Проклятия Монтероне, адресованные портрету Герцога, вызывают новый, устрашающий по силе взрыв ярости у Риголетто. Джильда все это время почти неподвижна, она лишь умоляет простить Герцога, которого по-прежнему любит. В конце блистательного эпизода «Да, настал час ужасного мщенья» она падает на колени и прижимается к отцу. Ритм этого эпизода столь неистов, что трудно себе представить, как человеческий голос способен справиться с ним.

В начале третьего действия Джильда уже окончательно сломлена, все иллюзии утрачены. За короткое время она узнала, что ее романтический студент – это гуляка Герцог, а отец – шут при его развратном дворе. Ошеломленная двумя горькими открытиями, она движется как автомат, односложно отвечая на тревожные вопросы отца. Она уже не невинная девушка, перед нами женщина, которая испытала ужас порока и вкус горькой тоски. Она заглядывает через щель в стене в лачугу Спарафучиле и видит своего беспутного возлюбленного с Маддаленой. Новое открытие добивает ее, и с этого момента до конца оперы она как бы теряет ясность рассудка.

Риголетто отсылает ее домой, просит переодеться в мужской костюм и отправиться в Верону, не дожидаясь его. Завтра он последует за ней. Уже слышатся раскаты грома и усиливающийся ветер предсказывает близкую бурю, когда Джильда наконец уходит, подчиняясь воле отца. Но ее словно притягивает эта мрачная картина – хижина, где Герцог спит в верхней комнате, в то время как Спарафучиле и Маддалена ведут тайный сговор.

Джильда, переодетая юношей, в высоких сапогах, в плаще и шляпе, нерешительно подходит к лачуге и, приникнув к щели, подслушивает разговор брата с сестрой. В это время обсуждается план: Риголетто, когда он вернется с деньгами, надо убить, а красивого молодого человека отпустить на все четыре стороны. Девушка даже благодарна бессовестной Маддалене за то, что та хочет спасти юношу. «О доброе сердце!» – говорит Джильда. Но поскольку жизнь возлюбленного будет куплена смертью ее отца, она решает принести себя в жертву и отдаться в руки неумолимых брата и сестры.

В большом трио, которое исполняется в сопровождении одного лишь ритмического аккомпанемента бури, Джильда изливает свою раздираемую страстями душу. Драматическое crescendo наступает в тот момент, когда она отдает себя в руки убийц. В миг убийства раздается крик Джильды, и, когда злодейство свершилось, буря стихает.

Под крышей таверны Джильду засовывают в заранее приготовленный мешок, и Спарафучиле выносит его на плечах, чтобы отдать нетерпеливо ожидающему Риголетто. В этом месте, когда героиню снова несут по сцене, надо опять-таки соблюдать осторожность. На одном из представлений очаровательная, но весьма упитанная Пальюги оказалась слишком тяжелой для несчастного Спарафучиле, и он не мог оторвать мешок от пола. Слава богу, певец оказался сообразительным. Он взял нож и пропорол дно мешка. Таким образом, Джильда благополучно добралась до меня, ковыляя на собственных ногах.

История противоположного свойства произошла с чересчур хрупкой Джильдой. Мощный бас легко вскинул мешок на плечо, и с такой же легкостью Джильда выскользнула из него, ударившись головой о пол.

В последней сцене Джильда лежит, опираясь на камень, и полный отчаяния голос отца возвращает ей сознание. Девушка уже не чувствует ни усталости, ни боли, она испила всю чашу человеческих страданий, и, веря, что на небесах ее ждут ангелы, Джильда сама поет ангельским голосом, возносясь на крыльях божественной, небесной музыки Верди.

Теперь перейдем к Герцогу Мантуанскому. Вам может показаться странным, если я попытаюсь хоть немного его защитить. Конечно, Герцог распутный гуляка, но он – продукт своей эпохи и своего положения. Молодой, красивый, веселый, обладающий безграничной властью, он, естественно, страшно избалован. Женщины от него без ума, придворные наперебой льстят, одобряя каждую его новую выходку или дебош. Он как молодой жеребец, выпущенный на волю. Дворянки, уличные женщины, наивные девушки – ему все равно, за кем волочиться в поисках новых приключений.

Как я представляю его себе внешне? Мягкая бородка обрамляет красивое, постоянно улыбающееся лицо с приятным выражением и блестящими глазами. Когда он у себя во дворце, то роскошно одет – лучше всего для его костюма выбрать белое с золотом. Он в совершенстве познал науку нравиться женщинам; когда он появляется – гордая осанка, обаятельная улыбка, – вокруг него прямо-таки разливается очарование. Конечно, Герцог безжалостен. На него не производит никакого впечатления факт, что последняя его жертва оказалась дочерью его шута. Но, желая хоть как-то защитить Герцога, я вспоминаю прекрасную арию из второго действия, в которой он страстно предается странному, сладкому, доселе неизведанному чувству. Его внутренний мир здесь овеян дыханием невинности – может быть, так повлияла на него встреча с ангельски чистой Джильдой.

Когда вместе с хором входят Борса, Марулло и Чепрано, он вначале слушает их рассказ с удивлением и любопытством, но затем, при известии о похищении Джильды, его охватывает радость. Кабалетту с хором, которая идет вслед за этой сценой, иногда купируют. Очень жаль, поскольку она проливает хоть какой-то свет на образ мыслей нашего героя. Но боюсь, этот свет не настолько ярок, чтобы можно было найти достаточно убедительные аргументы в защиту Герцога.

В знаменитой балладе «Та иль эта – я не разбираю» он выставляет напоказ свои чувства, объясняет всем свои теории о любви и хвастается любовными приключениями. Как человек, хорошо владеющий шпагой, Герцог абсолютно равнодушен к опасности. И хотя в его натуре, безусловно, есть что-то низменное, одна черта, которая доминирует над другими, делает роль весьма соблазнительной для актера. Эта черта – неуемная веселость, живость, которую невозможно подавить ничем. Герцог должен быть очень подвижным, активным, не слишком жеманным, поскольку он не особо изнежен и не излишне напыщен. Он движется по своему дворцу, саду Риголетто, таверне Спарафучиле с неизменной свободой и изяществом. Он всегда готов посмеяться – вместе с кем-то, над кем-то или над целым миром, – не задумываясь о чувствах других людей.

Я сочувствую коллегам-тенорам, потому что, как ни пытаюсь, не могу придумать оправданий поступкам Герцога. Роль тем не менее очень интересна драматически, сложна музыкально и весьма выигрышна. Главное для актера – передать естественность и непринужденную живость своего героя. В партии Герцога великолепные арии и богатые россыпи высоких нот. Роль в целом приятно контрастирует с доминирующим в опере трагическим началом.

Настало время поговорить о Риголетто – трагическом шуте с сердцем, полным истинных чувств. Конечно, можно перечислять его грехи, но способность любить в Риголетто столь же велика, сколь тяжки страдания, которые преследуют шута всю его злосчастную жизнь.

Его появление в первом акте должно быть подобно взрыву. Музыке надо дать определенную свободу, не следует придерживаться очень строгого ритма; актер тогда сможет сыграть сцену появления шута по-настоящему захватывающе. Риголетто стремительно выбегает на сцену, с громким хохотом пробирается сквозь толпу придворных, его смех как бы катится вниз – от верхних, полных иронии нот к нижним, «жирным» звукам, – короткий и резкий, как удар хлыста. И тут же он задает оскорбительный вопрос: «Над лбом что у вас, милый граф мой Чепрано?»

Риголетто – человек отчаявшийся, и потому он не выбирает средств, защищая свое место при дворе; он вынужден совершать неблаговидные поступки и наносить оскорбления. Риголетто рассчитывает на покровительство господина; только благодаря службе у него он может заботиться о дочери, добывать для нее средства к существованию. Дочь единственное существо, для которого он живет, и ради нее он готов на все.

Задача Риголетто при дворе – развлекать Герцога, рассеивать скуку. Шут уже истощил свою фантазию и вместо острот рассыпает оскорбления; он устраивает представление – что-то вроде издевательского судебного процесса. Затем он оскорбляет Монтероне – страдающего отца, жертву Герцога, опускается до непростительных низостей, чтобы развлечь придворных. А эти придворные потом сыграют с ним ту же злую шутку, чтобы отомстить ему за насмешки. Когда в конце концов Риголетто вызывает на свою голову отцовское проклятие Монтероне, его охватывает ужас. С этого момента шут исчезает, остается обезумевший, охваченный страхом отец.