Предостерегающий крик Фернадоса заставил его обернуться: часть стены медленно поворачивалась. Одним прыжком Икторн оказался рядом и налег плечом на каменную плиту, секундой спустя, к нему присоединились маг и гвардеец. Нежить за стеной злорадно зашипел – он был гораздо сильнее троих людей. Но ему не повезло – рычаг не выдержал усилия и сломался, плита встала на место. Граф быстро сунул кинжал в щель под камнями, а в следующий миг их отбросило прочь – дверь потайного хода рывком отъехала больше, чем на ладонь и заклинила. Маг постарался обломком табуретки загнать клин поглубже. В ярости, Дваждырожденный тряс и царапал неожиданную преграду, из-за двери в коридор ему вторило многоголосое завывание.

Икторн глубоко вздохнул – он всегда надеялся умереть в сражении – и окликнул мага:

– Помнишь, о чем мы говорили? – Фернадос мрачно кивнул, – Вот, – граф протянул ему стилет, – это надежнее, чем цепь. – Он криво улыбнулся бледному, как смерть гвардейцу. – Мы же не хотим познакомиться с этими ребятами поближе!

Умертвие просунуло руку через щель и пыталось дотянуться до клина. Чейз мрачно кивнул.

Фернадос попробовал остроту лезвия и покачал головой:

– Не люблю я подобных решений.

За дверью вдруг притихли.

– Если они ворвутся, ты можешь не успеть убить нас обоих, – тихо заметил Чейз.

Но маг только отмахнулся:

– Слышите? Что-то происходит!

Только теперь они обратили внимание на дальний шум – скрипели открываемые ворота, копыта лошадей гулко прогрохотали по подъемному мосту, слышались резкие команды.

– За мной! – Прежде, чем кто-нибудь успел возразить, маг сунул стилет в руки Чейза и отодвинул засов. За дверью никого не было.

Еще не веря в удачу, одни двинулись по коридору, поминутно ожидая нападения.

Вход в башню был свободен, дверь, ведущая на стену, распахнута. Внизу, во дворе замка суетились гвардейцы, маг осторожно шагнул вперед и замер.

За стеной заголосили. У графа оборвалось сердце – он никогда не думал, что человеческий голос может передать столько паники и страха. Воплям людей и лошадиному ржанию вторили замогильные голоса умертвий, полные невыразимого ужаса.

Маг переглянулся с Икторном и осторожно высунул голову между зубцами. Чейз судорожно вцепился в руку графа и тот не стал осаживать парня – ему самому хотелось бы за что-нибудь ухватится.

Секунд через десять напряжение покинуло мага, он вздохнул и выпрямился.

– Что? – выдохнул граф.

Фернадос озабоченно поглядел на спутников и задумчиво почесал неопрятную бороду.

– Знаешь, Джеймс, я всегда хотел тебе сказать…

Но его уже не слушали.

– Мать моя! – всхлипнул Чейз.

– Святое Небо! – отозвался Икторн.

Гигантская тень поднялась над Кер-Орки, заслоняя небеса.

Стемнело быстро и по-осеннему рано. Я остановился на небольшой прогалине, среди толстенных старых елей. Кем бы не были хозяева замка, рубкой дров они себя не утруждали. Судя по огню, зажегшемуся с наступлением темноты в бойнице на одной из башен, до опушки леса мне оставалось локтей сорок и еще сотня – до стен, причем – все в гору.

Хотя рассмотреть замок при свете дня мне и не удалось, обострившееся до предела чутье подсказывало – не смотря на старость, кладка не осыпалась, между камнями почти нет щелей, а стена, локтей за пять до гребня, имеет наклон наружу. Но, что хуже всего, я явственно ощущал неприятный холодок, не имеющий ничего общего с температурой – в крепости были нежити.

Я нашел местечко потемнее и принялся ждать Крабата, нам предстоял нелегкий разговор. Зажглись звезды, в замке девять раз ударил колокол, наконец, он появился.

– Великолепно! – Призрак лихорадочно мерцал. – Мы почти у цели, остался последний рывок!

– Крабат, я даже отсюда вижу – на эти стены без веревки не взобраться. Половина гарнизона – нежити, не меньше десятка Дваждырожденных и Бог знает сколько людей.

Лобовой штурм исключается – они убьют заложников, на реализацию же любого другого плана нужно время, а до рассвета – от силы восемь часов. – Я глубоко вздохнул. – Прежде, чем я полезу туда, скажи мне честно – я способен открыть тайну Герхарда? Здесь, сейчас?

Призрак нервно заметался вокруг, озаряя поляну всполохами.

– Ты хочешь слишком многого! Я – существо Хаоса, я не могу…

– У меня нет времени на споры. Там всюду – свет, они знают о тебе и в этом бою ты мне не помощник. Сейчас я ощущаю Силу, как никогда ранее, ответь – можешь ли ты хотя бы намекнуть?

– Все при тебе, – через силу выдавил Крабат и исчез с легким щелчком, чего с ним отродясь не было. Должно быть, на него здорово давили.

"Все при тебе ", что – все? Надеюсь, не решимость, ибо большей мне уже не собрать. Интуитивное знание? Нет, этот гоблин в короне не ржал бы так громко, если бы секрет Ин'Ктора можно было извлечь из жизненного опыта. Предмет? Я за минуту опустошил суму и карманы, вывалил на расстеленный плащ все, что нашел и задумчиво осмотрел добычу.

Спокойно, будем рассуждать логически.

Я скинул на траву сверток с крошками галет, остатки шоколада, ломоть каменно-твердой колбасы – все мои припасы. Подумав, присоединил к ним мешочек с кремнем, трутом и огнивом, а так же клубок ниток с иголкой и бритву в кожаном чехле (Зачем я ее волок? Мне и брить-то нечего!). Чуть позже отправил туда же солонку, охотничий нож и пару сюрикенов – слишком банально для великой Тайны.

Передо мной на плаще, рядом с Мечом Лун, остались лежать браслеты, подаренные Петрой, баночка с остатками чудесного снадобья мастера Гверена и томик Фуранулуса.

Я покрутил в руках браслеты, осмотрел их в поисках тайных знаков или ассоциаций и ничего не нашел.

Нюхнул баночку, поморщился и выкинул ее прочь.

Наконец, взялся за книжку о фокусах. Может, ответ заключен в пасьянсе или написан от руки на полях? Книга выглядела слишком новой, чтобы ее мог держать в руках любой из Герхардов, но у меня это была единственная вещь, содержащая хоть какие-то знания.

Я наугад раскрыл томик посередине и чуть не кинул с перепугу: при свете звезд в темном контуре будто бы потрепанной бумаги сияли первозданной белизной страницы из чудного материала, тонкого и ровного, с перламутровым отливом и убористыми столбиками рун, горящих золотым огнем.

Оно! Сомнений не было: я все дорогу тащил с собой этот бесценный клад, так и не удосужившись заглянуть за обложку!!

Я плюхнулся в траву и принялся непослушными руками искать начало текста. Мне приходилось слышать, что древние магические книги способны маскировать сами себя и писались они, как говорят, червонным золотом на шкуре радужного единорога.

Несомненно, передо мной было сосредоточие древнего волшебства!

Вот – титульный лист и название, на древне-долийском. Какое счастье, что мастер Горич потрудился вбить в меня значение старых рун!

Я начал читать и обмер от неожиданности, на мраморном листе призывно мерцала витиеватая надпись:

Свидетельство о сокровенной мощи Тьмы записанное Магистром Магических наук мэтром Авенгвеем со слов благородного лорда Герхарда Дангарри владетеля Ин'Ктора и ниже, кроваво-красным:

Оставь сие писание всяк, в чьих жилах не течет кровь повелителей Хаоса Значит, это про меня. Я уселся поудобнее на траву и перелистнул страницу.

Я начал медленно, с трудом разбирая слова, потом дело пошло все быстрее и быстрее. Наконец, руны слились перед моими глазами, я слушал повествование, которое читал хорошо поставленный баритон, чем-то напоминающий голос Фернадоса, и он вещал о страшном. Передо мной вставали яркие образы: пришествие Тьмы – ужасное несчастье, обрушившееся на жителей Шариадора и Селины, Мимфати и Илдрика, не знавших войн уже в течении многих сотен лет.

Тьма, не названная еще своим именем, распространялась, как пожар. Земля была устлана трупами людей, животных, птиц и рыб, и только насекомые копошились в мертвых телах, которые некому было придать земле.