— Джонни — мой друг,— ответил он.

— Ты только притворяешься циником,— вздохнула Лидия,— а на самом деле ты — сентиментальный чудак.

— Ты бы вышла из игры, окажись я на месте Джонни?

Джонни позвонил, когда совсем рассвело.

— Ты, наверное, хочешь спросить меня о Чифе,— раздался в трубке его бесконечно усталый голос,— Кривич уже задал мне этот вопрос, спасибо Дэну. Ответа, дружище, у меня нет. Я слышал об этом типе и девице, что сгорела заживо. Если я и видел его, то не запомнил.

— Он был на твоей вечеринке?

— Возможно. О боже, дружище, тогда чуть ли не все отращивали бороду и волосы. На той вечеринке я смог бы насчитать дюжину бородачей. Ты же знаешь, что такое Голливуд, Джулиан. В свое время тысячи людей называли меня Джонни, словно давнего друга, хотя я видел их первый раз в жизни. Из ресторана «Чейзен» ко мне поехала целая толпа. Среди них мог быть и Чиф. Кого-то я знал по фамилии, других — в лицо. Возможно, он пришел с Беверли, а я подумал, что он приехал вместе со всеми. Как знать, может быть, я бы и вспомнил его, если б увидел. Но сейчас ответить тебе не могу.

— Попытайся заснуть,— посоветовал Квист.

— О господи, как мне хочется забыться,— голос Джонни дрогнул.— Знаешь, Джулиан, я не могу в это поверить.

— Поверить во что?

— В смерть Эдди. Двадцать пять лет он был рядом со мной. У меня такое чувство, будто мне отрезали руку. Ты меня понимаешь?

— Думаю, что да. Постарайся заснуть, Джонни.

— Возможно, завтра я приеду к тебе.

— Мы еще поговорим об этом. Позвони, как встанешь.

— Обязательно. Спокойной ночи, дружище.

На следующее утро, в среду, лейтенант Кривич вошел в кабинет Квиста в одиннадцать часов. Он выглядел куда свежее, хотя едва ли спал больше, чем Квист.

— Ознакомьтесь,— он положил на стол большой конверт из плотной бумаги.— Донесение голливудской полиции, переданное по телеграфу.

На поверку Чиф оказался прозаическим Дэвидом Харрисом.

— У него были трения с полицией,— пояснил Кривич.— Он жил с полудюжиной девиц и двумя парнями в какой-то коммуне. Их арестовали за нарушение границ поместья одного из голливудских продюсеров. Девица потом сгорела именно у него на вечеринке. Они подозревались в употреблении наркотиков, но это не подтвердилось. Две его «жены» отсидели небольшой срок за проституцию. Та, что сгорела живьем, убежала из богатой семьи, откуда-то со Среднего Запада. Ее родители решили выдвинуть обвинение против Дэвида Харриса. Развращение несовершеннолетних. Окружной прокурор подписал ордер на арест, но Харрис успел удрать. С тех пор о нем ни слуху ни духу. Полиция и ФБР все еще разыскивают его.

— Я вижу, он воевал,— нахмурившись, Квист проглядывал донесение.

— Два года во Вьетнаме. Группа коммандос, награжден за храбрость в бою.

— Значит, его не испугает вид крови,— заметил Квист.

— И он не упадет в обморок, размозжив кому-то голову канделябром,— добавил Кривич.

Квист коротко взглянул на лейтенанта.

— Вы приняли версию Дэна?

— Никакой другой у меня просто нет,— ответил Кривич.— Мы постараемся его найти. Харрис — единственный подозреваемый,— он достал из пачки сигарету, закурил.— Как, по-вашему, что он теперь предпримет?

— Он может преследовать две цели. Во-первых, убить всех, кто знал правду о смерти Беверли. Тогда Джонни — последний, оставшийся в живых, и, следовательно, его очередная жертва.

— Но это же нелогично,— возразил Кривич.— Эти люди не убивали девушку. Они перевезли ее тело после того, как она покончила с собой.

— Убийца — маньяк. Его действия лишены логики,— ответил Квист.— Но есть и другая возможность. Он может вновь шантажировать Джонни: «Ты кончишь так же, как остальные, если не будешь платить».

— Почему он ждал так долго, если нуждался в деньгах? Сэндз перестал платить два года тому назад, когда ушел со сцены.

— Он тратил полученные ранее двести тысяч. Теперь деньги кончились. Он знал, что спекулировать на карьере Джонни бесполезно — тот распрощался с эстрадой. Поэтому он решил запугать Сэндза.

Загудел интерком. Квист снял трубку. Конни Пар-мали сказала, что звонит Джонни Сэндз.

— Да, Джонни.

— Он принялся за свое, Джулиан,— Квист едва узнал искаженный голос Сэндза.

— Кто он, Джонни?

— Шантажист. Этот сукин сын хочет, чтобы я вновь начал платить.

— Подожди, Джонни. У меня Кривич. Я подключу усилитель,— Квист наклонился вперед и щелкнул переключателем.— Ты слышишь меня, Джонни?

— Конечно, слышу. Вы должны это прекратить, лейтенант.

— Как он связался с вами? — спросил Кривич.

— По телефону. Позвонил в «Бомонт», в мой номер.

— Тот же голос, что и в Голливуде?

— Похожий. Я должен заплатить, иначе меня ждет участь остальных.

— Как вы должны передать деньги?

— Пока я должен их собрать. Сто тысяч. Потом он скажет мне, что делать дальше. Если я не...

— Успокойтесь, мистер Сэндз,— прервал его Кривич.— Мы не подпустим его к вам.

— Я уезжаю отсюда,— взвизгнул Джонни.— Я не собираюсь оставаться в этой скотобойне. Пошлите кого-нибудь за мной.

— У вашей двери стоит человек, мистер Сэндз. Позовите его к телефону. Я поговорю с ним.

— Я открою дверь только вам, лейтенант. Откуда мне знать, что это ваш человек? 

Дэн Гарви, Лидия и Конни Пармали собрались в кабинете Квиста, Кривич уехал к Джонни.

— Ситуация, как в скверном теледетективе,— процедил Гарви.

— Похоже и на убийство в доме Тейт,— возразила Конни.

Квист, сидя за столом, смотрел в окно.

— По крайней мере, мы знаем, что он в городе,— прервала молчание Лидия.

Квист повернулся к ней.

— Откуда?

— Звонок в отель. Он же должен получить деньги, не так ли?

— Он мог звонить как из Нью-Йорка, так и с Гавайских островов. Мы не знаем, каким образом Джонни должен передать деньги. Я бы предпочел получить их в Мексике.

Повисла тяжелая тишина.

— Может, полиция защитит его? — спросила наконец Конни.

— Все зависит от решения Джонни,— ответил Квист.— Если он согласится заплатить, наш приятель Чиф предложит план передачи денег, в котором не найдется места ни для полиции, ни для кого-либо еще, кто мог бы помочь Джонни. А если Джонни останется с Чи-фом один на один, дать какие-либо гарантии невозможно. Если же он платить не намерен, ему лучше день и ночь сидеть под колпаком полиции, пока мы не выловим этого маньяка.

— Не говори «мы»,— вмешалась Лидия.

— Так, к слову пришлось.

— Лидия права,— поддержал ее Гарви.— Мы знаем тебя как облупленного, Джулиан. Говоря «мы», ты имеешь в виду именно нас.

— Джонни захочет быть в кругу друзей,— отбивался Квист.— Как и любой из нас, окажись на его месте. Я не повернусь к нему спиной, Дэн, только потому, что могу оказаться на прицеле у этого маньяка.

— Если хочешь быть героем, будь им! — отрезал Гарви.

Зажужжал интерком, Квист повернул переключатель.

— Мистер Хэдман хочет видеть Лидию,— послышался голос Глории Чард. Она хихикнула.— Он очень настойчив.

— О боже,— вздохнула Лидия.— Утром он звонил трижды, приглашая на ленч. Вероятно, «нет» его не устраивает.

— Глория,— Квист улыбнулся,— скажи мистеру Хэ-дману, что мисс Мортон на конференции, которая затянется до бесконечности.

Глория едва сдерживала смех.

— В таком случае вы не будете возражать, если вместо Лидии на ленч пойду я?

— Постарайтесь только, чтобы ленч обошелся ему подороже,— и Квист вернул переключатель в прежнее положение.

— Весьма настойчивый молодой человек,— прокомментировала Лидия.

— Ты не против того, чтобы Глория увела его у тебя? — поинтересовался Квист.

— Отнюдь,— улыбнулась Лидия.

Гарви нетерпеливо махнул рукой.

— Значит, ты хочешь взять Джонни под крылышко, приютив его в своей квартире?

— Если он попросит.

— Он попросит,— хмыкнул Гарви.— Но сначала тебе надо нанять хорошего бармена.