Поиск
Немало поднял он людей из праха
И почестями наградил, чинами,
А грянула беда — и в их толпе
Ни одного не оказалось друга!
Бутлер
Нежданно оказался здесь один.
Гордон
Не получал я от него наград!
Достигнув величавой высоты,
О друге юных дней не вспоминал он…
И то сказать, у герцога я был
Не на глазах, — служил в забытом замке,
Но, милостями Фридланда не взыскан,
Я сохранил в тиши свой дух свободный.
Притом, когда я был сюда назначен,
Он безупречно выполнял свой долг;
И я не обманул его доверья, —
Я все сберег, что герцог вверил мне.
Бутлер
Он вне закона. Отвечайте прямо:
Вы задержать поможете его?
Гордон
(скорбно, после молчаливого раздумья)
Смотря… Когда все так, как вы сказали…
Да, если он престолу изменил,
И продал войско, и хотел ворота
Имперских крепостей открыть врагу…
То нет ему спасенья!.. Но прискорбно,
Что рок меня орудием избрал
Его неотвратимого паденья.
Пажами в Бургау вместе были мы,
Хоть возрастом я несколько постарше.
Бутлер
Мне это все известно.
Гордон
Да, тридцать лет прошло. Уже в то время
В двадцатилетием юноше пылал
Отважный дух. Не по годам серьезен,
К великому стремился он душой;
Всегда сосредоточен, молчалив,
Он мимо нас, бывало, шел, чуждаясь
Мальчишеских проказ и развлечений.
Но на него порою находило
Таинственное нечто, и тогда
Из глубины души вдруг вырывался
Глубокой, мощной мысли яркий луч,
И, слушая, дивились мы, не зная,
Безумец он иль свыше вдохновленный.
Бутлер
Он как-то задремал в оконной нише
И с третьего свалился этажа,
Но невредим встал на ноги. С тех пор
В нем замечали признаки безумья.
Гордон
Он сделался задумчивым и стал
Католиком, внезапно обращенный
Спасения непостижимым чудом.
И с той поры он почитал себя
Избранником, свободным существом
И, обольщенный дерзкою надеждой,
Над бездной жизни по канату шел.
Но вот судьба нас развела далёко.
Он продвигался быстро и отважно,
Вот граф он, князь, вот герцог и диктатор…
Всё не по нем; он руку протянул
К короне королевской и стремглав
Сорвался вниз, на верную погибель!
Бутлер
Довольно. Вот он.
Явление третье
Входит Валленштейн, разговаривая с бургомистром Эгера. Те же.
Валленштейн
Вы были вольным городом? В гербе
У вас я вижу только половину
Имперского орла. А почему?
Бургомистр
Имперским вольным городом был Эгер.
Но добрых двести лет тому назад
Короне чешской мы в залог достались.
Зачеркнута часть нижняя орла
До той поры, как долг уплатят чехам.
Валленштейн
Вы заслужили вольность. Будьте стойки.
Не верьте вздорным слухам. Что, тяжел
У вас налог?
Бургомистр
(пожимая плечами)
Он нам едва под силу.
Вдобавок мы содержим гарнизон.
Валленштейн
Вам предоставят льготу. А скажите,
Есть протестанты в городе у вас?
Бургомистр смущен.
Да, да. Я знаю, в этих стенах много
Скрывается… Признайтесь! Вы и сами…
Не правда ли?
(Смотрит на него в упор. Бургомистр испуган.)
Не бойтесь. Ненавижу
Иезуитов я… и если б мог,
Давно б от них Империю избавил…
Мне все равно, что Библия, что требник!
И это знают все… Я лютеранам
Построить в Глогау кирку разрешил…
Послушайте… Да, как же вас зовут?
Бургомистр
Пахгельбель, ваша светлость.
Валленштейн
Так вот… Но только никому ни слова
О том, что вам доверю, бургомистр.
(Положив руку ему на плечо, торжественно говорит.)
Узнайте же, что пробил час паденья
Для тех, кто вознесен был, а для слабых —
Час возвышенья наступил… Но это
Пусть между нами! Близится конец
Испанскому владычеству на двух
Престолах. Будут новые порядки…
Вы в небесах видали три луны?
Бургомистр
Да, с ужасом.
Валленштейн
Два крайние светила
Вдруг сделались кровавыми мечами,
Лишь среднее по-прежнему сияло.
Бургомистр
Решили мы, что знаменье пророчит
Набег турецкий нам.
Валленштейн
При чем здесь турки?
На западе и на восходе солнца
В потоках крови сгинут две державы,
А вера лютеран восторжествует.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: