С криком и в холодном поту девушка проснулась.

— Сон, это всего лишь сон, — продолжала уговаривать себя девушка, пытаясь подняться на непослушных ногах, когда это наконец-то удалось, она подошла к своему напарнику и стала трясти того изо всех сил, — Фрио, очнись! — безрезультатно, осталось только ждать.

Фрио

Алхимик удивился не меньше, увидев вместо туманной поляны задний двор усадьбы Риолин. Вековой дуб, видавший смену семи поколений хозяев, служил верой и правдой примерно с того момента, когда мальчишка научился лазать по деревьям. Тогда-то алхимик и стал подглядывать за подругой, а иногда и пробираться к ней ночью со вкусным угощением, когда воительницу оставляли наказанной за излишне буйный характер.

Решив вспомнить молодость и проверить навыки, Фрио забрался на широкую ветку и устремил взгляд в окно, где происходили интересные вещи. Риолин, позабыв задернуть портьеры на окнах, самозабвенно целовалась с Майклом. Его руки без излишней скромности блуждали по её телу и, не встречая сопротивления, заходили все дальше и дальше, нарушая все рамки приличия.

— Рио… — выдохнули парни, только один томно, а другой потеряно.

— А, это ты, — обернулась к одному из них брюнетка, от другого своего друга она не отодвинулась ни на дюйм, — Давно хотела тебе сказать: перестань смотреть на меня щенячьими глазами, бесит. Я тебя никогда не любила, а ты со своими чувствами мне даже как друг разонравился. Оставь меня в покое, — воительница вернулась к прерванному занятию.

— Рио, как же так? Мы же с тобой с пеленок знакомы, ты не можешь просто так отказаться от нашей дружбы! — парень подался вперед, насколько позволяла ветка дерева, но на безопасность на тот момент ему было наплевать.

— Могу! Запросто! Я бы не стала воином, если бы позволяла эмоциям брать надо мной верх.

— Пусть ты и воин, но не бесчувственная ледышка! Я тебе не верю!

— Мне-то что? — ядовито протянула девушка, — Ты мне противен! Я не желаю тебя видеть! Уходи вон или я располосую тебя своим мечом!

— Риолин, очнись, это же я, твой друг! — алхимик чудом держал равновесие на ветке, пока его первая любовь вытаскивала сверкающий клинок, а друг детства в это время шарил руками по её телу, с насмешкой поглядывая на соперника. Воительница размахнулась на манер метательницы копья, где копье заменял меч, — Риолин, это не ты!!! — с криком Фрио проснулся.

Кир и Нир

Оборотни чувствовали искусственность окружающей местности, но чем больше анализировали этот факт, тем меньше он их волновал. Братья оказались дома, перед деревянным двухэтажным зданием среди широколиственного леса. В детские годы волчата могли часами бегать среди многолетних стволов, пока мама не позовет их на ужин, а уж что может привлечь оборотня больше, чем бег и охота? Конечно же, еда!

Двуликий народ предпочитал шумным городам тишь уединенного местечка, поэтому на версту вокруг не было ни души, кроме четырехлапого семейства, состоящего из родителей и пятерых детишек: близнецов, их старших сестры и брата и годовалой малышки. В конце лета дети уходили в школу в городе и до конца весны появлялись только на каникулах.

Кир и Нир не замечали друг друга, пока заходили в дом, поэтому не удивились, обнаружив в столовой свою точную копию. Все семейство уже сидело за столом в ожидании ужина, поэтому, как только опоздавший опустился на своё место, на него осуждающе уставились пять пар глаз.

— Простите за задержку, приятного аппетита! — произнесли братья, все так же, не замечая друг друга.

— Ты такой неорганизованный, — пожурила сына мать, — Бери пример с брата! — хрупкая на вид ладонь указала на двойника.

— Обязательно, — тихо огрызнулись оборотни в один голос, за что их опять наградили обвиняющими взглядами.

— Не спорь с матерью! — рыкнул отец, — Как у меня могли родиться такие разные дети?

— А мы не клоны, чтоб одинаковыми быть, — прошипел оскорбленный Кир, эхом повторив реплику Нира.

— Да такого брата как твой, днем с огнем не сыскать! — вспылил зеленоглазый блондин, ещё один их брат, вскакивая со стула.

— Неблагодарный мальчишка! — поддержала его сестра, — Ты унаследовал только самое плохое! Я знать тебя не хочу! — девушка вылетела из столовой, как пробка из бутылки.

— Да вы что? О чем вы говорите?! Братишка, ну хоть ты им скажи, — в один голос обратились к двойнику волки.

— Они правы, — не поддержал их парень, — Я умный, работящий, добрый, а ты ленивый и злой. Мне стыдно иметь такого брата, как ты.

— Кир!

— Нир! — парни поверить не могли в услышанное. С колыбели они являлись друг для друга второй половинкой. За все шалости и добродетели им доставалось надвое, даже из-за девушек ни один из них не позволял себе идти против брата.

— Нам было бы лучше без тебя, — сказал сыну отец, — Мы никогда тебя не любили, ты просто в комплекте к брату шел, вот мы тебя и кормим. Думаю, тебе пока искать себе новое жилье, здесь тебе не рады.

— Вон! Вон! Вон! — скандировали отовсюду. Злые глаза родителей и братьев горели безумием, острыми иглами вонзаясь в само сердце.

— Нет! Да что с вами?! Мы же всегда были дружной семьей! Вы не можете вдруг стать такими! — кричали им братья, а их двойник с несвойственным им сарказмом приговаривал:

— Ты в комплекте шел ко мне,

Надоел ты всей семье.

Мы тебя терпеть не будем,

А прогоним и погубим!

— Брат! Как ты можешь? Очнись! — в плечи двойника с двух сторон вцепились две пары рук, — Это не ты! Ты бы не предал меня!

Тут они и увидели друг друга настоящих, прежде чем проснуться на поляне.

Серенити

Девушка смотрела на закат и вспоминала события последних дней. Предательская память подсовывала все, что можно, но только не их. Плюнув на тщетные попытки, травница развернулась и пошла в дом.

Жили сестры вместе с их общим отцом и матерью Серенити. Джаред всегда любил своих дочерей, просто души в них не чаял, хотя и испытывал вину за то, что изменил матери одной из них, когда та забеременела, с другой женщиной, которая впоследствии тоже обзавелась дочерью. Мать Морики погибла в сражении, так что в возрасте двенадцати лет попечительство над ней взял отец.

Серенити закрыла за собой дверь и пошла на голоса, которые доносились из гостиной. Джаред оторвался от газеты и теперь улыбался, глядя на младшую дочь. Дориана стояла рядом и умилялась, слушая, как девушка виртуозно играет на фортепиано. Пальцы Морики в последний раз ударили по клавишам, и тут же раздались аплодисменты родителей.

— Серенити, послушай, как потрясающе играет твоя сестра! — обратился к девушке отец, — Тебе нужно ещё много учиться, чтобы достичь её уровня!

— Да, папа, — согласилась целительница, в душе недоумевая: это она, Серенити, хорошо играет на фортепиано, а Морика ни разу за всю жизнь к клавишам не притронулась! Стоило девушке озвучить вопрос, как радость в глазах родителей сменилась жалостью и разочарованием.

— Понимаешь, на самом деле Морика с восьми лет отлично играет, а у тебя успехи не очень, поэтому твоя сестра великодушно попросила нас не говорить тебе этого, чтобы не расстраивать, — лицо женщины скривилось от жалости.

— Мы с мамой так рады, что у нас такая добрая дочь. А сегодня мы узнали, что Морика заняла первое место в олимпиаде магических наук. Это высший результат по всему королевству! — гордость отца за одну девушку, больно жалила другую.

— Ты не должна ей завидовать, — уговаривала себя магичка, — Просто тебе нужно больше заниматься и тогда ты превзойдешь её. Но другая часть души была с ней не согласна:

— Но Морика все вечера пропадает на вечеринках! Чудо, что она вообще прошла зимнюю сессию!

— Не наговаривай! — мать сердито уставилась на родную дочь, — Твоя сестра по вечерам занимается с друзьями уроками, — огневичка украдкой усмехнулась на этих словах, — Она честная и добродушная девочка! Как ты смеешь на неё наговаривать?!