Огромная голова начала двигаться. Джеймисон медленно поднял бластер, стараясь унять дрожь в руках. Тщательно прицелившись, он нажал на спусковой крючок.

Завязавшаяся борьба подтвердила, что змея отнюдь не собиралась сдаваться без боя. Даже полчаса спустя, когда Джеймисон, спотыкаясь, добрался до берега и упал без сил, ее дымящиеся останки все еще шевелились. Придя в себя, Джеймисон увидел сидящего неподалеку извала, который пристально его разглядывал. В лоснящейся на солнце синей шкуре, под которой угадывались мощь и ловкость мышц, он представлял собой странное, но красивое зрелище. Было приятно думать, что по крайней мере сейчас эти мощные мышцы, разорвавшие в клочья гигантскую змею, были на его стороне.

Он выдержал взгляд извала и спросил:

— Что случилось с антигравитационным плотом?

“Я оставил его за тридцать ваших миль к северу отсюда”.

Помедлив, Джеймисон сказал:

— Нам нужно к нему вернуться. Я почти полностью разрядил бластер на змею. Для перезарядки можно воспользоваться портативным реактором, имеющимся на плоту. Бластер нам еще понадобится — с этим, надеюсь, ты не будешь спорить.

Извал промолчал, и Джеймисон, помедлив, решительно произнес:

— Совершенно ясно, что добраться туда быстро я могу только на твоей спине. Для этого можно воспользоваться парашютными стропами, которыми я привяжусь, чтобы не соскользнуть во время пути. Что ты на это скажешь?

На этот раз Джеймисон почувствовал, каких усилий стоило гордому извалу согласиться на роль вьючного животного.

“Несомненно, — наконец изрек он презрительно, — это единственный способ передвижения такого слабого тела, как твое. Что ж, тащи свои стропы”.

Через несколько минут Джеймисон решительно подошел к извалу и с уверенностью, которой отнюдь не чувствовал, положил возле него смотанные в клубок стропы. Вблизи тело извала казалось еще внушительнее. На расстоянии благодаря легкости и даже грациозности движений оно казалось меньше, чем на самом деле. Джеймисону было явно не по себе, когда он пытался сделать упряжь для этого шестиногого бегемота.

Не раз и не два, касаясь тела извала, Джеймисон чувствовал, как по телу животного пробегает дрожь отвращения.

— Должно сойти, — наконец произнес Джеймисон, осмотрев творение своих рук. Он продернул легкие стропы между передними и средними лапами извала и затянул их на спине, сделав из лоскутьев парашюта примитивное подобие седла. Такая конструкция никак не стесняла движений извала. Перекинутые через шею животного обрывки строп вполне могли служить своеобразной уздечкой.

Забравшись на спину извала, Джеймисон почувствовал себя не таким беззащитным.

— Прежде чем мы тронемся в путь, — мягко произнес он, — что же все-таки заставило тебя передумать? Мне кажется…

Он чуть не вылетел из своего самодельного седла при первом же прыжке извала, и затем все его усилия были направлены только на то, чтобы удержаться. Судя по всему, извал совсем не старался хоть как-то облегчить участь непрошеного наездника. Спустя некоторое время Джеймисон кое-как приспособился к своеобразному галопу шестиногого существа и даже почувствовал возбуждение от этой самой безумной из всех немыслимых скачек. Слева мелькала сплошная стена джунглей, пока, свернув, они не очутились в самой чаще. Но и здесь извал продолжал двигаться с той же скоростью, как будто сомкнувшиеся над ними ветви образовали тоннель. Управляемый каким-то неведомым инстинктом, извал мчался по тому же пути, по которому добрался сюда.

Внезапно в мозгу прозвучала команда:

“Держись крепче!”

Джеймисон еще сильнее вцепился в поводья и пригнулся, сжимая коленками туловище извала изо всех сил. Он успел вовремя. Мышцы под ним напряглись, и извал сделал резкий прыжок в сторону. Еще несколько прыжков — и они опять очутились “в тоннеле”.

Почти тут же резкий ритм движения вновь сменился на обычный галоп, и Джеймисон смог обернуться. Он успел заметить несколько крупных четырехногих животных, напоминавших огромных гиен, но они быстро исчезли среди деревьев, отказавшись от попытки пуститься в погоню. Они не прогадали, подумал Джеймисон. Великолепное животное, на котором он восседал, было крупнее дюжины и опаснее сотни львов. Без сомнения, оно было отлично приспособлено для выживания на этой планете.

Джеймисону не пришлось долго испытывать чувство искреннего восхищения. Скользнув взглядом по макушкам деревьев, он заметил какое-то движение на небе. Присмотревшись внимательнее, он увидел серый корпус космического корабля, медленно плывущего в туманном небе Эристана-II.

Военный корабль руллов!

Он узнал его сразу, как бы маловероятно это ни было. Большой корабль с характерным хищным носом, похожий на рыбу-меч, медленно развернулся над джунглями и исчез. Было ясно, что он собирался приземлиться, и Джеймисон даже не пытался скрыть свое удивление — уж слишком сильным оно было. Появление большого корабля руллов таило не меньшую потенциальную опасность, чем все, чего ему чудом удалось избежать до сих пор.

В голове зазвучали слова извала, произнесенные не без злорадства:

“Мне известна мысль, промелькнувшая у тебя в голове. Чтобы не попасть в руки руллов и не явиться источником ценной информации, которая может быть извлечена из твоего мозга против твоей воли, ты скорее разрушишь этот мозг с помощью оружия. Такого рода героизм довольно широко распространен в конфликте людей с руллами, причем у обеих сторон. Предупреждаю: не вздумай вынимать оружие — я этого не допущу!”

Джеймисон с трудом проглотил комок, подступивший к горлу. Его душила злость при мысли о том, какие удары один за другим ему наносила судьба. Корабль руллов, именно здесь и именно сейчас!

В отчаянии он закрыл глаза и покорился мерному ритму галопа. Какое-то время он ощущал только легкое дуновение ветра, насыщенного незнакомыми запахами, и слышал легкую поступь шести лап, когда они касались земли. Вокруг них были джунгли, застывшие в тишине, прерываемой изредка какими-то чавкающими звуками. Все смешалось — и невероятность этой скачки человека верхом на существе, похожем на хищника, и ненависть этого существа к человеку, и корабль руллов.

— Ты сумасшедший, — произнес он наконец бесстрастным голосом, — если рассчитываешь на какие-то поблажки себе и своему племени со стороны руллов.

Эта тема была ему так хорошо знакома, а истина настолько очевидна, что он мог легко развивать ее без особого напряжения. Тем временем, внутренне собравшись, он выжидал момент в надежде, что ему удастся спастись. Он закончил свою мысль с убежденностью, которая была вполне искренней:

— Руллы — это предатели, шовинистически настроенные…

В самый последний момент, прикидывая расстояние для опасного прыжка, он, должно быть, на секунду потерял бдительность и позволил этой мысли оформиться в голове. Внезапно извал развернулся и резко затормозил. Джеймисон больно ударился о твердое, как броня, мускулистое плечо. Слегка оглушенный, он чудом сохранил равновесие и машинально еще крепче вцепился в извала, который не спеша развернулся и устремился в самую чащу. Все внимание Джеймисона было направлено на то, чтобы уворачиваться от веток, больно хлеставших его по голове и плечам. Вскоре они оказались на пляже изумрудно-зеленой морской бухты. На слежавшемся коричневом песке, полоса которого тянулась вдоль воды, извал снова возобновил свой быстрый неутомимый бег.

Словно произошедший инцидент был слишком незначительным и потому недостойным обсуждения, извал продолжал:

“Судя по твоим мыслям, ты полагаешь, что эти существа высадились здесь, потому что их приборы засекли энергетический разряд антигравитационного плота”.

Джеймисон с трудом отдышался и наконец произнес:

— Должна же быть какая-то логическая причина, если ты отключил питание, как я это сделал на корабле.

Извал ответил в раздумье:

“Вот, наверное, почему они приземлились. Если их приборы засекли твою стрельбу по змее, они знают, что кому-то удалось спастись. Таким образом, самое лучшее для меня — направиться прямо к ним, пока они нас не обнаружили сами и не приняли обоих за врагов”.