Отработанные до автоматизма действия летчика на одном типе самолета тоже могут сослужить ему плохую службу на другом. На МиГ-21 после открытия фонаря при выключении двигателя на стоянке инструктор отстёгивал кислородную маску, перекидывал её на левый борт и продолжал рассупониваться. Штурман полка Остапенко в 1975 году так и сделал на МиГ-23УБ. Маска весело соскочила с борта, нырнула в воздухозаборник, и двигатель пришлось менять.

Первый дальний перелёт полка на полигон под Астрахань состоялся уже в июле 1976 года и официально обозначал окончание переучивания на МиГ-23М. При перелёте был потерян первый боевой самолёт из 2-й аэ. Это случилось на промежуточной посадке в Канатово под Кировоградом: заруливая на стоянку, летчик не учел размах крыла самолёта с подвесными топливными баками и зацепился за столб освещения. Самолёт этот стал впоследствии учебным пособием, так как левая плоскость «ушла» сверх всяких норм.

В самом конце 1976 года Матвеев В.П. убыл в Москву в Главную инспекцию Министерства обороны (ГИ МО). Здесь уместно сказать о нем несколько слов, поскольку от личных качеств командира в авиации зависит очень много, в том числе и судьбы его подчиненных. Командиру полка некогда готовиться к полётам, он обязан решать самые разные проблемы от портянок до свадеб-разводов, что погубило многих хороших летчиков на этой должности: стремились наладить службу, а сил на полёты не оставалось. Матвеева в полку очень любили. У него когда-то случилась своя семейная драма, и каждую просьбу подчинённых, связанную с семейными проблемами, он всегда решал положительно. Поэтому к нему по пустякам никто не обращался. Щедро делился своим опытом, в том числе и «негативным». Буквально в первые месяцы освоения МиГ-23 он вылетел ночью на боевом самолёте, а оборудование боевого и учебно-боевого несколько отличается, и ему долго мешала яркая белая лампа, светившая прямо в глаза с табло «Лазури» (системы автоматического наведения на цель). Все остальные лампочки и табло меняли яркость при помощи известных ему регулировок, а эта упорно мешала полёту. Тогда В.П. ослабил привязные ремни, достал из кармана пачку «Беломора», оторвал кусок картона и залепил эту ненавистную лампочку. На земле он сразу выяснил у техника, что надо было сделать, и на разборе полётов, не стесняясь, рассказал обо всем этом во избежание повторения подобной ситуации для остального лётного состава.

Полковник Матвеев В.П. закончил летать в 90-х. К профессиональной зависти многих пилотов к 1991 году ему довелось освоить все типы истребителей, стоявших тогда на вооружении ВВС, включая самолёты четвертого поколения Су-27 и МиГ-29. Для строевого лётчика это большая удача.

Продолжение следует

УЧАСТНИК СОБЫТИЙ

Виталий ИВАННИКОВ Полковник в отставке, летчик 1 -го класса

В.Иванников в дежурном звене, тот период защитных шлемов или гермошлемов в полку еще не было. 1964 г.

Предлагаемый вниманию читателя материал был подготовлен ветераном 35-го иап Виталием Григорьевичем Иванниковым для включения в статью об истории этой части. Однако яркое изложение и личная причастность автора к драматическим событиям периода «холодной войны» таковы, что редакция посчитала необходимым опубликовать их отдельно.

Смысл вынесенной в заголовок метафоры в том, чтобы акцентировать внимание заинтересованного читателя на особенностях боевой работы 35-го истребительного авиационного полка. Можно сказать, что значение этой части, в течение сорока послевоенных лет находившейся в составе соединения первого эшелона ВВС Группы Советских войск в Германии, по существу вышло за рамки тактической единицы – полк оказался на острие событий стратегического значения.

В годы Великой отечественной войны 35-й иап выполнял задачи ПВО в Закавказье. Курортное черноморское побережье в районе Батуми – не небо Сталинграда, Кубани или Курска. Здесь не было ожесточенных воздушных сражений, и весь вклад полка в Победу в общем-то составил половину от числа сбитых одним Кожедубом И.Н. (62) самолетов противника. В среднем один поверженный враг за три недели в составе действующей армии – показатель невысокий. Но, во- первых, на войне место дислокации у Генштаба не выпрашивают. Во-вторых, нет данных о числе прошедших через полк летчиков и техников, известно только, что в часть постоянно прибывали с фронта и убывали обратно офицеры, восстановившие здоровье и летные навыки после ранений, окрепшие, прошедшие психологическую реабилитацию. Постоянным оставалось только Боевое Знамя.

Еще четыре послевоенных года полк прикрывал тыловые районы в Закавказье, и быть бы ему расформированным, подобно сотням других частей, если бы не демоническая воля политиков, похоронивших надежды народов на послевоенный мир.

Вскоре после образования ГДР 35-й иап перебросили на аэродром Цербст. Перебазирование отметили авиационным праздником, первоначально устроились «по-холостяцки», без семей, и в период такой вольницы были даже потери. Однако много времени на «раскачку» не отводилось: вскоре в часть поступили первые МиГ-15, позже их сменили МиГ-17 и МиГ-17П.

Свидетелей «золотого» периода 50-х годов осталось мало. Только по прошествии лет стало можно говорить о том, что это были лучшие времена в истории полка. По надежности техники, интенсивности летно-боевой подготовки, сохранившимся фронтовым традициям товарищества, обеспеченности (по состоянию на конец 1959 года рядовой летчик получал 700 марок и 1400 рублей на сберкнижку, при том, что бутылка коньяка стоила около 20 марок). В коллективе сложилась та общность людей, члены которой объединялись не столько профессией, сколько родством душ, верой и надеждой на лучшее завтра. Досуг: спорт, самодеятельность, выпивка.

Во второй половине 50-х годов в ответ на перевооружение ВВС стран НАТО на F-100 и F-104, 35-й иап (почти одновременно с 33-м иап в Виттштоке) в сжатые сроки переучился на истребители МиГ-19.

На территории Западной Германии функционировало Командование Объединенных ВВС (США, Великобритания, Канада, ФРГ, Бельгия, Нидерланды), сведенных в два оперативно-тактических объединения (ОТАК) – 2-й и 4-й с централизованным руководством в лице Командующего ОВВС НАТО на Центрально-Европейском ТВД (он же – Командующий объединенной системой ПВО Центральной зоны), а с началом боевых действий – и с децентрализацией управления на тактическом уровне (эскадрилья – крыло – сектор ЦВО).

Советское военное руководство приняло соответствующие обстановке меры, противопоставив ОВВС НАТО на Центрально-Европейском ТВД 16-ю ВА с авиадивизией трехполкового состава Национальной народной армии ГДР во втором эшелоне (Бауцен-Котбус). 16-я ВА имела корпусную организацию: «северный» 74-й ИАК (штаб в Виттштоке) действовал против 2-го ОТАК, «южный» 72-й иак (штаб в Виттенберге) – против 4-го ОТАК. 35-й иап 126-й иад, входившей в «южный» корпус, находясь на стыке корпусов, занимал исключительно важное оперативное положение. С началом боевых действий летный состав мог иметь дело с любым из воздушных противников из состава ОВВС НАТО. Его оперативными аэродромами рассредоточения были Мальвинкель и Кохштедт (с бетонной ВПП).