Поиск
5
Спит царица молодая
Под вечернею прохладой,
А у ног ее рабыни
За узорным рукодельем
Чуть-чуть слышными речами
Говорят промеж собой.
Чудны женские рассказы!
Будто полночью глубокой
На мысу одном высоком
По три раза проходили
Цвета белого собака
И как уголь черный волк;
С воем грызлись меж собою,
И в последний раз собака
Растерзала злого волка.
Будто с той же ночи всюду
Меж сибирскими лесами
Чудным образом и видом
Вдруг береза зацвела;
Будто в полдень на востоке
Облака являют город
С полумесяцем на башне,
И подует ветр с Урала,
И снесет тот полумесяц,
И навеет чудный знак;
Будто в полночь вдруг заблещет
Над могилами Искера
Яркий свет звездой кровавой,
И послышится стук сабель,
И неведомый им говор,
И какой-то страшный треск,
Что-то будет с ханским царством!
А недаром же татары
Собираются к мечетям:
Сердце чует про невзгоду,
Тишина — предвестник бури:
Где ж зачнется та гроза?
6
Всходит утро над Сузгуном.
Вдруг к Сузге в высокий терем
Старшина седой приходит;
Торопливо просит видеть
Чрез рабынь свою царицу,
Молвить важные ей вести,
Слово нужное сказать.
И царица призывает
Старшину в свою светлицу,
И волнистою фатою,
Словно облаком летучим,
Осторожно закрывает
Полнолунное лицо.
Вскоре входит старый воин.
Скинув шапку меховую,
Он честит Сузге поклоном.
«Вести важные, царица!
Здесь гонец царя Кучума,
Сохрани его Алла!
К нам от западной границы,
От крутых верхов Урала,
Без призыву, без прошенья,
Вдруг пожаловали гости
И пируют нашей кровью
По сибирской всей земле.
Царь Кучум гонцов отправил,
Чтоб со всех сторон Сибири
Для защиты, для отпора
Собирались стар и молод;
Чтобы все свои селенья
Укрепляли в тот же час.
И к тебе гонец, царица!
Царь Кучум велит, не медля,
Строить стены и бойницы,
Делать валы и ограды,
Снаряжать себя довольством,
Рать осадную сбирать». —
«А далеко ль эти гости?» —
Старшину Сузге спросила.
«А когда б стрела летела
Час один с одною силой,
Так к концу она упала б
В их неверные шатры».
И дает Сузге-царица
Старшине тому седому
Тихо умные приказы.
И послушный старый воин
Ей клянется головою
Все исполнить, как велит.
7
Спеет дружная работа:
С утра раннего до ночи
Сто работников послушных
Носят камни, возят бревна,
Роют рвы и сыплют валы —
Укрепляют царский холм.
Вот проходят две недели,
И Сузге веселый терем
Смотрит грозною твердыней:
Обнесен вокруг стенами,
Обведен высоким валом,
Окружен глубоким рвом..
Две бойницы подле ската,
И одна из них — на запад,
Где Иртыш шумит волнами.
А другая — на восток,
Там, где стелется равнина
Бесконечной полосою.
И с бойниц тех непрестанно
Смотрят в даль сторожевые
И при каждом появленье
Незнакомых лиц в равнине
Вызывают громким криком
На бойницы весь отряд.
И гонец, два раза в сутки,
Скачет шибко за вестями
От Сузгуна до Искера —
Но обратно с каждым разом
Всё нерадостные вести
Он привозит от царя.
8
Раз, вечернею порою,
В те часы, когда молитву
Правоверные свершали,
А Сузге в своей светлице
Думу думала — нежданно
Быстро входит воин к ней.
Грозен вид его сердитый;
Лоб наморщен, губы гневом
Сведены; глаза сверкают.
Ни поклона, ни привета
Он не делает царице
И не смотрит на нее.
«Брат!» — царица восклицает,
И встает поспешно с места,
И сжимает брату руки.
«Или новое несчастье
Нас постигло? Что ж? Не медли!
Все ли кончено? Скажи!»
Молчалив и гневен воин.
«Что с Кучумом? Что с народом? —
Вновь царица начинает.
Или бог совсем оставил
Правоверных?.. Иль пришельцы
Посягнули на царя?»
Вздох страданья, вздох тяжелый —
Был ответ Махмета-Кула[25].
Вдруг сорвал свою он саблю,
Бросил об пол в сильном гневе
И, закрыв лицо руками, —
«Все погибло! — простонал. —
Пришлецы теперь пируют
В нашем городе Искере;
Наше войско — куча трупов;
Сам Кучум бежал поспешно,
Бросив все свои богатства…
Гибель царства решена!..»
Долго длилося молчанье
Между братом и сестрою.
Вдруг из ясных глаз царицы
Слезы градом покатились:
«Мой супруг! мой повелитель!» —
Громко вскрикнула она.
вернуться
25
Махмет-Кул (Мамет-Кул) — по Ремезовской летописи, сибирский царевич, сын царя Кучума (иногда называется его братом); у Ершова Махмет-Кул — брат Сузге.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: