Черный кот слушал слова Хагена, и понимающе кивнул в тусклом полумраке.

В следующий миг в дверь постучали, и вошла женщина в простом белом одеянии.

Она спешила. Быстро войдя, женщина взволнованно заговорила.

— Расследование… расследование завершено. Все так, как Вы и сказали, Лорд Хаген, — женщина перевела дух и продолжила говорить, когда дыхание выровнялось. — В штаб-квартире ИАИ готовится к взлету транспортный самолет. Скорее всего, во время транспортировки этой ночью священный меч Грам пролетит у нас над головой!

В Библиотеке Кинугасы эхом разносились слова Зигфрида.

— Значит, Грам будет переправлен этой ночью. Путь Левиафана 1-го Гира, наконец, начнется всерьёз.

Зигфрид стоял за стойкой, тогда как Итару продолжал сидеть.

— Мой отец, должно быть, впал в маразм, собираясь оставить это все в руках какого-то юнца. Предварительные переговоры вроде как закончились хорошо, но судя по тому, что я слышал, те переговоры были липовыми.

— Ты определенно суров.

— Я мягок к самому себе. И этим я отделываюсь от умников. Они от меня удирают.

— Значит, ты надеешься, что Саяма Микото и остальные откажутся от Пути Левиафана?

— Только дети решают что-либо, основываясь на надеждах, — Итару поправил темные очки на носу. — Но как только Грам поместят в штаб-квартиру UCAT, начнутся настоящие переговоры с 1-м Гиром.

— И это послужит истинным началом Пути Левиафана?

— Да. Если он все еще будет принимать участие, то не сможет отступить. Прибытие Грама — крайний срок для Саямы Микото. К этому времени он должен все для себя решить.

Итару потянулся к своей стопе и вернул тапок, поправленный Sf, в полуснятое состояние.

Он повертел светло-голубой тапок кончиком пальца ноги, и спросил:

— С кем Вы говорили по телефону?

— Я же сказал, это был старый товарищ, разве нет? Он был в восторге от того, что Саяма Микото начал действовать. Он сказал, что Саяма Микото, скорее всего, узнает множество вещей, не понимая направления, в котором движется, прямо как мы много лет назад.

— И хотя бы одна из сотен вещей, что он совершит, будет успешной?

— Да. Человек достигает истины лишь после множества ошибок и сомнений, — на губах Зигфрида появилась легкая улыбка. — Я припоминаю, когда мы впервые узнали о Концептуальной Войне еще в дни Департамента Национальной Безопасности. Да, как раз когда они обнаружили, что я лишь делал вид, что сотрудничал с Департаментом Национальной Безопасности, и что я прибыл для уничтожения объектов модификации лей-линий для немецкого региона, — его улыбка приобрела горечь. — Я пытался разрушить объект, но его разрушили до меня. Мои товарищи думали, что это моя работа, поэтому начали меня преследовать, и началось сражение. И вот тогда это случилось.

— Я об этом слышал. Небо вдруг раскололось, и вниз рухнули механический дракон и Бог Войны.

— То была битва между 1-м Гиром и 3-м Гиром. С того момента мы узнали, что работа Департамента Национальной Безопасности выходит за рамки нашего мира, — сказал Зигфрид. — Так много было обнаружено и так много было утрачено. И далеко не все нами. Если Саяма Микото примет Путь Левиафана и ринется вперед, увидит ли он это всё?

— Кто знает? Он может сбежать или умереть до того, как это случится. Ты помнишь, что его дед постоянно твердил?

— Фамилия "Саяма" предписывает роль злодея?

Итару кивнул и ухмыльнулся.

— Сможет ли Саяма Микото гордиться злом, которое свершит? Я говорю не о перепалке с небольшой радикальной группировкой или о предварительных переговорах с тем, кто ему поддается. Встретившись с настоящим противником, сможет ли он разрешить всё, используя зло как добродетель?.. И главное, решится ли он шагнуть на поле боя? На все эти вопросы я не знаю ответа.

Пока Ооширо говорил, Зигфрид закрыл глаза.

— Ооширо Итару, ты очень привередлив к фамилии Саяма. От Дианы я узнал причину.

— Тогда ты должен понимать, почему я ненавижу этого юнца. Я даже видеть его не хочу. Фамилия "Саяма", которую я знаю, совсем на него не похожа. Она не принадлежит какому-то невежественному пацану, которого все защищают.

— Итару-сама.

Тело Итару расслабилось, когда Sf позвала его сзади.

Он обернулся, как раз когда Sf нагнулась.

Sf вновь молча поправила его тапок.

Итару встал, но его правая нога задрожала и едва не подкосилась.

Sf подхватила его сбоку и молча поддержала.

— Возьмите, — произнесла она, схватив его металлическую трость.

Итару на нее оперся.

Он выпрямил спину и кивнул в сторону Зигфрида.

— Но… если Путь Левиафана продолжится, мои товарищи примут участие?

— Да, Диана, выжившие из Департамента Национальной Безопасности и выжившие из оригинального UCAT вмешаются. Мистер Зонбург, Ваш друг всё еще жив.

— Мне сообщили то же самое по телефону. Ты подразумеваешь Сандерсона, не так ли? — Зигфрид нахмурился. — Какая жалость, что этот янки всё еще жив. Он, вроде как, в течение года должен прибыть сюда со своей правнучкой.

Заявление Зигфрида усилило ухмылку на лице Итару.

Чтобы скрыть свои глаза, он поправил темные очки и поклонился, стоя на краю долины, созданной книжными полками Библиотеки Кинугасы.

— Воспринимайте это, как неудачное воссоединение класса, Мистер Зонбург.

Увидев его действия и услышав его слова, Sf c опозданием поклонилась. Итару медленно выдал последнее заявление:

— Это еще один способ смотреть на наш Путь Левиафана.

Саяма и Синдзё потягивали напитки на Станции Окутама на закате.

Деревянное строение станции стояло на бетонном основании. Парень и девушка сидели на деревянной скамейке у стены рядом со входом.

Чтобы сюда добраться, им нужно было сесть на автобус UCAT до входа в ИАИ, и затем на еще один оттуда. Поезд Саямы прибывал через 20 минут, поэтому у них оставалось достаточно времени для беседы.

Ещё стоял день, но из-за весенних каникул зал ожидания практически опустел. Синдзё прислушивалась к звукам машин и автобусов вдалеке, глядя на напиток в ее руках.

Девушка никогда раньше не пробовала лимонную газировку. Она подумала, что вкус был менее выразительным, чем у газировки в UCAT.

Она вздохнула и глянула на Саяму, сидящего рядом с ней. Он давал минералку Баку, сидевшему на его плече, хотя только что закончил набирать номер на мобильном, полученном от UCAT.

…Он из тех людей, кто не может сидеть без дела?

Собственный вопрос Синдзё вызвал на ее губах горькую улыбку. Она подыскивала, что бы сказать.

— Э-э, что ты думаешь о том, что нам недавно рассказали? О том, что священный меч Грам неожиданно сегодня перевозят.

Саяма отвернулся от Баку.

— Ну, — он кивнул и посадил зверька на бутылку рядом с ним. — Неожиданные новости. Сообщение пришло, едва мы покинули UCAT, но я полагаю, всё начинается, когда начинается.

— Что ты будешь делать, Саяма-кун? Ты примешь участие в Пути Левиафана?

— Ты примешь, не так ли? Ты хочешь преследовать этого Синдзё из Департамента Национальной Безопасности, которого упомянул Фасольт.

— Да. Но я говорю о тебе, Саяма-кун, а не о себе.

— Вот как, — негромко начал Саяма. — В данный момент, думаю, я склоняюсь к тому, чтобы отказаться.

— Правда?

Она наклонила голову, и Саяма кивнул.

— Да, правда. В итоге я так и не нашел для себя ответ. И теперь, время пришло. Это будто отправиться на экзамен, толком не подготовившись. Проблема в том, что я предпочел бы отступить, вместо того, чтобы получить на этом экзамене плохие оценки.

— Когда ты говоришь, что не нашел для себя ответа, ты подразумеваешь связь с фамилией "Саяма", предписывающей роль злодея?

Услышав это, Саяма слегка удивился. Но он тут же взял себя в руки и медленно кивнул.