— Правду, — тихо сказал Джек. — Давай.

Катерина набрала побольше воздуху в легкие и заговорила:

— История эта была такой простой, и все же...

Джек отпустил руку Бласко.

— Так значит, кодекс, по вашему мнению, подлинный, — сказал он Джеку, выслушав рассказ Катерины. На его лице появилось выражение триумфа, и Катерина не на шутку испугалась. — Ваше мнение, конечно же, ошибочно, — заявил Бласко. — И Мадрид не найдет доказательств обратного. И поймет, что ей необходимо немедленно вернуться в страну.

— Без сомнения, — пробормотал Джек.

Видно было, что Бласко от души радовался услышанному сейчас. Что там чуть не сломанная рука, когда он мог извлечь огромную для себя выгоду из культурного наследия своей страны.

— Надеюсь, вы передадите это Мадрид.

— Несомненно.

Бласко снова взглянул на Катерину.

— Жаль, что вы не контактировали со мной раньше. Вы могли бы увидеть кодекс, и кто знает, может, что-то и обнаружили бы.

Он развернулся, зловеще улыбнулся Джеку и вышел из бара, потирая больную руку.

Джек проводил его взглядом и обернулся к Катерине. В его глазах появилась ярость.

— В чем дело? — спросила она удивленно.

— А ты? О чем, черт возьми, ты думала, ошиваясь тут?

— Просто хотела поговорить с этим типом.

— Поговорить с ним? Поговорить с ним?.. А тебе не приходило в голову, что это может быть опасным? И эти слова — о том, что ты ничего не знаешь? Ты что, думаешь, что он так и поверил бы тебе?

— Я пыталась защитить твою операцию!

Джек не сдержался и выругался на двух языках сразу.

— Ну ладно, не устраивай по этому поводу истерик! — остановила его Катерина.

— Истерик? Это ты их устраиваешь, а не я! И не вздумай больше к ним прибегать, поняла?

— Я? А кто угрожал ему сломать руку? А если б он сам на тебя набросился? Он, вероятно, тоже мог бы сломать тебе что-нибудь!

— Нет, Кэт, нет, после того как он пытался дотронуться до тебя.

Его ответ совершенно обезоружил девушку. Горло у нее сжалось, а сердце подпрыгнуло.

Внезапно ее затопила надежда. Она поняла, чего так отчаянно хочет. И на что надеется. Боясь ошибиться в своих предчувствиях, она отвела глаза в сторону, ухватившись за край стола.

— Ты действительно думаешь, что все кончено, в особенности теперь, когда Бласко обо всем знает?

Он не ответил ей. И, сжигаемая любопытством, она подняла на него глаза.

— Забудь о деле, Кэти! У меня есть к тебе один вопрос.

— Какой?

— Нет, пожалуй, не вопрос. А утверждение. О тебе и обо мне. О... о том, что я чувствую к тебе.

Катерина ощутила легкое головокружение, и кровь по ее венам потекла все быстрее и быстрее.

— Мне так трудно об этом сказать, дорогая.

— Может... может... ты мог бы показать мне...

— Я уже сделал это. В Текстикане. Там, в джунглях. То не было игрой.

Внезапно Катерина почувствовала, что ей не хватает воздуха. Но пригвожденная к месту его словами, она была не в силах двинуться.

Джек провел рукой по своим волосам. Он был небрит. Очевидно, все эти три дня провел в дороге. На нем были все те же запыленные джинсы. Даже его кожаная куртка сморщилась. Но никого в жизни она не хотела больше, чем его.

Катерина хотела сказать ему об этом, однако слова комом застревали в горле. И она смогла только поднять на него глаза.

— О, беби, — сказала Джек. Он подошел к ней и коснулся ее волос. — Я хочу наконец сказать обо всем. Я не хочу, чтобы ты подумала, — он снова провел рукой по своим волосам, — я не хочу, чтобы на этот раз ты ушла, Кэти.

— Я не ухожу, — наконец обрела она голос.

Джек взял в ладони ее лицо и притянул к себе близко-близко. И она обняла его за талию, наслаждаясь его близостью, тем, что находится рядом с ним.

— Я понял еще там, в джунглях, что люблю тебя, когда увидел твой джип застрявшим в канаве. Еще там я понял, что не дам тебе уйти.

— Но ведь ты сказал, что это всего лишь прикрытие. Ради дела. Чтоб одурачить их.

Губы его изогнулись в улыбке.

— Но тот, кого я дурачил, был я сам. Мне просто нужно было время, чтобы удостовериться, что ты не захочешь от меня уйти, Кэти. Я так боялся, что ты просто уйдешь из моей жизни и никогда, никогда не захочешь в нее вернуться. И еще я боялся, что не выдержу этого и буду себя ужасно чувствовать.

— А я все-таки уехала, — сказала Кэт с сожалением в голосе.

— И я оказался прав. Ты не представляешь себе, Кэт, я чувствовал себя прямо как Арчи.

— Арчи?

Он обнял ее еще крепче.

— Я хочу познакомить тебя с Арчи, на самом деле хочу. — Он заглянул ей прямо в глаза. — Кэти, я живу в квартире с одной спальней, где хозяйка разговаривает только на языке племени майя, да и то лишь тогда, когда водопровод выходит из строя. Мне ничего не остается как разговаривать с ящерицей. И еще с бандой подростков, которые вваливаются в мой дом в любое время дня и ночи. А карьере моей пришел конец примерно пять минут назад. Ну так что, Кэти, ты выйдешь за меня замуж?

Она смотрела на него, и ее переполняла радость.

— Не думаю, что мне удастся оградить тебя от всех бед, Кэт, но мне хотелось бы быть хотя бы рядом, когда ты в них попадешь. И помогать тебе. Или, наоборот, не вмешиваться, как захочешь.

— Да. Да. Си. Выйду!

— Выйдешь?

— Я тоже люблю тебя, Джек. На испанском, на английском, на каком хочешь языке могу тебе это сказать.

— О, Кэти, когда я найду себе другую работу и когда мы покончим с этим делом, ты выйдешь за меня?

Катерина позволила ему поцеловать себя, поскольку не могла отказать себе в этом удовольствии, а после сказала:

— Действительно, Джек, может, все это скоро закончится, если у моей тети есть хоть какое-то доказательство подлинности кодекса.

Джек нехотя оторвался от нее и поднял голову. А затем рассказал о телефонном разговоре с Мадрид.

— Почему ты мне раньше о нем не сообщил? Мне тогда не пришлось бы записывать разговор с Бласко на пленку.

— На пленку?

Девушка кивнула.

— Ну да. У меня в сумочке магнитофон.

Катерина вытащила из нее все еще работающий плейер.

Джек уставился на нее. В его глазах была смесь недоверия, возмущения и еще чего-то, похожего на благоговение.

Она нажала кнопку и перемотала пленку немного назад.

Послышался немного приглушенный голос Джека.

— ...Кэти, ты выйдешь за меня?..

Джек расплылся в улыбке.

— Да, должен признаться, что раньше никто не записывал на магнитофон то, как я делаю предложение.

— Возможно, эту пленку прокрутят в суде. Когда будут слушать дело Бласко, — поддразнила его Катерина.

— Ну и ладно. Но только в том случае, если прокрутят и ту часть, где ты скажешь "да".

Она притянула его к себе.

— Пригласи меня снова в свою квартиру, и я скажу.

Джек повел девушку к выходу. Теперь, когда потенциальная опасность миновала, головы всех посетителей были повернуты в их сторону.

— Прибереги пока свой ответ, — попросил Джек, — он мне понадобится еще и для другого вопроса.

— Какого?

— А его я задам тебе позднее, дорогая. На испанском.