оба мы достаточно образованны, можем и молоток держать в руках, и топор, и даже на компьютере обсчитаем все ваше имущество вдоль и поперек. Но у вас на планете чертовски трудно заработать на пропитание. Дайте нам что-нибудь поесть, а уж мы отработаем, будьте спокойны. Я могу все ваши избушки местами поменять или поставить друг на друга. Только покажите, что делать.

— Ты нас не пугай, железный шкаф, — ответил один из тимиуков. — Мы свои дома и имущество в обиду никому не дадим. И еды у нас нет для всяких попрошаек. Много вас здесь ходит, гуманоидов таких. На всех не напасешься.

Тут другой тимиук крикнул кому-то в сторону:

— Эй, сбегай-ка за солдатами! Здесь два сумасшедших гуманоида сбежали из зверинца. Говорят, пришли наши избушки друг на друга ставить.

— Ты что, шуток не понимаешь? — сказал Цицерон. — Не будем мы ваши избушки трогать. Нам только поесть.

— Сейчас солдаты вас покормят, — ответил тимиук.

— Пойдем, Алеша, — пробурчал Цицерон. — Я ещё издали понял, что у них снега зимой не выпросишь. Жмоты!

— Эй! — крикнул тот же тимиук. — Беги скорее. Они уже оскорбляют нас.

— Как дам сейчас, — сказал Цицерон и замахнулся на тимиука.

В толпе сразу же закричали: "Они бешеные! Спасайтесь, кто может!"

Толкая и давя друг друга, тимиуки кинулись врассыпную, а Цицерон с Алешей вернулись к реке и остановились на берегу.

— Надо искать другую переправу, — сказал робот. — Возвращаться нельзя. Мост перекрыт, их там целая армия.

— А может, я переплыву через реку, а ты перейдешь по дну? — спросил Алеша. Цицерон с сомнением покачал головой и ответил:

— Я для подводных работ не приспособлен. Увязну и останусь там ржаветь на веки вечные. А то и короткое замыкание случится. Пойдем лучше поищем переправу.

Они пошли вдоль реки, да так быстро, что Алеше пришлось бежать за роботом вприпрыжку.

— Знаешь, что мне кажется? — на ходу спросил Цицерон. — Тимиуки потому такие злые и жадные, что у них совсем нет чувства юмора.

— Это точно, — ответил Алеша.

— Я им говорю: дайте что-нибудь поесть, а они мне: сейчас солдат позовем. Ненормальные какие-то. Представляешь, ты у меня спрашиваешь ключ девять на двенадцать, а я тебе отвечаю: отойди, а то как дам по голове! Дикари. У нас на Юпитере за такие вещи на запчасти разбирали.

— Да, — согласился Алеша. Чтобы не отстать от Цицерона, он уцепился за манипулятор, и бежать ему сразу стало легче. — Я тоже не люблю жадных и злых. Наверное, тимиуки находятся на очень низкой ступени развития.

— Точно, — обрадовался Цицерон. — На очень-очень низкой. Наверное, они совсем недавно произошли от обезьян.

— Ага, — согласился Алеша, и тут робот остановился как вкопанный.

— Постой, — сказал он. — От каких же они обезьян произошли? От шестилапых, что ли? Таких обезьян и не бывает.

— Вселенная большая, — философски заметил Алеша, переводя дух. Может, бывают и шестилапые.

Робот с сомнением покачал головой, и они побежали дальше.

Когда впереди показались крыши следующей деревни, Алеша с надеждой в голосе спросил:

— Как ты думаешь, нас уже ищут?

— О чем ты спрашиваешь, Алеша? — удивился Цицерон. — Давно уже. Вот только боюсь, что не там ищут, а то бы давно нашли. Этот перепончатокрылый из воздушной разведки небось летает где-нибудь поблизости.

— Может, нам разжечь костер, чтобы нас нашли по дыму?

— Отлично придумано, — ответил робот, — по дыму тимиуки нас и найдут. Уж лучше сразу сдаться им, а костер они для нас сами разожгут.

К деревне Алеша с Цицероном подошли сзади, со стороны огородов. Робот заглянул за высокий забор крайнего дома, увидел там работающего тимиука и сладким голосом спросил у него:

— Слушай, добрый тимиук, что это за фиговины растут на твоих деревьях?

— Ромбодабы, что ли? — беззлобно ответил хозяин дома.

— Вот-вот, — обрадовался Цицерон. — Слушай, добрый тимиук, мой юный друг очень хочет кушать, а у нас все ромбодабы кончились. Дай пару штук, а я, если хочешь, помогу тебе собрать урожай. Зачем тебе самому лезть наверх? Еще упадешь, переломаешь себе лапы… или ноги. В общем, конечности.

Тимиук немного подумал и неожиданно согласился.

Из села Цицерон вышел через полчаса. Вид у него был победный. Манипуляторами он прижимал к груди четыре ромбодаба, каждый из которых был величиной с маленькую дыньку.

— Первый раз в жизни работал не бесплатно, а за вознаграждение, сказал Цицерон. — Все-таки в этом что-то есть. Если бы твой папа платил мне за работу ромбодабами или подшипниками, я бы, наверное, давно стал миллионером или миллиардером.

— Спасибо, Цицерончик, — поблагодарил его Алеша, принимая плоды. — Ты настоящий друг.

Беглецы вышли к небольшому озеру, сели на берегу, и Алеша принялся есть. Цицерон смотрел на него с сожалением и качал головой.

— Все-таки мне вас жалко, — сказал он.

— Если бы ты знал, как это вкусно, ты бы меня не жалел, — ответил Алеша, уплетая ромбодаб. Сок стекал у него по подбородку под рубашку, и Алеша то и дело вытирал лицо руками. — Наверное, удобнее не есть, продолжал Алеша, — только есть вкусные вещи ещё удобнее.

— Ну, ну, — сказал робот и встал. Он прошелся вдоль берега, посмотрел на дорогу, которая вела к Главному городу, а Алеша, покончив с двумя ромбодабами и насытившись, спустился к воде, чтобы умыться.

Вода в озере была спокойной и чистой как стекло. Алеша заметил даже несколько тимиукских рыбок или насекомых и, нагнувшись, вспугнул их. А потом он увидел, как из воды к нему ползет огромное мерзкое щупальце с бледными круглыми присосками. Алеша не успел отскочить, как щупальце ухватило его за ногу и потащило в воду.

— А-а-а! — завопил Алеша. — Цицерон! Меня кто-то поймал!

Всего две секунды понадобилось роботу, чтобы вернуться. Оказавшись рядом с Алешей, он наступил своей тяжелой железной ногой на щупальце, да так, что оно наполовину погрузилось в глину.

Чудовище тут же отпустило Алешу, но вода в озере всколыхнулась, в нескольких метрах от берега забил фонтан, а потом из воды показалась страшная голова с большими круглыми глазищами и мощным гребнем посредине. Оно раскрыло свою огромную пасть с тремя рядами острых кривых зубов и громогласно замычало на всю округу.

— Ну и страшилище! — воскликнул Цицерон. — Марсианский рогатый змей червяк по сравнению с этой каракатицей. — Он поднял с земли большой камень, кинул его и попал чудовищу прямо между глаз. Животное заревело, словно иерихонская труба, начало вырывать щупальце из-под робота, и тут к реву водяного гиганта прибавились крики тимиуков. Алеша с Цицероном и не заметили, как жители деревни окружили их со всех сторон.

— Пришельцы обидели священного трубирана! — слышались со всех сторон возмущенные крики тимиуков.

Цицерон наконец отпустил щупальце, и трубиран сразу нырнул в воду.

— Никого я не обижал, — громко возразил робот.

— Мы все видели! — закричали тимиуки. — Ты чуть не убил священного трубирана камнем.

— Этот зверь хотел съесть моего друга, — начал оправдываться робот. Если он священный, значит, ему можно лопать ни в чем не повинных мальчиков? Не знаю, как по-вашему, а по-нашему, по-марсиански, я поступил правильно.

— Он оскорбил священного трубирана! — не унимались тимиуки. И тут в Алешу и Цицерона полетели камни и комья глины. Цицерон сразу прикрыл собой Алешу, отвернулся, чтобы ему не попортили фотоэлементы, и быстро проговорил:

— Надо сматываться. Кажется, они свихнулись на религиозной почве.

Подхватив Алешу, робот побежал вдоль берега, все дальше и дальше от переправы через реку. Вскоре тимиуки остались далеко позади.

— Я же говорил, что они сумасшедшие, — на бегу сказал Цицерон. — Вот дураки! Ты видишь, какому чучелу они поклоняются? Из него бы понаделать барабанов или шлангов, а они его священным называют. Нет, Алеша, надо поскорее возвращаться домой. Кто его знает, какие ещё священные людоеды здесь водятся. Свалится сейчас с неба какая-нибудь божественная уродина, слопает нас, и мы же ещё виноватыми окажемся.