Сверху мир кажется разделенным на разноцветные лоскуты, будто одеяло. Коричневые куски — пашня. Зеленые — засеянные поля пшеницы и лес, желтые — подсолнечник, голубые — озера. Необыкновенно красиво!

Поместье Риша оказалось очень большое и ухоженное, а дворец… Дворец поражал воображение.

И она думала, что сама справится? Да здесь только горничных надо не один десяток, не говоря об остальной прислуге!

После долгого пути, Сента отсыпалась и приходила в себя целый день, а на следующий принялась знакомиться с новым домом.

Арришгс представил жене слуг, управляющего и, домоправительницу — экономку и велел им слушаться госпожу, как его самого.

Первым делом девушка осмотрела свои покои — приемная, гостиная, кабинет, столовая, спальня и из нее четыре двери — в купальню и туалет, в гардеробную, в смежную детскую и в покои мужа.

Очень чисто и красиво, даже менять ничего не хочется, разве что убрать часть ковров и поставить живые цветы в кадках и горшках. Ковры хорошо, но когда они и на полу и на стенах и на диванах — получается перебор. На диваны можно легкие покрывала, на стены — гобелены. Да, так будет лучше!

Покои супруга были более строгие, все просто и лаконично. Там менять что-то Сента не решилась.

Молодая жена в сопровождении экономки и трех горничных обходила помещение за помещением, с удовольствием рассматривая свои новые владения. Где-то требовались изменения, и экономка записывала все замечания и пожелания, где-то Сента решала все оставить неизменным.

Три дня! Три дня потребовалось, чтобы обойти весь дворец, заглянуть за каждую дверь, подняться и спуститься по всем лестницам Конечно, девушка делала все это не безостановочно, но все равно, размеры потрясали.

Целое крыло, которое раньше служило женской половиной, а теперь пустовало, Сента велела закрыть, планируя постепенно перестроить его для потенциальных гостей.

За три дня мужа она видела только мельком, спали они в разных спальнях.

Риш, как и обещал, не давил, не принуждал, терпеливо ждал, когда жена сама пожелает закрепить брак.

На четвертый день в гости завернул Асшгарр дас Веете.

Риш несколько настороженно встретил Наместника, гадая, чего ждать от визита.

— Я рад, что ты вернулся, да еще и не один, — после взаимных приветствий проговорил Гарр. — Надеюсь, что через год в твоем доме будет подрастать наследник, ведь ты уже знаешь, что для этого нужно делать?

— Да, я виделся в Империи с Лурргханом и Шаррессом, и они подробно мне все разъяснили.

— Госпожа, вы очаровательны, — поклонился Наместник Сенте. — Буду рад видеть вас в своем дворце на праздновании в честь рождения моего сына.

— О, вас можно поздравить? — оживилась Сента. — Я так люблю детей!

— Да, неделю назад моя дорогая Милина подарила мне малыша. Мы назвали его Грестррах, и он уже меня узнает! — Наместник лучился счастьем.

— Всего недели и уже узнает! — всплеснула руками Сента. — У вас очень смышленый малыш!

— Спасибо! Я так его ждал, но действительность превзошла все мои ожидания, — Гарр мечтательно улыбнулся. — Как долго наш народ был лишен счастья и только благодаря человеческим женщинам и Искрящей смог его обрести. Уже родилось больше десяти мальчишек, и настоящее чудо — одна девочка.

— Девочка? — Риш чуть не подскочил. — Вы сказали — родилась одна девочка? Всесветлая! Кто же счастливец?

— Угррангх. А мать малышки — империанка, как и твоя жена.

— Девочка может родиться от империанки? — жадно глядя на Наместника, спросил дракон. — Пол ребенка зависит от места рождения матери?

— Вряд ли, — возразил Гарр. — Еще несколько драконов ждут детей от империанок, но у них мальчики. Я могу ошибаться, но мне кажется, девочка — это высший дар Всесветлой и награждает она им только за особые заслуги. Еще бы понять — за какие. Но Рангх и его Полетт сами додумались, без помощи Искрящей и раньше Искрящей, что надо делать, чтобы слияние дарило радость, а беременность протекала без проблем.

Сента внимательно слушала, переводя взгляд с одного дракона на другого.

— Может быть, поэтому Всесветлая наградила их дочерью, хотя ребенок был зачат старым способом.

— О! — поморщился Риш. — Нет, это нам не подходит. Пусть мальчик, а не дочь, но без боли и ненависти.

— Согласен, — поддержал его Гарр. — В любом случае, одна драконица родилась, а это значит, что наш народ уже не вымрет. Мальчик — надежда и будущее семьи. Девочка — надежда и будущее всего народа.

После обеда Наместник отбыл назад, извинившись за краткость визита:

— Не хочу надолго оставлять Милину и Реста.

Сента долго обдумывала услышанное и, наконец, приняла решение.

Вечером она надела легкую сорочку и решительно открыла смежную дверь.

Риш еще не спал и удивленно обернулся на звук:

— Сента? Что-то случилось?

— Случилось, — девушка смотрела мужу в глаза. — Я замужем вторую неделю, но мой муж до сих пор не завершил ритуал. Как я могу родить малыша, если мой супруг мной пренебрегает?

— Сента, — выдохнул дракон. — Я не пренебрегаю, я ждал, когда ты привыкнешь.

— Как я могу привыкнуть, если практически не вижу супруга? — Сента приблизилась к кровати, остановилась и плавным движением стянула лямку с одного плеча.

У Риша расширились зрачки, заполнив всю радужку.

Сента неуверенно улыбнулась, облизнула губы и опустила вторую лямку.

Дракон резко выдохнул и быстрым движением перетек с кровати к жене. Сента еще раз улыбнулась, опустила руки, которыми придерживала сорочку и легкая ткань соскользнула вниз.

Делать открытия в повседневной жизни, когда тебе далеко за сотню лет — непросто. Вернее, непросто найти что-то новое.

Конечно, он примерно представлял, каково это, когда человечка не боится и сама хочет слияния, он же разговаривал с другими драконами. Но действительность превзошла все его ожидания.

И целовать женщину оказалось совсем не неприятно, а потрясающе! Неуверенно коснувшись губ Сенты в первый раз, Риш каплю помедлил и углубил поцелуй. А потом он уже не очень четко помнил, что и как делал, дальше был сплошной фейерверк чувственности. Девушка чутко отзывалась на ласки, ласкала сама, и ему чуть не снесло голову. А слияние! Насколько ярче, насколько острее и пронзительнее.

Они не могли оторваться друг от друга до самого утра.

Дракон удивлялся — как, ну, как случилось, что поцелуи и ласки стали запретом? Что молодежи внушалось, что человечки грязны, недостойны, чуть выше животных? Сколько поломанных женских судеб и жизней, сколько нерожденных драконов?

Целый народ чуть не исчез из-за глупых предрассудков!

Риш осторожно провел по щеке спящей Сенты.

Нежная, ласковая, все понимающая…. Удивительная!

Захотелось поцеловать, но мужчина боялся разбудить. Его девочке нужен отдых, все-таки, выдержать темперамент дракона не просто.

Он никому не даст ее в обиду, даже себе самому!

А спустя несколько дней осмотр целителя обрадовал новостью — Сента беременна!

И у дракона совсем снесло голову — он от жены теперь практически не отходил.

Беременность протекала легко, Сента отлично и выглядела и себя чувствовала, но Риш на всякий случай притащил во дворец двух целителей и убедил их жить там до родов. Убеждение выражалось во внушительной сумме с одной стороны и обещанием внушительных же неприятностях с другой. Целители благоразумно выбрали первое и сибаритствовали. Пациентка в пристальном внимании не нуждалась, что им еще оставалось делать?

Когда прошла примерно половина срока, Сента спросила у Арришгса:

— Почему ты не велишь целителям определить пол ребенка?

— Я не велю? — удивился Риш. — По-моему, никогда этого не говорил!

— Но как же? Я спросила, кто у меня, но оба в один голос воскликнули, что «господин Риш приказал проверять только здоровье матери и плодов». И добавили, что без твоего приказа они и пальцем не пошевельнут, ибо планируют жить долго и, по возможности, счастливо. Ты их совсем запугал.