Активировалась другая функция. Эта вызвала улыбку. №4 пришла к заключению, что подобное стоило редкого использования функции, но также определила, что это было не совсем в рамках машины.

Её улыбка, вероятно, возникла в результате реакции от её эмоциональной функциональности. На её щеках собралась тепло, и глаза наполнились мягкостью.

Сама того не осознавая, кукла слегка опустила голову, потому что не хотела, чтобы кто-либо ещё кроме Саямы заметил её улыбку.

И в её мозгу воскресла старая запись.

Десять лет назад кто-то заставил её использовать ту же самую функцию, и этот человек нередко рассказывал о некотором мальчике. Он говорил, что мальчику многого недоставало, но всегда рассказывал о нём с улыбкой.

Этот человек недавно умер, и на его месте разум куклы заполнил определённый вопрос.

…Каким человеком стал этот мальчик?

Она гадала, какая улыбка стоит на её губах.

И №4 закрыла глаза, перед тем как произнести:

— Добро пожаловать ко входу к вопросу 3-го Гира, Саяма Микото-сама.

За словами №4 последовала пауза.

Но Саяма не пытался её торопить. Он не вытягивал руку дальше и ничего больше не говорил.

И стоя перед ним, №4 оставалась неподвижной. Её руки по-прежнему были разведены сзади, и она по-прежнему улыбалась.

Её голова оставалась слегка опущенной, а глаза — закрытыми.

— …

Тишина продлилась несколько вздохов, пока не прервалась движением.

Это движение пришло не от №4. Не сделали его и Саяма с Синдзё.

Из-за спины Саямы, протягивающего руку, прибыло несколько невысоких фигур.

Это автоматические куклы.

Несколько десятков автоматических кукол медленно их окружили. Несколько приблизилось к металлической двери.

Когда Саяма в недоумении нахмурился, Синдзё справа от него содрогнулась.

Она смотрела вперед на №4, которую окружало несколько кукол.

— Она…

Её голос направил внимание Саямы также в сторону №4.

— …не двигается?

№4 действительно не шевелилась.

Даже лёгкие движения куклы исчезли, и она застыла на месте, словно всё её тело затвердело.

Её руки, касающиеся двери, её ноги, прокладывающие путь, её голова, клонившаяся до этого несколько раз, и её выражение лица все разом сохраняли идеальную неподвижность.

Как автоматическая кукла она остановила все свои функции и никогда больше не шелохнётся.

— П-почему?

Практически направленный самой себе вопросительный возглас Синдзё послужил напоминанием, насколько безмолвным было их окружение. Одна из кукол, стоящих вокруг №4, повернулась к ним.

Это была №8. Её рыжие волосы всколыхнулись вместе с покачиванием головы. Она сообщала, что №4 больше не будет двигаться.

— №8-кун, ты сказала, что моё прибытие навредит одной из твоих родных кукол?

— Тэстамент.

— Почему так? Почему №4-кун причинила себе вред?

Спросив это, Саяма поместил правую руку на левую сторону груди.

Слабая боль послужила прелюдией тому, как №8 повернулась к нему и произнесла отрешенно, но тихо.

— Когда десять лет назад мы взяли это место под контроль, №4 занялась переговорами. Она подготовила план дезертирства, влекший за собой предательство 3-го Гира, и планировала взять ответственность за наше предательство своим собственным уничтожением, но её остановили.

— Кто остановил её от саморазрушения и как?

— Тэстамент. На неё возложили долг. Она должна была прислуживать определённой личности. И позволив вам пройти, этот долг подошел к концу.

— Этот долг поручил ей тот, о ком я думаю? — спросила Синдзё.

На это ответил Саяма.

— Мой дед.

— Тэстамент. №4 задала вопрос, не так ли? Твой дед однажды ответил на тот же вопрос. После этого, он попросил №4 защитить то, что было запечатано здесь после окончания Концептуальной Войны. Он оставил её с тем, что они хранили нетронутым пятьдесят лет. И сказал ей пропустить лишь того, кого она признает.

Саяма ощутил боль.

Он проглотил стон, и Синдзё обняла его справа.

Тепла и мягкости, которых парень почувствовал сквозь одежду, хватило, чтобы урегулировать его дыхание.

— …

Он оправится. На его лбу выступил пот, но напряжение спало.

— Я в порядке, Синдзё-кун.

Саяма убрал ослабшую правую руку от груди и подтянул Синдзё поближе.

— Мм, — промычала она, прислонившись и поддерживая его.

Парень снова выпрямился и устремил взор вперёд.

Там он увидел дверь и теперь неподвижную куклу, стоящую перед ней.

— …

Все хранили молчание.

В неподвижном воздухе он отодвинулся от Синдзё и приблизился к №4. Вслед за этим кто-то заговорил.

Это была рыжеволосая автоматическая кукла, стоящая рядом с №4.

— Твой дед время от времени приходил сюда и предлагал, чтобы она взяла нового хозяина, когда её долг будет завершен. Однако она отказывалась отклоняться от собственного решения. — №8 наклонила голову. — Почему это так? Люди наделены сердцем, а значит, ты можешь понять?

— Я могу понять здесь лишь одну возмутительную истину: она ужасно разбиралась в людях.

— Тэстамент. Твой дед сказал то же самое.

— Вот как? — Саяма пересилил легкий трепет в груди. — Как мой дед ответил на вопрос, который она задала ему на переговорах?

— Тебе следовало спросить №4, так как она единственная, кто слышал ответы от обоих, носящих фамилию «Саяма».

Кожа №4 была тверда, как у куклы, и больше не шевелилась.

Однако одна вещь виднелась на её губах: улыбка.

Эта неподвижная улыбка оставалась.

Сосредоточившись на этом, Саяма снова поднес руку к груди.

— Я благодарю тебя, — он вздохнул и глянул на неё безо всякого выражения. — Но, к сожалению, похоже, ты не сможешь взять мою руку и открыть дверь самостоятельно.

На этих словах он понял, почему она не взяла его руку.

Её собственные ладони лежали на замках двери у неё за спиной.

Но её пальцы больше их не сжимали.

Дверь уже была открыта.

…Если подумать, она произнесла «добро пожаловать».

— Ты проделала замечательную работу.

Саяма поднял левую руку и воскликнул в сторону автоматических кукол, собравшихся с обеих сторон и позади:

— Давайте откроем дверь.

— Тэстамент!

И как только куклы кивнули, Саяма шагнул вперёд.

Он поднял руку над головой №4 и поместил пальцы в щель между двумя створками металлической двери.

Вопрос, откроется ли она, растворился в его голове за миг.

Автоматические куклы не прикасались к двери.

…Если эти хорошо сделанные куклы ничего не предпринимают, дверь должна быть уже готова к открытию.

Парень развел руки в стороны, и врата быстро разъехались, полностью открывшись.

— !

Металлические створки загромыхали вдоль рельс и звучно врезались в край прохода, оставив его распахнутым.

Повеял ветер. Он высвободился от площади за дверью и сопровождался светом.

Саяма отступил на шаг и осмотрелся.

Ветер подстегнул одежду №4, стоявшей с разведёнными руками, и подсветил её светом изнутри.

Она продолжала улыбаться и всё так же не шевелилась. И кое-что стояло позади.

На вершине длинной десятиметровой грузовой платформы свет освещал нечто.

— Чёрный Бог Войны!

Он напоминал того, которого они видели прошлой ночью.

№8 заговорила сбоку, отходя от №4.

— Его соорудили на основе Бога Войны 3-го Гира, восстановленного во время Концептуальной Войны. Это единственный Бог Войны, созданный Лоу-Гиром, способный использовать философские камни, чтобы функционировать за пределами Концептуальных Пространств. Это Сусахито Возрождённый. Он пережил почти два полных уничтожения, и одно меньшее уничтожение, и это жнец смерти прошлого 3-го Гира!

Глядя в сторону металлической фигуры, названной жнецом смерти, Саяма ощутил щекотание на груди.