Да, черт побери, именно так он и сделает. Как только он ее выследит, то сразу же и скажет. «Можешь оставить себе деньги», — скажет он. И тогда она обязательно что-нибудь в нем разглядит. Разве может она не влюбиться в него после такого?

Проклятая дверь не пожелала открываться. Но все же Дэнни заталкивал карточку в щель замка, пока не отказало запястье. Его больное запястье. То самое, которое он растянул, втыкая нож в матрас.

Мрачный, он отправился на первый этаж, и тут события начали развиваться стремительно. Портье за стойкой заново программировал его карточку, когда Дэнни заметил эту женщину. Она пересекала вестибюль, направляясь в казино. В руке — черная бархатная сумочка.

— Эй!

Он бросился следом. От волнения у него так стиснуло горло, что все возгласы превратились в сдавленное блеяние. Он помедлил, не решаясь пойти на физический контакт, но все же коснулся ее плеча. Ее обнаженного плеча. И напрягся в ожидании худшего — а вдруг она пригрозит ему иском за сексуальное домогательство или чем-то в этом роде? Что ж, это станет лишь очередным случаем, когда его намерения будут поняты неправильно.

Она обернулась, широко улыбаясь блестящими розовыми губами и явно желая увидеть, кто так страстно желает привлечь ее внимание. «Да?» — спросила она все еще с интересом, хотя и было очевидно, что она понятия не имеет, кто он такой. А он стоял перед ней дурак дураком, потому что тоже не знал, кто она такая. И вообще, как он мог спутать эту блондинку с изумительной рыжеволосой красавицей из лифта? Господи, да у нее короткая стрижка, и она на голову выше той незнакомки. И моложе. Чуть старше двадцати, не больше. И хотя она весьма красива, но вовсе не та женщина, на которой он планировал жениться. Даже близко не тот тип. Разве что глаза… Есть что-то в ее карих глазах. Господи, а любовь с первого взгляда не может, случайно, превратиться в навязчивую привычку?

Робость приходила к Дэнни Флетту совершенно естественно:

— Я… э-э… подумал, что вы… Извините.

— Я люблю игральные автоматы, а вы? — отозвалась она, хотя по сути это не было вопросом.

Дэнни забрал ключ от номера.

— У вас ухо кровоточит, — сказал портье.

Горничная забыла перестлать его постель. Снова. Он мог не обратить на это внимания. Все равно он выпишется из гостиницы с утра пораньше, еще до проклятого общего завтрака, уж это точно. Но все же это дело принципа.

Он набрал номер обслуживания постояльцев. Заговорил вполне нормально, голосом важного бизнесмена, но уже к концу первого предложения утратил кураж, а к началу третьего превратился в пятиклассника, что-то бормочущего учителю. Ему сказали, что со дня заселения у него на двери висела табличка «Не беспокоить», и очень хорошо, что он им позвонил, потому что они уже собирались послать к нему в номер Тито из службы безопасности — проверить, не оказался ли мистер Флетт из номера 512 последним в списке постояльцев, решивших выписаться при помощи бутылочки снотворного или перерезав себе вены в ванной.

Дэнни извинился и услышал в ответ: «Нет проблем, мистер Флетт». Впрочем, судя по интонации, более точно эта фраза должна была прозвучать как: «Нет проблем, болван».

Он вздохнул третьим или четвертым самым долгим вздохом за свою жалкую жизнь. Спать совершенно не хотелось. Подошел к окну, решив или вдохновиться потрясающей панорамой этого города в пустыне, или выпрыгнуть, однако не нашел ни шнурка от шторы, ни храбрости. «Кстати, почему занавески в отелях всегда такие чертовски тяжелые?»

Дэнни пошарил по кровати и под одеялом и обнаружил пульт от телевизора даже быстрее, чем предполагал. «Ого, неужели мое невезение кончается?» Пощелкал пультом, решив включить 27-дюймовый телевизор. Никакого толку. Он давил на кнопки, пока не ощутил, что ладонь стала мокрой от протекших батареек.

Он повесил пиджак на дверь ванной, уставился на свое отражение в зеркале. Покачал головой, сочувственно простонал в ответ на вскрик этой жалкой личности. Положил очки на туалетный столик возле раковины, и верхняя часть разбитой линзы вывалилась. Все, он никогда больше не станет покупать готовые очки на интернет-аукционе.

Дэнни закатал рукава и снял с запястья давящую повязку. Хорошо, что ее никто не заметил — в отличие от уха. Надо было надеть старую отцовскую охотничью шапку. Зеленую с наушниками. Да, Гарнер и остальные наверняка смотрели бы на него, как на идиота. Но они и так смотрели на него, как на идиота. Впрочем, они могли бы и оставить его в покое. Возможно, он даже не потерял бы работу.

Он вытер руки, надел разбитые очки. Вниз он мог смотреть без проблем, зато прямо перед собой теперь получалось не очень.

Он взялся за пиджак, но тот сорвался с крючка, упал, и из него вывалился конверт.

Конверт.

Он не поверил своим глазам.

Ну конечно же! Пиджак. От костюма, который он носит уже сам забыл сколько лет. У него же два внутренних кармана. Два! А Гарнер, конечно же, стоял к нему лицом, когда засовывал конверт. И, естественно, сунул его в правый карман.

Ну как он мог быть таким болваном и не проверить второй карман?!

Дэнни провальсировал в спальню, осыпая конверт поцелуями, словно письмо от таинственной незнакомки. Черт, да он бы даже сплясал, если бы не растянул связку в последний раз, когда на такое решился.

Он вытащил чек. Закрыл один глаз, прищурил второй.

— Ну ничего себе!

И он с воплем нырнул в кровать. Господи! Да он богат! Во всяком случае, по стандартам Дэнни Флетта. За всю свою жизнь он не держал в руках столько денег сразу. И уже через пять секунд он совершенно точно знал, как ими распорядится.

— И сколько еще ночей вы намерены провести в нашем отеле, мистер Флетт? — спросил клерк в регистратуре.

— Столько, сколько потребуется, — ответил Дэнни, невозмутимый и прилизанный так, как ему никогда не удавалось. Настолько невозмутимый и прилизанный, что даже счел необходимым повторить: — Столько, сколько потребуется.

Он быстро обошел казино — и автоматы, и игровые столы — и вышел в ночь.

Дэнни Флетт решил сделать несколько серьезных покупок.

Вернувшись в отель, заправившись кофе и пшеничными лепешками с клюквенным джемом, он уселся в вестибюле. Дэнни знал, что она где-то здесь, хотя и понятия не имел, откуда берется такая уверенность. Но когда она наконец спустится на завтрак или еще для чего-нибудь, он непременно признается ей в любви. Все нужные слова уже наготове. И она просто не сможет ему отказать. Только не сейчас, когда на нем новый костюм цвета хаки. «Хьюго Босс». И щеголеватые новые ботинки с патентованными двухдюймовыми вставками «Невидимый подъем». И пышная новая прическа, прикрывающая лысинку на макушке, и пораненное ухо. И новые очки без оправы. И подарок для нее в кармане пиджака. Боже, Вегас — это рай. Здесь есть что угодно, в любое время, днем или ночью.

Однажды, просидев в заложниках целое лето, присматривая за выводком соседских отпрысков — этих зачатых в аду хорьков-убийц, — и получив за труды чуть больше пинка в задницу, Дэнни решил составить перечень всех своих идиотских поступков, поклявшись никогда больше их не повторять. На пункте 243 он сдался — результат оказался слишком удручающим. Но сейчас другие времена, и он теперь другой человек. Только взгляните на него, черт побери. Такие не совершают идиотских поступков, никогда!

Около десяти часов утра его терпение было вознаграждено.

Она появилась, минуя флотилию хищных бездельников, провожающих ее жадными глазами — ангельскую, очаровательную, в белом хлопковом платье и желтых сандалиях.

Он встал, озабоченный тем, чтобы не выглядеть слишком озабоченным. Боже, она прелестна, пышные волосы тяжелыми волнами спадают на обнаженные плечи. А как она движется… танцовщица, девушка из шоу, убегающая балерина!

И тут неизвестно откуда появляется Мэйуэвер, цепляет Дэнни под руку: