Об отдельных событиях, происходивших при Людовике Святом, Жак де Моле должен был сохранить воспоминания; но документация упоминает только два из них. Прежде всего это Мансура в 1250 г., безрассудство графа д'Артуа и мудрость тамплиеров: «Если бы означенный граф поверил магистру ордена, исполнявшему тогда сии обязанности [на самом деле речь идет о великом командоре], граф, магистр и прочие не погибли бы». [66]
В памятной записке о крестовом походе, составленной им в 1306 г. по просьбе папы, Жак де Моле вспоминает слова, сказанные мамелюкским султаном Бейбарсом (1260-1277) о доблести своих противников, и добавляет: «Вот почему мне вспоминаются эти речи и многие другие, каковые я также слышал, речи, произносившиеся теми, кто был в Дамьетте с Людовиком Святым […]». [67]
Итак, первый крестовый поход Людовика IX был ориентиром, вехой в памяти Жака де Моле; он помнил не достоинства святого короля, а деяния тамплиеров, их смелость и их мудрость, причем Людовик Святой вроде как их подтверждал. Я уже упоминал грубую хронологическую и фактическую ошибку, совершенную Моле в отношении Второго Лионского собора 1274 года, — он говорит о присутствии там Людовика Святого, тогда как последний умер в 1270 г.; эта ошибка тем удивительней, что Гильом де Боже, магистр Ордена Храма, при котором Жак де Моле в основном и сделал тамплиерскую карьеру, на этом соборе присутствовал. Можно задаться вопросом: находился ли Моле, ставший тамплиером с 1265 г., на Западе во время Второго Лионского собора и даже во время смерти Людовика IX.
2
1265
ЖАК ДЕ МОЛЕ — РЯДОВОЙ ТАМПЛИЕР
Орден Храма в 1265 году
К тому моменту, когда Жака де Моле в 1265 г. приняли в орден Храма, последний уже существовал полтора века
Он был основан в Иерусалиме в 1120 г. группой рыцарей во главе с Гуго де Пейеном, шампанцем; они желали вести монашескую жизнь и жить по уставу, при этом защищая паломников на дорогах, ведущих в Иерусалим и другие святые места. [68]Устав новой организации был утвержден на соборе, состоявшемся в Труа, 14 января 1129 года. Первостепенную роль в этом сыграл святой Бернар, аббат Клервоский и выдающийся деятель цистерцианского ордена, даже всего христианского мира. [69]Очень скоро братья ордена Храма добавили к своей деятельности чисто военную функцию — обороны Святой земли и латинских государств, созданных после успеха первого крестового похода в 1099 г.: Иерусалимского королевства, Триполитанского графства и Антиохийского княжества (Эдесское графство исчезло в 1144-1146 годах). «Хотя их сообщество первоначально было создано для паломников, прибывающих молиться, дабы сопровождать их, однако впоследствии они ходили с королями на войну против турок». [70]По образцу ордена Храма возникли другие военно-монашеские ордены в Испании (Калатрава, Сантьяго) и в самой Святой земле (тевтонцы); орден Госпиталя святого Иоанна Иерусалимского, основанный ранее ордена Храма как милосердный для помощи паломникам и заботы о них, также был преобразован в военный. [71]
Связанный с крестовыми походами, новый орден быстро добился успеха. Он, конечно, получал дары и на Востоке, но все больше на Западе. Земли, церкви, недвижимое имущество, ренты позволили ему создать обширный патримоний, который он эксплуатировал как церковный сеньор. Из этого патримония он извлекал средства для финансирования своей деятельности в Святой земле: содержания и охраны замков и крепостей, покупки оружия, боеприпасов, коней. Часть доходов западноевропейских отделений, предназначенная для латинских государств, называлась responsio.Это расположение между «фронтом» и «тылом» имело фундаментальное значение для организации и функционирования ордена Храма и вообще военно-монашеских орденов. Неудачи, разрушения и потери в результате сражений с противником в Святой земле требовали постоянного возобновления численности, непрерывного подвоза средств и денег; желание тамплиеров иметь репутацию серьезных людей и эффективно вести операции побудило их приобрести несколько кораблей и выстроить финансовую организацию, которая, хоть так и не сделала из них банкиров, дала им возможность оказывать услуги другим (перевозка монеты, ссуды), как мы видели на примере крестового похода Людовика IX. Как и большинство клириков, белых или черных, тамплиеры пошли на службу к монархам: они управляли королевской казной Франции, из их числа часто выбирали королевского духовника, тамплиеры и госпитальеры поставляли «кубикуляриев» (постельничих) папе и т.д. [72]
Доступ в орден был открыт для любого взрослого неженатого мужчины, не связанного с другими монашескими орденами. Различали три категории братьев: рыцари, сержанты (servants, или sergents) и священники. Первые были дворянами; все ли они уже были посвящены в рыцари до вступления в орден? Для тех, кто вступал до достижения двадцати лет, это представляется маловероятным. Они сражались верхом и образовывали эскадроны (echelle) тяжелой конницы, атака которых, когда происходила в благоприятных условиях, была грозной для противника. Сержанты делились на две подкатегории: тех, кто сражался, часто верхом и так же, как рыцари (но рыцарями они не были, хотя это не значит, что они не были дворянами), и мастеровых братьев, которые наподобие братьев-конверсов в цистерцианских монастырях занимались земледелием, ремеслом либо домашними работами в тамплиерском доме. Чтобы вести в тех же домах богослужение, довольно скоро набрали братьев-капелланов; они были рукоположены в священники и, следовательно, не имели права сражаться. Только они в ордене были духовными лицами, остальные, рыцари и сержанты, — мирянами. Все были служителями церкви (religieux), которые принесли обет послушания, целомудрия и бедности и жили по уставу ордена; в своем доме они читали часы и слушали мессу, но это не были монахи (moines), они не имели призвания удаляться от мира, предаваться созерцанию и славить Бога. Орден Храма был военно-монашеским, а не монашеским орденом, и выражение «монах-воин», расхожее и затрепанное, неверно.
Все братья носили облачение (habit) как униформу: плащ, украшенный на плече эмблемой — красным крестом, простым или лапчатым. Плащ у рыцарей был белым, у остальных — цвета грубой шерстяной ткани (bure), каштановым или черным. Братья-капелланы носили тонзуру и брили бороду; рыцари и сержанты носили бороду и коротко стриглись. Знаменем ордена был «босан» (baucent), то есть наполовину белое, наполовину черное полотнище; несмотря на измышления самозваных этимологов, это слово никогда не имело другого смысла. [73]
Организация ордена была одновременно иерархической и децентрализованной. Различали три уровня. Наверху руководство орденом осуществлял магистр, великий магистр или генеральный магистр, который избирался пожизненно и которому помогали сановники, выполнявшие особые функции: маршал (военачальник), великий командор — в те времена он же орденский казначей, — гардеробмейстер, туркопольер, который командовал вспомогательными отрядами туркополов (turcoples, пишут также turcopoles), конных лучников, образовавших легкую кавалерию и сражавшихся по образцу турок; «достойные люди» (prudhommes, мудрецы), компаньоны магистра (socius, socii),составляли малый совет. [74]Резиденция ордена, «цитадель» (maison chevetaine), как она называлась в уставе, сначала находилась в Иерусалиме, на эспланаде Храма; король Балдуин II передал первым тамплиерам мечеть аль-Акса и ее пристройки. Поскольку там в древности находился храм Соломона, новый орден принял его название: «Рыцарство бедных рыцарей Христа храма Соломонова». Когда в 1187 г. Иерусалим был потерян, резиденцию ордена перенесли в Акру. Падение Акры в 1291 г. вынудило орден перебраться на Кипр, в латинское королевство, основанное после завоевания острова Ричардом Львиное Сердце в 1190 году. После 1291 г. резиденцию ордена никогда не переносили в Париж, и, как мы увидим при рассмотрении деятельности Жака де Моле в качестве великого магистра ордена, вопрос об этом никогда не ставился.