— Премного благодарна. Теперь, когда у меня есть Грам, я выступлю представителем 1-го Гира в этой битве.

Договорив, она подкинула метлу в небо.

Та прорезала воздух над головой, и девушка подняла левую руку. Она держала там кусок металла.

Он мгновенно разбился и рассеялся.

Прогремел словно звук колокола.

Это же…

Казами вспомнила. Во время сражения с Городской фракцией 1-го Гира, те активировали так концепт.

— Ты используешь Концептуальное Пространство для поля боя, не так ли?

— Да. Но если тебя изумляет уже это, целой ты не отделаешься.

Губы, видимые под треугольной шляпой, образовали тонкую улыбку.

В следующий миг Казами услышала голос.

— Письмо содержит силу.

Концептуальный текст подобно крику раскатился по воздуху, и мир соответствующе переменился.

Широкое пространство полнилось голосами.

Это было круглое подземное помещение без окон. С высокого бетонного потолка свисал флаг американского UCAT, и несколько рядов стульев занимали пространство внизу.

Подземный зал для совещаний.

На восточной стороне центрального круглого стола сидел белый мужчина в лабораторном халате, и со всех остальных сидений к нему доносились голоса.

Одни протестовали, другие спрашивали, а третьи успокаивали, чтобы его убедить.

Поток слов разносился по комнате, но старик ничего не говорил. Он, видимо, думал, что молчанием проще добиться своего.

Но цепная реакция бесчисленных эмоций не прекращалась.

Когда один брал передышку, разгонялся кто-то другой. Когда кто-то предлагал подводить итоги, другой начинал по новой.

Они все говорили о сказанном Хаджи во время атаки Армии три недели назад.

Топ-Гир существовал.

Он был уничтожен.

Это не стали разглашать.

Как он возьмёт на ответственность за неминуемую реакцию остальных Гиров?

Шла одна лишь критика, и она не сбавляла оборотов.

К морю голосов присоединился один поменьше.

Он принадлежал рыжеволосой горничной, стоящей рядом со стариком.

Вместо того чтобы к нему повернуться, она продолжала смотреть перед собой и не шевелила губами.

— Ооширо-сама, насколько я помню, самое время обеда. …Вы можете ответить?

После паузы Ооширо ответил, тоже не шевеля губами.

— Ты можешь говорить, №8-кун?

— Тэстамент. Ооширо-сама, это чревовещание? Я пришла к заключению, что это действительно лучше, чем открыто обращаться ко мне и подавать вид, будто вы их игнорируете. …Пускай и несколько жутковато.

— Если бы только я мог использовать твою коллективную память. Всё было б гораздо проще.

Она обсудила мысль с остальными, и ответ пришёл в пределах наносекунд.

— Ооширо-сама, пятьдесят две из нас сказали «нет».

— О? Тогда оставшиеся семьдесят с лишком согласились? Моя популярность взлетела?

— Тэстамент. Тридцать одна сказала «звучит отвратительно», двадцать сказали «я скорее умру», двенадцать ответили «Даже думать не хочу», семь выдали «скажи ему, что мы согласны, хоть мы этого и не подразумеваем», и несколько сказали «нет необходимости решать» и «Ха-ха-ха. Да брось шутить и сдохни». Я пришла к заключению, что ваша популярность действительно выше, чем раньше.

— Как?! Как это можно назвать выше?!

— Ну, возможно …э, за счёт того, как они это выразили.

— Тебе не нужно так сильно думать над ответом!

№8 подчинилась его инструкциям и больше об этом не думала.

Она посмотрела по сторонам, но скорее заинтересовалась звуками, чем знаками.

Горничная услышала злобные крики и протестующие голоса.

Скопление звука сотрясало воздух.

Давление голосов не давало им возможности для ответа.

№8 увидела, что Диана и Роджер молча сидят на соседних местах и созерцают окружающих людей.

Благодаря Зигфриду, немецкий UCAT был близок к японскому со времён Департамента Национальной Безопасности.

Вот почему Диану послали инспектором немецкого UCAT Пути Левиафана, но прочие европейские силы не смогли послать собственных, чтобы держать её под контролем.

Похожим образом послевоенные отношения между Соединёнными Штатами и Японией поставили американский UCAT близко к японскому. И с самой битвы с 5-м Гиром, они получили американского инспектора посредством Хио.

Другие могучие государства опасались, что Соединенные Штаты наложат руки на Путь Левиафана.

Но даже отправь остальные своих инспекторов, Германия и Штаты были в курсе прошлого, сокрытого за Путём Левиафана.

Диана и Роджер принимали участие в разрушении Топ-Гира.

Это предоставляло прочим странам возможность для нападения. Они могли убрать немецкий и американский UCAT со стола переговоров и запечатать силу японского UCAT, перекладывая ответственность на них.

…Они также вознамерились вмешаться в дела резерваций Гиров и сделать Путь Левиафана своим.

№8 размышляла, отфильтровав в слуховых устройствах весь гам.

…Они воспринимают Путь Левиафана и наши действия лишь как способ увеличить собственную власть.

Мощь концептов может с лёгкостью изменить мир.

Вот почему Гиры сражались.

Если Путь Левиафана освободит все концепты, они, скорее всего, намеревались его прекратить и «руководить» концептами самостоятельно.

Стань они таким руководителем, даже небольшая страна может получить влияние уровня сверхдержав.

Поэтому…

— Они считают, что лучше всего заявить о себе сейчас, чтобы стать таким руководителем?

— Непростая ситуация, не так ли? — отозвался Ооширо.

Горничная кивнула и добавила:

— Мир просто полон бунтарей и лишён единства?

— Возможно.

Ооширо перекрутил механический карандаш большим пальцем, а №8 повернулась в сторону.

Она увидела там Диану и Роджера, но…

­­— ?

Несмотря на внешнее спокойствие, Диана складывала под столом бумагу. Роджер кивал на слова толпы, но сделал из песка затычки в уши.

Взгляд на них вызвал у №8 определённую мысль.

…Или всё это — прямой результат отсутствия сплочённости?

Она повернулась обратно к Ооширо.

— Ооширо-сама, прошу, прекратите рисовать мангу, делая вид, что вы записываете их слова. Кроме того, кто так использует скринтон? Я пришла к заключению, что следует поместить его по всему краю.

— Успокойся, — сказал он. — Все так шумят. Как думаешь, из-за чего?

— Из-за этого совещания. Попытка показать, что мы честны, это хорошо, но в то же время она демонстрирует слабость системы совещаний. Однако отдельные встречи с каждой страной заняли бы слишком много времени, а любые закрытые дискуссии приведут к жалобам в неискренности от других стран.

— Понятно, ­— сказал Ооширо. — Тогда кто основной игрок среди созванных на это совещание?

— Ну…

№8 ненадолго задумалась.

— Я пришла к заключению, что это китайский UCAT.

Она посмотрела в одну точку в кричащей группе.

На месте представителя китайского UCAT никто не сидел, но…

— Я пришла к заключению, что единственные страны, достаточно большие для созыва такого совещания, это Китай, Россия и Франция. Но Россия и Франция, к сожалению, не имеют соответствующего им Гира согласно Теории Взаимодействия Мира и Божественных Штатов. Как 1-й, так и 10-й по большей части связаны с Германией, поэтому Россия не получит особого влияния.

И…

— Со смертью Чжао-сама, Китай стал обычной страной без инспектора там. Фактически, они могут даже объявить себя жертвой за потерю собственного инспектора во время Пути Левиафана. Как следствие, Китай имеет возможность захватить здесь лидерство.

— Тогда, — начал Ооширо. — Мы в беде.

— Похоже на то, — согласилась №8. — Но это Ваша работа. А также хорошая для нас возможность.