От очередного тычка в спину Ханатаро едва неполетел на пол вместе со всем огромным ворохом грязной одежды и использованнойпосуды. Пробормотав поспешные извинения, шинигами попытался побыстрее добратьсядо двери, но запнулся о чью-то ногу, внезапно выскочившую в проходе прямо передним, и все-таки распластался на полу под дружный хохот пяти десятков здоровыхмужиков.

  После вчерашнего ночного происшествия с участиемкапитана Зараки весь казарменный комплекс одиннадцатого отряда был начисторазрушен. Поэтому четвертый отряд, как и всегда, вежливо предложил частибездомных бойцов перебраться на время в пустующую общую палату центральногогоспиталя. К несчастью для Ханатаро именно ему досталась сомнительная честьпомочь обустроиться "товарищам по оружию". Следует ли говорить, чтоподчиненные Кенпачи восприняли появление "доходяги из докторишек" вкачестве своей няньки весьма специфически.

  Снова забормотав извинения, лекарь начал ужеподниматься, но замер, увидев в дверях примечательную картину. Прямо в проходе,присев на корточки, сидел невысокий человек в черной форме. Волосы неизвестногоскрывала плотная фиолетовая бандана со знаком "токсично" на правомбоку. Вместо привычной походно-полевой сумки медика за спиной у шинигами виселзанпакто с яркой желтой рукоятью. Зеленый цвет перевязи, наискось пресекавшейгрудь, свидетельствовал о принадлежности парня к отряду номер четыре, но преждеэтого человека Ханатаро точно нигде не встречал. Занимался странный гость неменее странным делом - аккуратно располагал прямо на пороге большую шоколаднуюконфету на желтой салфетке, выравнивая ее положение по одним лишь ему известнымориентирам.

  - Что, тяжкий денек, Хан-кун? - усмехнулсянезнакомый шинигами, подняв на Ханатаро взгляд своих веселых глаз цвета неба.

  - Да... Я вот... А, вы, собст...

  - Эй, парни, смотрите-ка, еще очкомойнарисовался! - один из шинигами, развалившихся на койках, не дал лекарюзакончить вопрос.

  - Это правильно, а то одного нам явнонедостаточно для комфортного сервиса, - заржал из угла другой глумливый голос.

  - Не переживай, сейчас мы им все объясним, -еще шире усмехнулся странный парень и направился в центр палаты.

  Ханатаро, глядя ему вслед, начал собиратьрассыпанные тарелки и тряпки, но буквально через минуту уже полностью позабылоб этом занятии.

  - Господа отморозки, меня зовут НацуториХанзо, но, только специально для вас, можете звать меня Нацутори-сама, -представился низкорослый лекарь, с явным удовольствием наблюдая, каквытягиваются лица рядовых одиннадцатого отряда. - Наша милейшая Унохана-самапослала меня проверить, достаточно ли хорошо вы здесь устроились, и все ли увас есть для комфортного пребывания в стенах сей обители здоровья и исцеления.

  - Нет, не все! - рыкнул кто-то из шинигами. -Принеси вина!

  Оловянная миска полетела в Нацутори, но тоткаким-то небрежным жестом уклонился от нее, крутнулся на месте, перехватываясосуд двумя пальцами, и, продолжая движение, отправил ее обратно точно в лобпредыдущему метателю.

  - Внутренние правила госпиталя запрещаютраспитие крепких напитков, - улыбаясь все также широко, сообщил безумец вповисшей угрожающей тишине. - Кроме того, местами уважаемые олигофрены, я здесьне для выполнения ваших мелких поручений. У меня есть другая задача,поставленная мне командиром. Ее основная мысль сводится к тому, чтобы через часв этом помещении царил лишь тихий здоровый сон. К сожалению, я не смогупочитать вам сказку на ночь, поцеловать в лобик и укрыть одеялком, как выпривыкли. Я буду более прямолинеен. С того момента, как я щелкну пальцами, воттак, - Нацутори сделал характерное движение и раздался тихий щелчок, - в палатеобъявляется отбой. После этого разрешается только дышать и видеть сны. Но такуж и быть, я сделаю вам послабление. Можете не сдерживаться и ходить под себя,как привыкли. Правда, стирать простыни будете после сами. Тому, кто не внемлетмоим словам, в качестве первого предупреждения будет выписан фирменный пинокдоктора Нацутори, при помощи которого пациенты мгновенно излечиваются от запораи геморроя. В случае дальнейшего непонимания, вторым и вероятно последним актоммоей карательной психиатрии будет ведерная клизма со скипидаром и патефонными иголками.Кстати, чтобы все полностью проконтролировать, спать я буду в этом жепомещении. А поскольку храп относится к тем вещам, что меня особенно сильнораздражают, советую обдумать всю полученную информацию, пока вы будетеготовиться к отходу ко сну.

  Если бы Ханатаро уже не сидел бы сейчас наполу, то непременно бы плюхнулся на него своей пятой точкой опоры. Выпав изчьих-то рук, со звоном разбилась пустая бутылка. Глубина шокового состояния,накрывшего бойцов из самого безбашенного отряда Готей-13, находилась примерногде-то между "абсолютной прострацией" и "закипающим берсеркскимбезумием".

  - Ты врешь, - как-то без эмоций сказал одиниз шинигами, сидевших на ближайшей койке в компании еще четырех картежников.По-видимому, парень просто выдал вслух свою, на тот момент единственную, мысль.

  - Все врут, - не задумываясь, откликнулсяНацутори. - Только некоторые преувеличивают, а другие - преуменьшают. В моемслучае, это именно второй вариант. Но никто не мешает вам проверить, ведь так?

  - Вот именно! - рявкнул особенно здоровый типс прической-ирокезом и подскочил со своего места, ринувшись на мелкогосамоубийцу. - Посмотрим, умеешь ли ты звать свою мамочку, червяк!

  - Поверь, знакомство с ней тебе бы непонравилось, - хмыкнул Нацутори, похоже, ничуть несмущенный видомприближающегося громилы.

  Кулак свистнул в воздухе, но рассек лишьпустоту. Невысокий шинигами отскочил назад и, к полному удивлению всехприсутствующих, повис на плечах у сидящего Ханатаро.

  - Спокойно, Хан-кун! Он же по глупости, а неспециально! Давай не будем сегодня никого убивать! Ты ведь принималуспокоительное, правда?!

  Ханатаро в ответ лишь испуганно-изумленноприоткрыл рот, не в силах сформулировать, что же именно ему хотелось сказать.Остальные шинигами, многие из которых, тоже начали привставать со своих мест,замерли в нерешительности.

  - Э-э-э, - затянул неудавшийся поединщик.

  - А вы что, не знали? - поднял головуНацутори, продолжая делать вид, что всеми силами удерживает Ханатаро на месте.Хотя, понять наигранность этой ситуации, могли только они двое. - Этот паренек- страшный человек! Он безобиден на вид и не умеет постоять за себя. Настоящаятряпка. Но! Если вдруг кто-то при нем пытается обидеть сослуживца из четвертогоотряда, то он теряет самоконтроль и может порвать любого на мелкие куски!

  - Да, ты гонишь, - высказал своепредположение здоровяк, хотя уже и не так уверенно, как раньше. - Чушь всеэто...

  - Ладно, я дал тебе шанс, - усмехнулсяНацутори и, отпустив Ханатаро, шагнул навстречу громиле с вызывающей прической.- Давай! Бей!

  Верзила опасливо покосился на остолбеневшегопарня за спиной у безумного лекаря, но все же широко замахнулся и отвесилпрямой в лицо. В последний момент Нацутори чуть склонил голову, подставляя подудар свой лоб. Раздавшийся звук был похож на звон медного гонга и тут жесменился воплем пострадавшего шинигами. Истошно взвыв, здоровяк схватился засвою рассаженную кисть с вбитыми пальцами и закружился на одной ноге. Точныйпинок в промежность прервал этот "танец", заставив верзилу рухнутьподрубленным деревом на пол и тихо там заскулить.

  - Классная все-таки штука, - Нацутори помоталголовой, чтобы прогнать шум в ушах, и, покосившись на Ханатаро, отчетливопостучал костяшками по железному колпаку у себя под банданой. - Седьмой раз ужепригодилась...

  - Ублюдок, так нельзя, - прошипел кто-то изпораженных рядовых.

  - Цитируя вашего же третьего офицераМадараме-сана - это опыт, засранцы!

  Бойцы Зараки переваривали случившееся ещенесколько мгновений, а потом ринулись единой массой на чокнутого лекаря вцентре палаты.

  - Нацутори-сан! - вырвалось у Ханатаро.