Родион снова позвонил мне, рано утром. В восемь часов. Я был ужеготов, одет, сыт, и даже лично намешал крепкого кофе, в бутылке из подлимонада. Выходя, глянул на себя в зеркало. Бледная кожа. А так, даже глаза некрасные.

   В машине, Родион сказал:

   - О, кофе. Дай. - и жадно выхлебал половину литровой бутылки,всего за полчаса езды. Кофе я сделал сладкий, даже слегка чересчур, неверносоотнес объемы.

   Я не мешал. Он рулил и пил одновременно, передавая мне бутылку,только замечая гаишника в зоне видимости. А потом - брал снова. Когда наконецнапился, то поставил ее в низ моего сиденья, и там же, я увидел несколькосмятых оберток, в которые заворачивают хот-доги.

   - Не спал ночью?

   - Да. - кивнул Родион - Ездил по делам.

   - Что-то наше?

   Снова кивок:

   - Точно.

   Видимо, настроения говорить у Родиона не было. У меня, в принципетоже. Очень некстати захотелось поспать, глаза начали слипаться. Я опустилокошко, и поудобнее устроился в кресле, попытался точнее. Родион, обратившийвнимание на мои потуги, остановился, и я пересел назад. Лег там. И снова смежилглаза.

   В транспорте, сон совершенно особый. Такой полусон-полуявь. Спишьв сплошной черноте, но вроде бы все еще слышишь шум мотора, и прочие звуки.Отдыха такой сон не дает вообще. Просто время пролетает незаметно. Да мне и нехотелось снов. Я уже скучал, по простому погружению в никуда на ночь - ивыныриванию оттуда же поутру.

   - Приехали. - показалось, что прошло часов шесть, а может идольше. Но словно я не шел по ним, а скользил, быстро-быстро. Хотя, на самомделе, как и вчера, мы доехали всего за час, может чуть меньше.

   Машина снова стояла у того же магазина. Я встал, с ощущениеммаски на лице. Покорчил рожи, пытаясь его сбить. Прохрустел шеей, попрыгал наместе. Дышалось хорошо, но ощущение помятости крепко сидело на горбу.

   Родион терпеливо дождался, пока я приведу себя в порядок. Затем,достал с заднего же сиденья небольшую поясную сумку, надел. Достал оттуда двенебольших изумрудно-зеленых корочки, и одну из них, отдал мне.

   - Держи. Пол ночи в типографию пилил, а потом обратно.

   Я открыл ее. Корочка удостоверяла, что я вхожу в Союз ЖурналистовРоссии.

   - Эм. - я как-то не нашелся что сказать - А я не слишком молод,для такой штуки?

   - Нет. - Родион провел рукой по волосам, от лба до шеи - Да и ктоглядеть-то будет?

   И мы вошли в магазин. Все та же продавщица, стояла за прилавком.Магазин, удивительно напоминал тот, что возле дома моей мамы. Точно так жерасставлены товары, с самодельными ценниками. И самое главное, хорошее - неткамер.

   - Добрый день. - Родион, тем временем, начал говорить - У нас тутчто-то типа небольшого такого опросика. - мы показали удостоверения продавщице- По пропажам, в катакомбах.

   Взгляд брошенный на корочки, действительно был весьма вял. Да ивообще, вид у женщины за прилавком, был как у медика-старшекурсника, зашедшегов морг.

   - А-аа. Опять кто-то пропал?

   - Нет. Мы по старым пропажам.

   Сохраняя тот же вид, и чуть поджав толстые красные губы,продавщица сказала:

   - Поздновато вы. Полгода прошло, надо было раньше подходить.

   Родион пожал плечами. Как-то так у него это получилось, чтопередавало не только виноватую растерянность, но и придало ему совсем ужстуденческий вид. Он сунул удостоверение в свою сумку, и спросил:

   - Ну, вы же сможете хотя бы на пару наших вопросов ответить?

   Продавщица смотрела все таким же взглядом, полным безразличия илени. Сначала на Родиона, потом на меня. Не знаю, с какой целью. По еекруглому, со складками и вторым подбородком лицу, невозможно было понятьэмоций.

   - Смогу. - и добавила - Конечно.

   Снова, из той же сумки, Родион достал небольшой диктофон.Включил, положил на прилавок, и спросил:

   - Кем были пропавшие?

   - Аааа! - махнула рукой женщина - В катакомбы ездят всякие, сошкол дети, туристы всякие. Вот, из этих и пропадали.

   - И что, со школ до сих пор ездят?

   - А чего им не ездить? На день приедут, пошляются-пошляются, иуедут.

   - Как по-вашему, что из себя представляли пропавшие?

   - Говорю же, развлекаться сюда приехали. Что я, на них любоватьсядолжна? Ну покупали всякое. Тушенку. Сгущенку. Пивко. И все.

   Тон ее голоса, был громкий и визгливый - при этом не крик. Уши отнего начали побаливать, тем более что в тихом помещении магазина, он казалсяеще громче.

   - Почему они пропали, как считаете?

   - О! - вот тут, она взбодрилась - Чего ж ты сразу не спросил? Этоя много рассказать могу, это я знаю!

   Мы молчали, не перебивая.

   - Их катакомбы взяли. Пропавших-то. Ведь Венлец, он сначала тудасвое золото закопал, а потом, от жадности и сам ушел, и пропал в них. И теперь,катакомбы забирают девушек. Чтобы, стало быть, у Венлеца жены были.

   Меня это особо не поразило. Есть легенды и похлеще. А вот какотреагировал Родион - оставалось лишь догадываться. Наверное, он был слишкомвоспитан, чтобы выставить это напоказ. Лишь только сказал:

   - Ого как. - и покачал головою - Надо же. А что, и раньшепропадали?

   - Нет, ведь раньше никто не ходил в катакомбы.

   - А вы считаете, что туда не надо ходить?

   - Нет конечно! Это все, знаете, Венлец мстит. - далее, продавщицаговорила, наклонив лицо к диктофону, для надежности, стало быть - Моя прабабка,его лично знала. Говорила, страшный был человек. Попросишь у него для коровыкорму в долг, а он зыркнет! - я едва удержался от смеха, припродемонстрированной попытке "зыркнуть" - И откажет, всегдаотказывал. А тут, всякие ходят, золото его ищут. Вот он и мстит.

   Тем и закончили. Поблагодарили, купили что-то из дешевого сока, ивышли наружу.

   - Ну что? - сказал я Родиону

   - Чушь. - ответил мне он - Я хотел еще спросить про то, какпоиски велись, но забил. Спросим еще кого-нибудь.

   - Долго будем опрашивать?

   - Да нет, зачем много. Может, что-то полезное обнаружим. А еслинет, то я просто сдам дело.

   И мы пошли. Следующим человеком, что показался подходящим дляопроса, был средних лет мужик, шедший навстречу нам, в магазин то есть. Ростомв два метра, с черной бородой, и пузом, он говорил по мобильному телефону.Знаком, Родион попросил его остановиться. Тот кивнул в ответ, говоря в трубку:

   - Ну а потом, про Эксгумацию Марвина допишу. Что значит когда?Мое дело. И вообще, тут двум молодым людям, от меня чой-то надо. - закрылтелефон. Судя по всему, самсунг-лягушка. Оглядел нас взглядом, подозрительным,но в то же время и не злым - Чего?

   Ощутив легкий толчок в бок, слово в слово, я повторил словаРодиона про журналистский опрос. Корочки наши, мужик изучил достаточнотщательно, из своих рук. Большие они были, эти руки, широкие.

   - Ну что, Шпайдеры Ерусалимские, хах. - он хохотнул - До дома сомной дойдете? Не стоять же на улице? Заодно и чаем угощу.

   - Да. - ответил Родион - Было бы неплохо.

   - Тогда, постойте тут. Я в магазин сначала.

   Он вернулся через несколько минут, с полным пакетом, из котороговыглядывала пачка пельменей. Дом мужика, обычная, свежепобеленная постройка, скрытой шифером крышей. Из-за закрытых ворот, визгливо гавкала собака,оказавшаяся небольшой дворнягой черной масти.

   Обстановка в самом доме, оказалась на удивление городской. Ниодного ковра, кстати. Множество книг, причем не только художественные, но и попрограммированию, механике. Мы прошли в зал, где помимо дивана, кресел, ижурнального стола, располагался еще и большой плазменный телевизор.

   Электрочайник вскипел быстро. Чай пили из больших кружек. Я -просто так. Родион, клюя песочную печеньку. Сам хозяин, коего звали Дмитрий,пил скорее не чай, а заварку.

   - Ну, что по поводу людей. Туристы. Такие тут по сезонам. Вон,даже сейчас, очередная компашка приперлась, засели там с ночи. Правда, эторолевики, если я не ошибся.