Прозвучало два звука разбивания камней.

С каждым разом они ускорялись, и доктор, следящий за пульсом, проговорил.

— Оно снова начинает на неё действовать! При таком раскладе…

Голос словно упал посреди всеобщей тишины.

— Она не протянет и семи минут.

Медсёстры поспешили к источнику напряжения в углу комнаты, чтобы заготовить дефибриллятор.

Сквозь тихое, но непокорное движение, Юи произнесла.

— Имя «Микоку» прорывает защитную силу всё быстрее, словно обретает иммунитет. Мои техники не вечны, поэтому…

Она посмотрела на бледное лицо Дианы.

Женщина слегка дрожала, но Юи выдавила улыбку.

— Прошу, Диана. Этого ребёнка оставила нам Юкио, так что придумай способ её спасти… Пожалуйста, величайшая немецкая ведьма.

— Н-но…

Диана заколебалась, и Юи открыла рот чтобы сказать ещё…

————!

Но вместо этого выкашляла кровь.

Когда Юи обессиленно рухнула на колени, всем спёрло дыхание.

И Диана поспешила к ней.

После того, как бёдра Юи завалились вниз, она рухнула вперёд.

Диана попыталась схватить её за плечи, чтобы остановить, но…

— Нет.

Юи отмахнулась от худой ладони Дианы.

Юи не упала. Она поместила руку на пол, поэтому наклонилась, не упав.

— У тебя есть работа, разве нет?

Говоря, Юи выкашляла больше крови.

Переход органов на отрицательную сторону сравним с отмиранием части тела.

Скрывая всю боль, страдания и сжимая их внутри себя, Юи двинула руками.

Она вытащила из принесённой Цукуёми сумки цепочку синих камней.

— Диана, сейчас не то, что в прошлом, так что ты можешь её спасти. Ты можешь спасти её своей силой.

Последовал горький смешок. Вполне в духе Юи, только немного кровавый.

— Кроме того, не ты одна сожалела, что не спасла их.

— …Э?

С поникшей головой Диана услышала голос Юи на фоне сигналов пульса.

Плечи Юи содрогнулись.

— Все остальные тоже думали, что не сумели никого спасти. И всё же…

С её губ сорвался смешок.

— Ты слышала, что говорили эти дети? Они сказали, что сегодняшний мир существует только благодаря тому, что мы сделали. Они сказали, что мы спасли в той битве сегодняшнее.

————.

— И… и потому я спасу будущее этой девочки. А ты, Диана?

Диана на мгновение затихла, но когда снова прозвучал удар пульса, она зашевелилась.

Женщина убрала руку, вытянутую к Юи.

Ведьма медленно отходила.

Она молча отступила так, чтобы видеть как операционный стол, так и всё помещение, и засунула обе руки в волосы.

— Ты ужасно наигрываешь плач, Юи.

Юи ничего не ответила. А просто улыбнулась в пол.

Диана тоже опустила голову, чтобы скрыть своё выражение лица и глаза под волосами.

— Активировать заклинание.

Когда она вытащила руки из волос, оттуда протанцевали и закружились кусочки белого.

Это бумага. Несколько сотен клочков, и они мгновенно образовали кольцо в воздухе.

Она создавала многослойный многоуровневый бумажный купол.

— Юи, ты сказала мне подумать, но кое-что я хочу сделать до этого. В конце концов, Германия — бронированная нация крови и железа. Когда речь заходит о защитных техниках, даже ты не сможешь меня превзойти.

Ведьма посмотрела с силой во взгляде.

— Враг — смертельная атака Концептуального Ядра 2-го Гира. Отрицание силы, создавшей целый мир, возможно, прозвучит нелепо, но…

Ведьма подняла обе руки.

— Один из Пяти Великих Столпов сможет достичь того же уровня, что и Восемь Великих Королей Драконов, однажды уничтоживших целые миры! Сейчас я использую эту силу, чтобы подавить мир!

Бумага, зависшая в воздухе, согнулась сама в соответствии с движением её поднятых рук.

Бумага складывалась посередине, и сгибы создали японский иероглиф.

Она прочла его вслух.

— Жизнь!

Но в тот же миг возник свет.

Это огонь.

Даже парящая защита жизни сгорала, словно забирая и эту бумажную жизнь.

Однако Диана не сдавалась. Она выкинула новую бумагу и произнесла.

— Я спасу её!

Из её глаза скатилась на пол единственная слеза.

— На этот раз я сумею!

С возвышенности на землю взирала пара глаз.

Они смотрели почти из центра высокой башни, подпирающей небо.

Прозрачная стена находилась гораздо выше горной гряды внизу.

Внешняя сторона той стены была полом, и девушка стояла перпендикулярно поверхности.

Она носила чёрную бронированную форму и повернулась к земле.

Прямо там в лесах, среди гор, и на вершинах холмов виднелись небольшие вспышки света.

Это искры.

Вид на пламя войны открывался только с обзорного пункта над головой.

Кивнув, девушка перестала смотреть и немного прикрыла глаза.

— Значит, итог ещё продолжается.

Она развернулась лицом к помещению, окутанному бело-голубым светом.

Это церковь.

Окно, у которого она стояла, находилась у задней её стены. Через него просачивался свет рядом с экстрактором, напоминающим кафедру.

От передней её части уходил открытый проход, а с пола справа и слева нечто поднималось, как ряды скамеек.

Это цилиндрические контейнеры сорокаметровой длины.

Их было десять с каждой стороны, и чтобы сохранить пространство, они стояли под углом по отношению к проходу в центре.

Десять слева содержали красные знаки Гиров, а десять справа — синие.

Над контейнерами были витражи.

Целых десять окон.

Они начинались с сотворения мира, поведывали о башне слов и прославляли рождение святого.

Начиная со входа девять окон с витражами сияли.

Между основными располагалось несколько панелей цветного стекла, но только три из них ещё не зажглись.

Свет приближался к ярусному полу и кафедре.

На потолке над ней располагался колокол, и внизу лежала девушка.

— Сино, — сказала девушка у окна. — Ещё немного и я верну тебя к жизни.

Она шагнула к лежащей, и над головой зажглась ещё одна панель, оставив только две.

— Ещё немного… ещё немного и я изменю мир!

Как только она это сказала, большую церковь наполнил другой голос.

— Этого я позволить не могу.

Девушка к нему повернулась.

У входа в церковь, ведущего в тёмный коридор, стоял некто в белой защитной форме.

Парень с пронзительным взглядом в глазах.

Она на него уставилась и произнесла.

— Так ты здесь, Саяма Микото.

— Да, — ответил он. — Здесь, Тода Микоку.

Саяма сделал вдох, чтобы продолжить.

— Я здесь, чтобы выбить из тебя эту силу воли.

Саяма услышал, как Микоку нарушила безмятежность церкви тихим вздохом, почти смешком.

Вскоре последовал голос.

— Через три минуты мир переменится. Топ-Гир не сумел создать концепт даже после всего, что сделал, но теперь, когда «Ноа» в Лоу-Гире, достаточно одной команды. Какая ирония.

— Ты создаёшь философский камень, содержащий концепт воскрешения? — спросил Саяма.

Окружающие витражи, размещённые высоко, показывали ему прогресс установки.

Не осветились только одно большое окно и две меньшие панели.

Прошло мгновение, и одна стеклянная вставка зажглась.

В то же время Саяма установил таймер на наручных часах периодически звонить почти через каждую минуту.

Снова подняв взгляд, он увидел, что Микоку смотрит на свет.

— Ещё три минуты. …Вот и всё, что осталось до тех пор, когда мир станет намного богаче.

Саяма ясно ответил на невозмутимые слова Микоку.

— Он не станет богаче.

— Почему нет?

…Ты не знаешь?

— Он просто станет миром без отдыха. Он потеряет дремоту смерти, в конце концов.

На это Микоку слегка переменилась в лице.

Она нахмурилась и повернулась обратно к нему.