— Мой копирайт?!
Кто-то негромко откашлялся, и Сейдж только сейчас заметила, что в комнате появился еще один человек. Невысокий, смуглый, весь какой-то лоснящийся, с аккуратной бородкой, он напоминал откормленного хорька. Безупречные манжеты и пиджак с узкими лацканами позволили Сейдж безошибочно определить, что перед ней адвокат, да к тому же из самых высокооплачиваемых.
Мужчина шагнул вперед и, сдержанно поклонившись, представился:
— Меня зовут Рамеш Джабвалла, и я представляю интересы корпорации «Метамем». К моему огромному сожалению, я вынужден сообщить вам, что вы вовсе не Сейдж Оквесасн.
— А кто же я? — удивилась Сейдж.
— С точки зрения закона, вы ее копия, произведенная по запатентованной технологии с использованием информации, являющейся интеллектуальной собственностью фирмы «Метамем корпорейшн». Вот почему мы имеем все основания считать, что исключительные права на ваш копирайт принадлежат нам.
Сейдж слегка тряхнула головой. Она была уверена, что чего-то недопонимает.
— Вы хотите сказать, что вам принадлежат права на мою «историю»? — уточнила она.
— Отнюдь, — ответил мистер Джабвалла. — Нам принадлежите вы.
С этими словами он открыл кейс и показал Сейдж большой компьютерный диск с затейливым логотипом, состоявшим из двух переплетенных «М».
— Здесь, — торжественно проговорил он, — записана вся информация, которая позволила нам воспроизвести вас.
— Вы спятили, — сердито сказала Сейдж. — Авторские права не могут распространяться на человека!
Джеми, стоявший за спиной адвоката, яростно затряс головой, но мистер Джабвалла остался спокоен.
Прецедент, на который мы опираемся, заключается в том, что в свое время расшифрованный геном человека был на совершенно законных основаниях запатентован. Мы исходим из того, что нет и не может быть никакой существенной разницы между биохимическим кодом, позволяющим создать человеческое существо, и набором электромагнитных импульсов, позволяющих проделать то же.
— Вот почему эта технология так и не получила развития, — вставил Джеми извиняющимся тоном. — Все уперлось в законы!
Сейдж снова почувствовала, что у нее голова идет кругом. А мистер Джабвалла продолжал все так же вежливо:
— «Метамем», однако, решил не возбуждать против вас дело. Пусть вопрос о копирайте пока останется спорным. Вместо этого… — он извлек из кейса толстую голубую папку и протянул Сейдж. — Вместо этого мы предлагаем вам контракт с нашей дочерней компанией «Персона-файл». Она выставит ваш оцифрованный образ на продажу за сравнительно небольшие двадцать процентов комиссионных плюс издержки. Смею вас заверить, мисс Оквесасн-два, это весьма выгодная сделка. Многие люди готовы на что угодно ради подобного соглашения с нашей «Персона-файл». Поставьте, пожалуйста, вашу подпись вот тут…
И мистер Джабвалла протянул ей авторучку в изящном корпусе из полированного розового дерева.
Связка стеклянных бус стоимостью в двадцать четыре доллара в обмен на Манхэттен, подумала Сейдж. Когда-то это тоже считалось весьма выгодной сделкой.
— А если я пошлю вас куда подальше? — спросила она.
— Кто знает, — пожал плечами адвокат, — возможно, следующая ваша копия окажется более сговорчивой.
— Вы не имеете права!
— А кто его у нас отнимет? — приятно улыбнувшись, адвокат жестом указал на кейс с диском.
— Мне необходимо подумать…
Джабвалла заколебался, словно почувствовав, что Джеми ухмыляется у него за спиной.
— Очень хорошо, — промолвил он наконец, пряча ручку в карман. — Что ж, пока вы думаете — будьте нашей гостьей. Точнее — гостьей нашего времени.
Подчеркнуто игнорируя предложенную адвокатом руку, Сейдж слезла со стола приемника-ассемблера и выпрямилась во весь рост. Даже босиком она была на добрых шесть дюймов выше Джабваллы. Джеми проводил ее в ванную комнату. Там висел рабочий комбинезон со множеством карманов, и, надев его, Сейдж стала похожа на бесстрашную исследовательницу африканских джунглей. Разглядывая себя в зеркало, она неожиданно задумалась, всегда ли ее нос был таким длинным.
Когда она вышла, мистер Джабвалла все еще ждал ее.
— Боюсь, пресса уже пронюхала о вас, — предупредил он.
И действительно, соседняя комната была полна репортеров. Когда Сейдж появилась на пороге, десятки включенных одновременно камер оглушили ее своим стрекотом, напоминавшим вечернюю песню цикад. Круглые глаза видеозаписывающих устройств следили за каждым ее шагом, за каждым движением.
— Сейдж! Сейдж!!! Здесь! Взгляни сюда, дорогая!.. Скажите, вы подписали договор с «Метамемом»? Что вы думаете о будущем? Каково это — отстать от жизни на столько лет?
Три человека протолкались вперед, протягивая ей листки контрактов на переуступку прав и бормоча что-то о принудительном ассортименте, номинальном времени и наличной прибыли. Другие совали ей в карманы визитные карточки. В считанные секунды толпа пришла в настоящее неистовство и начала угрожающе раскачиваться из стороны в сторону. Сейдж едва не испугалась, но потом увидела, что мистер Джабвалла машет кому-то рукой. Тотчас по обеим сторонам от нее возникли два телохранителя с уже знакомой Сейдж эмблемой «Метамема» на форме. Не особенно церемонясь, они принялись прокладывать ей путь к противоположной двери.
Преследуемые жужжанием камер и громкими выкриками, Сейдж и Джабвалла выбрались в просторный вестибюль с высокими потолками. Здесь Сейдж попыталась оглядеться, но телохранители буквально тащили ее за собой со все возрастающей скоростью.
— Куда мы идем? — спросила она.
— Я хочу отвезти вас к самому могущественному человеку в мире, — ответил мистер Джабвалла.
— К президенту? — удивилась Сейдж. Адвокат несколько опешил.
— К президенту?… Вовсе нет! Разве вы хотите с ним встретиться?… Кстати, Ганс, — обратился он к одному из охранников, — кто у нас нынче президент?
— Еще не знаю, — откликнулся Ганс. — Выборы состоятся только послезавтра.
— Конечно, конечно… — пробормотал мистер Джабвалла. — Что ж, с этим придется подождать. Нет, мисс Оквесасн, вам предстоит увидеться с мистером Беддоузом, главой корпорации «Метамем».
Стеклянные двери автоматически открылись, пропуская их на улицу. У тротуара стоял белый лимузин с тонированными стеклами не меньше чем в полквартала длиной. Один из телохранителей открыл дверцу, второй буквально затолкал Сейдж внутрь. В следующую секунду машина резко рванула с места, и Сейдж швырнуло на мягкое кожаное сиденье.
Внутри лимузин больше всего походил на салон по продаже электроники, в котором почему-то погас свет. Чуть ли не со всех сторон Сейдж окружали ряды работающих мониторов. Перед ними сидел во вращающемся кресле высокий рыхловатый блондин с нездоровым одутловатым лицом и в очках с тонкой металлической оправой, просматривавший видеозапись посадки Сейдж в лимузин. Блондин был одет в мешковатый свитер, джинсы и домашние тапочки на босу ногу. Прокрутив запись назад, до того момента, когда Сейдж вошла в кишащую репортерами комнату, он начал смотреть запись снова, беспрерывно покачивая ногой.
— Прошло как будто неплохо, как вам кажется? — спросил он. Мистер Джабвалла сидел рядом с Сейдж, но вопрос был адресован не ему, а молодой женщине, чья кожа была раскрашена золотыми и черными тигровыми полосами. До этого Сейдж ее не замечала.
— Все точно по сценарию, — ответила она и, наклонившись к Сейдж, дружеским жестом протянула ей руку.
— Меня зовут Пэтти Уиквайр, я президент компании «Персона-файл». Мы занимаемся имиджевым маркетингом.
— Да, я в курсе, — сдержанно ответила Сейдж.
На ее взгляд, Пэтти выглядела слишком молодо, чтобы вообще работать, не говоря уже о том, чтобы занимать пост президента компании. Одета она была в кожаный жилет и коротенькие шорты, открывавшие ее живописные — другого слова не подберешь — ноги. Прическа Пэтти напоминала неистовое торнадо, в воронку которого попали самые неожиданные предметы: сигарета, крошечная телевизионная трубка (работающая) и небольшая статуя Свободы. В самом выборе этих предметов Сейдж почудилась своего рода насмешка — или ирония, как посмотреть.