— Да, как мило! — подхватила одна из смуглых красоток.

— Та-акой хорошенький!.. — вторила ей другая, невзначай расстегнувшая пару пуговиц у него на вороте.

Так, девиц определенно следовало спровадить. Того гляди, снасильничают, а потом ещё и денег потребуют. Профдеформация, однако.

— Простите, дамы, — Кэрт мягко отстранил южанок, которые тут же состроили одинаковые обиженные гримаски, — у моей девушки тяжелая рука и славный топор, а мне ещё дорого мое хозяйство.

— Понимаю, дорогой, — мигом поскучнела рыжеволосая. Поднявшись с колен Дирка, она деловито втиснулась в полупрозрачное зеленое платье (могла бы не стараться, всё равно осталась почти голой) и плавной походкой направилась к выходу. — Идемте, девочки. Мужские разборки и всё такое, нечего нам здесь делать.

Едва за девушками захлопнулась дверь, как Кэрт мигом согнал с лица восхищенно-доброжелательное выражение, превращая улыбку в оскал. Дирк, к его чести, сбежать не попытался — лишь кинул затравленный взгляд на окно, скрытое тяжелыми бархатными портьерами.

— Мужик, я не знаю, что у тебя за дело, но ты охренеть как невовремя.

— Премного сожалею, мой дорогой друг, — Кэрт развел руками. — Мне не терпелось задать тебе один вопрос.

— Ну? — хмуро поторопил «дорогой друг», застегивая рубашку. Видимо, почуял, что вскоре будет не до веселья.

— Как ты докатился до похищения детей?

Ловкие пальцы Дирка замерли на верхней пуговице. Даже если забыть о том, что они с Кэртом друг друга терпеть не могут, обвинение серьезное. Для убийцы обижать детей — всё равно что вору щипать кошельки у пьяниц. Своеобразное такое признание собственной некомпетентности и полной беспринципности.

— А то ты сам не понимаешь, — наконец, проговорил Дирк с раздражением. — Я зверь подневольный: как мне сказали, так я делаю. Это ты у нас выделываешься почем зря; ну так и сдохнешь раньше.

А вот это нынче было весьма и весьма спорным заявлением.

Кэрт усмехнулся и сделал шаг в его сторону, отчего волк напрягся пуще прежнего.

— Что-то ты сильно сдал, волчонок. Скучаешь по подружке?

— Скучаю, — хмуро откликнулся тот. Видно, и впрямь скучает — ни тебе привычного задора, ни глупой ухмылки во всю рожу. — Без неё тоскливо, да и любил я её… по-своему. А ты её убил… Слушай, ты же не думаешь, что я тебе мстить собрался? Ани нарвалась, ты её выпотрошил; никаких счетов, поверь!

Он поверил. Убийцы несентиментальны: кто имел глупость сдохнуть, тот сам себе дурак.

— Возможно, у меня к тебе есть счеты, Людоед? — он подошел ещё ближе, почти вплотную, отчего Дирк едва смог удержать трусливый песий скулеж. — Начать с того, что ты мне просто не нравишься, и кончить тем, что ты угрожал сожрать мою женщину.

— Я бы не тронул!..

— Естественно, ты бы не тронул! — Кэрт выразительно завел глаза к потолку. — Ты же хочешь жить, трусливый кусок мяса.

Дирк зло ощерился и зарычал, но тут же заткнулся, когда его схватили за горло когтистой рукой.

— Пус…ти…

— Пущу, — покладисто ответил Кэрт и разжал пальцы. — Дирк, мне некогда членить твой труп. А оставлять его здесь вообще невежливо, мадам не оценит. Поэтому будь хорошим мальчиком, и расстанемся полюбовно. На сегодня.

Дирк зыркнул исподлобья, тяжело дыша и судорожно растирая шею.

— Ты всегда был больной на голову, — прохрипел он. — Это ж надо было — сделать себя калекой! Был Эрмегарский ассасин, стал Однорукий ассасин… оборжаться просто…

Кэрт вяло пошевелил пальцами забинтованной руки, по-прежнему толком ничего не чувствуя.

— На тебя мне одной хватит. Ещё и с половиной. Давай выкладывай, что там у Хельты за придурь с похищениями. И живее, я тороплюсь!

Выругавшись сквозь зубы, Дирк какое-то время глядел на него с бессильной яростью. А затем послушно запел птичкой.

Иного и ждать не приходилось.

Полицейское управление гудело, словно разворошенный улей. Астрид даже хотела заткнуть уши, чтобы привыкнуть к этому шуму. После тишины больницы, где она навещала Нору, всё это многоголосие изрядно действовало на и так расшатананные нервы. Без сознания, под сетью исцеляющих, обезболивающих и усыпляющих заклинаний, капрал выглядела плохо настолько, насколько может выглядеть маг после встречи с ассасинами. Судя по глубокой рваной ране на её бедре, по крайней мере один из них был оборотнем, и то, что Нора вообще выжила, можно считать чудом.

Это злило. Собственная беспомощность, бесполезность и слабость. Её отряд вышел из игры, а один из членов ещё и оказался предателем. А сама она настолько бездарный капитан, что впору срывать все нашивки и подавать рапорт об отставке. Стоя в палате, глядя на своего капрала, не имея ни малейшего понятия, как и где искать Коррина и пятерых пропавших детей, из которых один — пропавшая дочь её же сержанта, Астрид расплакалась. Словно стажерка-первогодка, впервые увидевшая мир за стенами Академии.

Успокоиться удалось только на подходе к зданию управления. Вот ещё чего не хватало — распускать сопли на глазах у всей полиции. У самых ворот она растерла лицо руками, набросила легкий морок, чтобы скрыть покрасневшие глаза, и выдохнула. Нужно делать дело, поплакать на плече своего рыцаря (который запропастился невесть куда) можно и потом. Например, когда Коррин и дети будут в безопасности, а над клятым Аэльбраном перестанет висеть угроза уничтожения от рук спятившей фейской сучки.

В кабинет, по пути в который она только и делала, что отмахивалась от вопросов сослуживцев, Астрид едва не влетела. И замерла прямо на пороге — в её кресле, закинув ноги на стол, восседал Кэрт Хакола собственной персоной.

— Кэрт? Что ты здесь делаешь? — для верности потерев глаза, поинтересовалась Астрид. Видение не исчезло — её личный ассасин действительно восседал в кабинете полицейского отряда, у стола валялась большая сумка, а сам он выглядел так, будто собрался бежать за все моря разом. Левая рука его была забинтована.

— Кэрт, что случилось? — в два шага оказавшись возле него, Астрид обхватила замотанное запястье и потянула на себя. По одним только бинтам было непонятно, что именно произошло. Но рабского браслета Хельты не наблюдалось, а значит… — Что она с тобой сделала?

— Она?.. Нет, это не Хельта. Тут уж я сам себе идиот, — Кэрт невесело усмехнулся, качнул головой, явно не настроенный обсуждать своё загадочное ранение. Он поднялся, вставая вплотную к ней, здоровой рукой осторожно коснулся её щеки, заправил за ухо выбившуюся из косы прядь волос. — Ты плакала. Полагаю, случилось нечто посерьезнее, чем очередное мое дурацкое увечье.

Астрид кивнула, на мгновение сжала его предплечье чуть выше бинтов и уткнулась лбом в плечо. Чувствовать себя беззащитной было стыдно, но рядом с Кэртом можно расслабиться. Хотя бы ненадолго.

— Нора в больнице. На них с Коррином напали твои… — она осеклась и мотнула головой, сильнее прижавшись к крепкому телу, — то есть хельтины ассасины. Его забрали, а Дерек оказался предателем. Кэрт, я так налажала…

— А я всегда говорил — хорошего парня Дереком не назовут, — Кэрт приобнял ее и тяжко вздохнул куда-то в макушку. — Ты просто делала свою работу, ясно? Настолько хорошо, насколько могла. А кашу, выходит, заварил я.

— Почему это?

— Потому это. Надо было пинками гнать вас из «Лозы», а я взялся дурью страдать. В итоге подставил и тебя, и очкарика твоего, и девчонку, что сейчас в больнице… а ради чего? Знал бы, что это Хельта из принцесс в королевы метит — нипочем бы тебе и слова не сказал.

— Нет. Без тебя у нас вообще не было бы шансов, — она покачала головой и неохотно отстранилась. Совсем немного, продолжая бездумно гладить его по плечам. — Мне нужно на место похищения. Нужно найти Коррина и… Много чего ещё сделать. А я не знаю, с чего начать. Хотела посмотреть его документы, но…

Астрид оглянулась на пустой стол и вздохнула. Что она вообще собиралась там найти? Вряд ли Дерек оставил карту с точным указанием места, где Хельта собирается сляпать себе ручное чудище. Хотя, она бы не отказалась.