На пороге появилась бабушка:

— Прошу к столу! — Взглянув на часы, она обернулась к Феде: — А не пора ли представителю молодёжи на боковую?

Сперва Федя сделал вид, что не слышит, затем посмотрел на бабушку такими умоляющими глазами, что она затрясла руками и вышла.

— А вот мы у него сейчас спросим, — сказал дед. Посмотри на нас, Фёдор, и скажи — очень мы старые.

Федя замотал головой:

— Вы совсем молодые.

— Юноши, правильно? — спросил полковник.

— Ну, не юноши, конечно, — с сожалением ответил Федя, — но молодые. И сильные.

— Вот, братцы, что наша боевая смена заявляет, — сказал генерал и дружески похлопал Федю по спине.

Значит, ещё есть порох в пороховницах?

— Есть! — уверенно воскликнул Федя.

Через час, простившись с гостями, с бабушкой, с тётей Наташей и с дедом, Федя отправился спать.

Полный впечатлений, он медленно раздевался и, складывая на стуле обмундирование, увидел на подушке расцвеченный красками листок бумаги.

Это был рисунок. Сверху светило овальное, лимонного цвета солнце. Из заводских труб валил сиреневый дым. С красным флагом шагали дети. А сбоку, на переднем плане, стояла колонна могучих танков. Танки не стреляли. Но они, вне всякого сомнения, были готовы открыть огонь, если бы враги посмели обидеть детей.

Федя, улыбаясь, разглядывал рисунок. Откуда-то из темноты раздался тихий голос Шурика:

— Федя!.. Это я нарисовал.

— Молодец, — сказал Федя, — объявляю тебе благодарность. — И, потушив свет, добавил: — Спокойной ночи, Отбой.

Шурик шумно втянул носом воздух и, поворачиваясь на другой бок, произнёс сонным голосом:

— Здравия желаю!..

Сегодня прекрасный день, яркий и свежий. По широкому тротуару степенно идут четверо ребят. У всех в руках портфели. Ребята явно направляются в школу, но они почему-то не торопятся. Они даже не хлопают друг друга по спинам своими многострадальными портфелями.

— Сегодня газета когда вышла? — спрашивает Юрка Беликов.

— Рано утром, — отвечает Саша Максимов и тихо добавляет: — Мы вторыми будем. Первая смена уже…

— Погодите, — говорит Алёша Петров. — Мы, знаете, что сделаем? Когда урок начнётся, кто-нибудь встанет и скажет…

— Что скажет?

— Приветствие. «Дорогая Прасковья Степановна! Мы, ученики четвёртого класса, поздравляем вас, потому что вас избрали депутатом Верховного Совета». Вот так.

Алёша смотрит на Юрку, потом переводит взгляд на Сашу, на Витю Яшина.

— Какие есть предложения? — Юрка треплет по плечу Витю Яшина. — Что же ты молчишь, «племянник»?

— Я думаю, — отвечает Витя и едва заметно краснеет.

Он не любит, когда его называют «племянником». Это прозвище ему досталось летом на футболе, на стадионе «Динамо», когда Витя соврал ребятам, сказав о том, что знаменитый вратарь Лев Яшин — его дядя. С того злополучного дня он стал «племянником».

— Я думаю… — повторяет Витя.

А Юра хлопает в ладоши и говорит басом:

— Тише, граждане!.. «Племянник» думать будет!

Ребята смеются, потом Саша Максимов говорит:

— Вот вы все «ха-ха-ха», а сейчас будет не до смеха.

— Почему?

— Потому. Теперь Прасковья Степановна кто?

— Депутат Верховного Совета.

— Правильно. Член правительства. Вот, например, тебя, Витя, Прасковья Степановна к доске вызовет. Ты выйдешь. Ты перед кем будешь стоять.

— Перед Прасковьей Степановной, — почему-то шёпотом отвечает Витя.

Саша Максимов останавливается.

— Перед членом правительства! Понятно? Вот ты перед кем будешь стоять!

Все невольно останавливаются.

— Пошли, — говорит Саша, и все следуют за ним.

— Вызовет тебя Прасковья Степановна, — снова начинает Саша, — и скажет: «Яшин Виктор, правительство хочет знать, что такое имя прилагательное». М-м?…

Витя облизывает губы и быстро отвечает:

— Пожалуйста. Именем прилагательным называется часть речи, которая обозначает признак предмета.

Саша любуется голубым небом и, не опуская глаз, с прежней солидностью уточняет;

— А на какие вопросы отвечает?

— Кто?

— Имя прилагательное.

— На вопросы «какой» или «чей». Что скажешь — нет?

— Правильно!

Захватив инициативу, Саша держится несколько самоуверенно.

— Петров Алексей! — он строго смотрит на Алёшу. — Ты грамматику учишь?

— Конечно, учу, — отвечает Алёша и щурится. Он ждёт каверзного вопроса.

— Сколько в русском языке частей речи?

Алёша хмурит лоб. Он держит портфель под мышкой и, загибая пальцы, скороговоркой выпаливает:

— Имя существительное, имя прилагательное, имя числительное, глагол, наречие, предлог, союз, частицы, междометие. Всего десять. Только у меня получается девять…

— Правительству асе ясно, — говорит Саша. — Ты пропустил местоимение.

— Ой, правильно!

— А как же с табелем теперь будет? — говорит Юра Беликов.

— Как было, так и будет.

Юрка Беликов возмущается;

— Ребята, вы послушайте, что «племянник» говорит; «Как было, так и будет». Теперь в твоём табеле депутат писать будет. Если ты, например, по арифметике не ответишь, на кого-нибудь из ребят из третьего класса прыгнешь и чуть-чуть проедешь, сейчас же в табеле будет написано: «Арифметика устная — 2. Поведение — 2. И в скобках: «Верховая езда на школьниках младших классов», А внизу подпись: «Классный руководитель, заслуженная учительница, депутат Верховного Совета».

— Да, табель — это штука серьёзная, — соглашается Витя. Вот когда перед выборами к нам из Ленинграда дядя приехал, мама ему говорит: «Володя, голосуй а нашем участке, у нас баллотируется учительница, у которой Витя учится». А дядя Володя говорит: «Витя, дай сюда твои тетради». Я дал, он посмотрел, говорит: «А теперь дневник покажи», Я показал, он говорит: «Всё ясно». И вот пошли мы голосовать…

— О-хо-хо! Молод ты ещё голосовать! — усмехается Юрка Беликов.

— А я и не голосовал. Я так. Примерялся.

— Ну ладно, погоди, — обрывает Витю Саша Максимов. — Мой папа на предвыборном собрании был, там Прасковья Степановна речь говорила. «Спасибо, говорит, вам, дорогие товарищи, за доверие. Я смотрю в зал и вижу четырёх моих бывших учеников. Вот сидит один — инженер, а вот другой — почти что академик, а вот полковник, а вот критик по литературе… Очень, говорит, приятно, что вы все у меня учились». Вот… А потом папа домой пришёл и говорит мне: «Александр, если ты до сих пор учился прилично, сейчас ты должен учиться отлично».

— Конечно, — подтверждает Юрка Беликов и смотрит на ребят, — иначе просто неудобно, я считаю…

За поворотом уже виднеется школа.

В классе стоит торжественная тишина. Когда открывается дзерь и входит маленькая седая Прасковья Степановна, все поднимаются со своих мест и дружно аплодируют. Хлопая в ладоши, ребята с нетерпением смотрят на Юрку Беликова. Ему поручена приветственная речь.

Прасковья Степановна поднимает руку, и наступает тишина.

— Дорогие ребята, — говорит она негромко, но очень отчётливо, — благодарю вас за ваше приветствие. Мне хочется, чтобы вы росли умными, сознательными, культурными. Это не только моя забота, ребята. Это забота всего государства, нашей партии и правительства. Ещё раз спасибо, ребята. А сейчас начнём урок…

Прасковья Степановна протирает очки кончиком платка и смотрит в список:

— Беликов Юрий!

Юрка встаёт и направляется к доске. Жаль, конечно что не удалось произнести приветственную речь, но ничего, он сейчас ответит делом.

Прасковья Степановна задаёт вопрос. Беликов Юрий отвечает.

Он отвечает и на второй вопрос, и на третий.

Юрка смотрит в глаза учительнице и говорит:

— Большинство существительных имеют два числа, единственное и множественное…

Юрка отвечает чётко, даже торжественно, и можно подумать, что он адресуется непосредственно в Верховный Совет Союза Советских Социалистических Республик.

По городу он ехал обычно, не быстрей других. Но вот городская улица влилась в широкое шоссе, и Бережков прибавил газу, «Волга» мчалась по накатанному асфальту, «Ручку на себя — и в полёт!» — весело подумал Бережков. Давненько он не сидел за баранкой. Хорошо!.. Мелькают придорожные берёзки, зелёные холмы, высвеченные солнцем лужайки.