Что за напасть, — подумала Казами.

Она снова оглянулась, но Диана уже пропала.

Приятная улыбка женщины и предостережение Изумо заполонили её разум, пока она раздумывала, что же из этого правда.

— Должно быть, и то и другое.

Присоединившись к тренировке, женщина и правда предоставила намек, связанный с Искусством Ходьбы 2-го Гира.

Может, и наивно с её стороны, но Казами решила ей довериться.

— Но она реально нас инспектирует, так что не следует терять бдительность.

Казами повернулась к Цукуёми. Женщина положила руки на пояс и улыбалась, но Казами собрала столько силы во взгляде, сколько смогла.

— Ладно, давайте начнем. Вы можете выбрать правила.

— Правила просты. Мы войдем в Концептуальное Пространство с юго-восточной стороны, вы войдете с юго-запада. Первый, кто достигнет Сусаоо в центре и добудет Тоцуку на его мостике, окажется победителем.

— Если мы победим, вы примете все требования Лоу-Гира?

— Да. Но если победим мы, то ничего особо не потребуем. — Цукуёми кивнула. — Может показаться, что наша битва бессмысленна, но она расставит всё на места. Это заставит нас переосмыслить, что означает быть людьми из 2-го Гира.

На мгновение она оглянулась.

— Немного разочаровывает, что вашего посредника здесь нет. …Директор UCAT Ооширо тоже отсутствует?

В ответ на этот вопрос Sf рядом с Итару повернулась.

— Судя по всему, Казуо-сама совсем недавно оставил UCAT. Он сказал, что с ним связался Саяма-самой, поэтому перед тем, как уйти, он подготовил Георгиус и некоторые другие вещи.

— О? Так он придет. И с Георгиусом, хм?

— Вы знаете о Георгиусе, Директор Цукуёми? — спросила Казами.

— Я знаю, что мы ничего о нем не знаем. — На губах Цукуёми появилась улыбка. — А это мысль. Если вы победите, отдел разработок исследует Георгиус за наш счет. Как это звучит? Мы можем что-нибудь о нем узнать.

Над Окутамой веял прохладный ночной ветер.

Под луной, на фоне ветреных гор и лесов, редкие дома испускали свет.

Одним из таких домов было поместье Касимы. Оно граничило со ступенчатым рисовым полем, и яркий свет ниспадал на его двор.

Он освещал одинокую фигуру, идущую от крыльца.

Она носила лабораторный халат. Это был Ооширо Казуо.

Он держал что-то под правой рукой. Бутылку, завернутую в коричневую бумагу.

Старик слегка похлопал бутылку правой ладонью и улыбнулся в сторону крыльца.

— Это хороший подарок. И так мы сможем удовлетворить требования наших оппонентов. …Благодарю вас.

На крыльце сидел пожилой мужчина в рабочей рубашке и штанах. Это отец Касимы.

Он держал во рту сигарету.

— Ха. Можешь забирать. Это моя плата за продолжительную беседу. Другое дело, ты всё ещё ни на что не годен, старый извращенец?

— А ты всё такой же беззаботный, эксцентричный старик.

— Хе. Ничего хорошего не выйдет из встречи человека с первого прижившегося поколения, и человека, родившегося во время войны. Ты даже не пришёл на похороны моего старика.

— Да уж, но ты решил не иметь ничего общего с UCAT.

В ответ на понурый комментарий Ооширо отец Касимы зашикал.

Отвернувшись от дома, Ооширо повернул к нему вопросительный взгляд.

— Здесь жена Аки. Она ничего не знает о UCAT, поэтому говори потише. А вообще, убирайся отсюда. Если возможно, просто исчезни насовсем.

— Мне бы хотелось остаться, чтобы посмотреть, какую ложь ты придумаешь, чтобы меня представить.

— Ва-ха-ха. Вот как? Тогда, я скажу, что ты новый вид вора нижнего белья, и заброшу тебя в сарай.

— Попадание в сараи было моим специальным навыком со времен детства. …Что более важно, что за человек жена Акио-куна?

— Можешь меня извинить, пока я схожу, позвоню в полицию. Мне нужно сообщить об извращенце, нацелившемся на чужую молодую жену.

— Ты прав, Касима. Явиться с повинной — всегда лучший выбор. В тюремной камере в это время года прохладно, поэтому я могу принести тебе чего-нибудь горяченького.

— Это ты сядешь в камеру, глупый старик! И откуда ты знаешь, что там прохладно?!

На этот раз уже Ооширо зашикал на отца Касимы.

Тот цокнул языком, и Ооширо немного принюхался.

— Что-то вкусно пахнет. Это фуки цукудани? Если так, вашим основным блюдом сегодня должна быть рыба или говядина. Вы еще можете добавить тофу.

— Перестань гадать, что у нас будет на ужин. Мы готовим мисо суп с пекинской капустой, но мы ничего не дадим тебе, так что вали.

— Хм. Мне можно кое-что сказать?

Выражение лица отца Касимы говорило «что?», и Ооширо с серьёзным взглядом показал на него пальцем.

— Скупой старик вроде тебя не заслуживает друзей.

— В отличие от тебя, у меня есть друзья в горсовете! Аки мне всё про тебя рассказывал. Он говорил, ты проводишь всё своё время в кабинете, играя в порно игры. Он переживает, что у тебя не в порядке с головой.

— А! Он выдает наши секреты! Кстати говоря, как ты ответил? Ты не рассказал ему, что мы знакомы, не так ли?

— Делая вид, что я тебя не знаю, я сообщил ему следующее, — он перевел дух. — Аки, доверяй своим первичным инстинктам.

— Как ты мог ему такое сказать?!

— Заткнись, идиот. Пошёл прочь отсюда. И не вздумай возвращаться до моих похорон.

— Знаешь, мы ведь друзья детства. Разве это обычно не ведёт к жестокому, но преданному браку?

— Эй, жена! Этот старик пытается склонить меня к гомосексуальным отношениям с ним.

— Ладно, твоя жена реально страшный человек, так что я думаю, это хороший сигнал к уходу.

Несмотря на свои слова, Ооширо улыбнулся, ступив во тьму из света.

— Приятно, после столь долгого времени, вот так поболтать. Моя работа в последнее время была чересчур вязкой.

— Ты говоришь о моем старике? Аки в последнее время тоже был занят.

— Это секретные сведения, но я могу сказать, что это нечто важное для твоего отца и Акио-куна. И, скорее всего, будет важным и для жены Акио-куна.

После небольшой паузы отец Касимы кивнул.

— Скорее всего. Аки уже решил оставаться с UCAT.

— Да. Несмотря на всё случившееся, он получил хорошую жену. Мне слышно шум готовки от двух человек. Которая из них твоя жена?

— Престарелый шум исходит от моей жены. …Не то что бы ты мог услышать. С тех пор, как они поженились, жена Аки часто приходила сюда учиться готовить. — Отец Касимы выдал тихий смешок. — Она говорила Аки, что кто-то нагрузил её дополнительными делами на работе, и затем приходила сюда каждый день. Поначалу она даже не знала, как мыть рис, но этот дурачок Аки думает, что она отродясь была отличным поваром.

— Выходит, она хороша в белом обмане.

— А как это было с тобой? У тебя есть сын, да?

— Он безнадежен, — Ооширо помахал туда-сюда рукой. — Но помимо него, есть, конечно, некоторые любопытные люди. Я направляюсь сейчас на встречу с ними.

— Они интересный коллектив?

— Да. Они совершенно не умеют лгать. Они даже не способны на белый обман. …И поэтому я надеюсь, что они поладят с людьми, которые умеют лгать.

Ооширо повернулся на восток. С возвышенности этого двора он мог увидеть за горами море огней. Собрание света постепенно уплотнялось. Начиная с запада, они принадлежали Оуме, Фуссе, Татикаве и центру города.

Отец Касимы проследил за взглядом Ооширо.

— Сусаоо где-то среди тех огней, да?

— Да, — согласился Ооширо.

— И… когда мы были детьми, все эти огни были однажды утрачены.

— Они не были утрачены.

Отец Касимы поднял взгляд. Он повернулся к Ооширо, но тот продолжать взирать на ночной пейзаж.

— Если бы они были утрачены, они бы не вернулись. Мой отец, твой отец, люди, погибшие среди тех огней в прошлом, и те люди, что пережили это всё, сделали так, чтобы они не были утрачены.

— Ты уверен, что это не банальная сентиментальность старика?