Непрерывная борьба за восхождение по общественной лестнице изнуряла нервную систему людей, и психиатрические лечебницы переполнялись несчастными, чей мозг не выдерживал напряжения.

Непрерывная борьба за повышение слопа доминировала в Кларжесе. Каждая минута человека посвящалась работе или изучению техники Достижения цели. Хобби и спорт оказались заброшенными, общественно–полезная деятельность отошла на второй план. Без выхлопного клапана ни один человек не выдержал бы изнурительной борьбы и сошел бы с ума. Таким клапаном и стал Карневаль. Сюда каждый приезжал один или два раза в месяц. Здесь затуманенный работой мозг мог найти отдохновение. Здесь человек давал волю эмоциям. Здесь он мог не думать об основной цели своей жизни.

В Карневаль изредка приезжали и Амаранты, одетые в роскошные костюмы. Неузнаваемые под своими масками, они могли не беспокоиться о зависти, вспыхивавшей в сердцах всех остальных при виде этих счастливчиков…

4

В Карневаль приехала и Джакинт Мартин, три года назад ставшая Амарантом и прошедшая обновление три недели назад.

Джакинт Мартин трижды поднималась из Брудов: сначала как специалист по средневековым инструментам, затем как концертирующая флейтистка и, наконец, как музыкальный критик. Трижды линия ее жизни круто устремлялась вверх, и трижды она возвращалась обратно к горизонтали.

В возрасте 48 лет она мужественно расширила сферу своей деятельности и стала заниматься историей музыкальной культуры. Это помогло ей в возрасте 54 лет стать Веджем. За оригинальные исследования в области музыкальной символики она перешла в Серды в возрасте 67 лет. Ее назначили ассистентом в Картербургский университет, но через четыре года она сама стала сочинять музыку. «Древний Грааль» — насыщенная страстью оркестровая сюита, полностью отражающая особенности ее незаурядной натуры, подняла ее в Вержи в возрасте 92 года.

Затем на 30 лет она отошла от активной деятельности, разыскивая новые пути, которые дали бы ей возможность перейти в Амаранты

Она всегда интересовалась загадочной культурой королевства Сингали, и, несмотря на почти неустранимые препятствия и грозные опасности, она решила провести один год в Сингали.

Она тщательно готовилась к этому, изучила язык, обычаи, ритуалы, подготовила одежду, выкрасила кожу. Правительство выделило ей воздушный шар, и она вылетела за пределы Кларжеса в варварскую страну, где жизнь ее подвергалась постоянно опасности.

В Канасте она объявила себя колдуньей и, пользуясь последними научными достижениями, заработала себе прочную репутацию. Знатные лорды Гондваны предложили ей посетить их пиратскую империю, и она с благодарностью приняла приглашение. Намеченные планы она быстро выполнила, но, очарованная гондванскими художниками, их своеобразным видением мира, провела там четыре года. Многие аспекты жизни в Гондване показались ей неприемлемыми, особенно равнодушие к людским страданиям. Воспитанная в традициях бережного отношения человеческой жизни, Джакинт обладала утонченной, чувствительной и эмоциональной натурой, и обычаи людей, проживающих за границами Кларжеса, часто приводили ее в состояние крайнего отвращения. В Торренге она случайно присутствовала на церемонии Большая Ступа. Увиденное там внушило ей такой ужас, что она бежала из Гондваны и вернулась в Кларжес в состоянии коллапса.

Шесть месяцев спокойной жизни вернули ей душевное равновесие, и следующие шесть лет были для нее весьма продуктивными. Она опубликовала книгу «Гондванское искусство», ряд эссе о гондванской музыке, подводных королевских садах, ритуальных танцах на склоне горы Валакунем.

И в возрасте 104 лет она стала Амарантом.

После обновления она превратилась в очаровательную 19–летнюю девушку, более или менее похожую на нее саму в возрасте 19 лет.

Новая Джакинт действительно чувствовала себя девятнадцатилетней, но при этом обладала опытом и знаниями, накопленными за 104 года. В новой Джакинт Мартин нельзя было найти ни одной черты характера, не присущей старой Джакинт. Да, она действительно осталась сама собой в новом обличье.

Джакинт получила прекрасное, стройное тело. Пепельно–серые волосы блестящим каскадом спадали на точеные плечи. Несмотря на наивность, открытость взгляда, можно было угадать глубину и зрелость ее натуры. Если сравнивать красоту женщины с цветком, то можно было сказать, что она находится в самой поре расцвета.

Во время борьбы за достижение высшего фила ее сексуальные инстинкты были придавлены. Она еще никогда не выходила замуж, и теперь ей предстояло открыть для себя новые ощущения.

В этот вечер она надела серебряное платье, обтягивающее ее стройную фигуру, и поехала в Карневаль без какой–то определенной цели, не особенно задумываясь, что она будет делать там.

Она припарковала свой кар, проехала на пассажирском диске через прозрачный туннель и очутилась в самом сердце Карневаля.

Разноцветные костюмы, веселый смех и возгласы, музыка, звучащая всюду, разнообразные запахи, сверкающие глаза в прорезях масок, ярко расцвеченные рты, руки и ноги, изгибающиеся, словно в гротескном танце, шелест одежды, сверкание красочных реклам — Карневаль! Он очаровал Джакинт. Ей оставалось только раствориться в нем, подчиниться его ритму, бездумно плыть по течению…

Она пересекла Конкур, прошла через Фоли Инкредибль в Малый Овал, опустилась, по улице Аркади, с интересом осматривая все вокруг.

Переливы цветов вокруг вливались в сознание Джакинт звоном колоколов. Она слышала гармонию цвета, его обертоны, мягкие и взрывные, бьющие по нервам, возбуждающие в душе отклик. Она сама не ожидала такого эффекта. Одна за другой мелькали мимо Достопримечательности Карневаля — Замок Истины, Голубой Грот, Лабиринт, Колледж Эроса, где перед публикой демонстрировались технические приемы любви.

Всюду призывно горели огни, и ярче всех светилась реклама Дома Жизни. Человек в медной маске мощным голосом созывал публику. В ее мозгу вдруг вспыхнули тревожащие душу воспоминания о церемонии Большая Ступа: главный жрец, демонически красивый, таким же громовым голосом руководил стонущей в религиозном экстазе толпой верующих…

Джакинт остановилась послушать.

— Друзья, каков ваш слоп? — кричал Вэйлок. — Заходите в Дом Жизни! Дидактор Монкур поможет вам! Бруд перейдет в Веджи, Ведж — в Серды, Серд — в Вержи, Верж — в Амаранты. Зачем жалеть час, если Монкур даст вам годы? Всего флорин, один флорин! Разве это много за вечность? — Голос его гудел, как медный колокол. — Увеличивайте свой слоп! Смотрите в будущее с надеждой! Всего флорин за вход в Дом Жизни!

Вокруг него собралась толпа. Вэйлок обратился к мужчине:

— Вот ты, я вижу, Серд. Когда ты станешь Вержем?

— Я Бруд.

— Но ты должен быть Сердом! Зайди в Дом Жизни, и через десять минут ты сможешь показать нос своим убийцам. А ты… — Это была женщина средних лет. — У тебя есть шанс пережить своих детей. Не менее 42 Амарантов обязаны своим возвышением дидактору Монкуру.

Вэйлок заметил прекрасную девушку в серебряном платье.

— О, восхитительная леди! Ты хочешь стать Амарантом?

Джакинт рассмеялась.

— Меня это не интересует.

Вэйлок картинно развел руками.

— Нет? А почему?

— Может, потому, что я Гларк.

— Сегодняшний день может оказаться поворотным пунктом в твоей жизни. Заплати флорин, и ты станешь Амарантом. И тогда ты возблагодаришь дидактора Монкура и его чудесный метод!

Облако голубого дыма вылетело из Дома Жизни и повисло над его головой.

— Заходи, если хочешь увидеть дидактора Монкура. Войти — это всего лишь минута и всего лишь флорин. Один флорин за продление твоей жизни.

Вэйлок спрыгнул с возвышения. На сегодня он свободен. Те, что не вошли в Дом Жизни, уже не войдут туда. Он поискал глазами в толпе. Вот оно: серебряное платье. Он протолкался через толпу, пристроился к Джакинт.

Серебряная маска скрыла удивление на лице Джакинт.

— Неужели дидактор Монкур не пользуется популярностью и тебе приходится выискивать клиентов в толпе? — Тон ее был легким, игривым.