Что это? — Подумал он. — Это совсем на меня не похоже.

Ему всего лишь нужно сказать этому человеку, что он в нем нуждается. Он должен попросить этого человека встать вместе с ним на поле боя, и сесть вместе с ним за стол переговоров. Он должен попросить этого человека принять враждебность и смерть вместе с ним.

Это было эгоистично.

Сосредотачивать ненависть на себе в качестве злодея было проблемой его одного, но это затянет вниз вместе с ним еще одного человека.

Однако голос этого человека достиг его ушей. Мягкий и тихий голос.

Он сказал:

— Я надеюсь, ты сможешь найти для себя стандарт, Саяма-кун.

Саяма встал.

Шурша костюмом, парень взглянул на нее. Он глядел на свою противоположность, которая может выступить в качестве его стандарта.

Саяма глядел на девушку по имени Синдзё.

С банкой газировки в руках, Синдзё слегка попятилась.

Перед ее глазами Саяма поднялся после того, как просидел некоторое время с поникшей головой. Он смотрел на нее. Парень наморщил лоб, и, похоже, хотел что-то сказать. Вот почему Синдзё пришлось отступить.

— Ч-то там?

Ее вопрос заставил Саяму подпрыгнуть, словно он неожиданно что-то понял.

Его лицо осунулось. Привычная маска быстро вернулась. Она не выражала почти ничего. Однако Синдзё подумала, что его слегка опущенное лицо сковало противоречием.

…Что-то случилось?

Синдзё удивленно наклонила голову.

— Что-то произошло? Это о Пути Левиафана или о твоем стандарте?

На этих словах Синдзё задумалась, что же ее беспокоило.

Девушка сказала, что Путь Левиафана опасен, но едва он отметил, что хочет принять участие, она дала ему заносчивый совет и попыталась снова ему помочь.

Я, должно быть, действительно хочу… — начала она тихо.

Синдзе хотела, чтобы он принял участие в Пути Левиафана.

Она не желала его смерти, или чтобы его ненавидели, но парень мог делать вещи, которые она не могла. Она этого хотела.

Девушка вспомнила, как они впервые встретились. Вспомнила, как позволила ему отдохнуть на своих коленях в лесу. Он признал, что она была права. Синдзе всегда думала, что ошибается, но он сказал, что она права.

И по пути назад той ночью, девушка извинилась за то, что навязывала ему свои мысли, но он улыбнулся и сказал, что она ничего такого не делала.

Ей было интересно, не странно ли чувствовать счастье, когда твои мысли отрицают.

…Для меня он прав и его приятно иметь рядом. — Синдзё кивнула в своем сердце.

…Интересно, могу ли я что-нибудь сделать, чтобы ему помочь.

После переговоров с Фасольтом, когда он расстроился, что не смог стать серьёзным, она не смогла ничего сказать.

Синдзе решила, ей следует сделать это сейчас. Девушка приоткрыла рот, чтобы заговорить. Сначала, ее губы зашевелились. Затем, она произвела голос.

— Могу ли я что-либо для тебя сделать?

Саяма повернулся к ней спиной. Он снова опустил голову, поднял взгляд и…

— …

Раздался громкий гул поезда, подъезжающего к станции. Колеса заставили рельсы заскрипеть, и Саяма обернулся.

Звуки поезда замедлились и в итоге остановились.

Когда Саяма повернулся к ней, его лицо пришло в норму. Но в то же время это не вызвало у Синдзё облегчения. Он всегда вел себя так, потому что хотел быть сильным.

Пока они слушали шаги людей, идущих от платформы к входу, Саяма на нее взглянул.

— Синдзё-кун, одна мелочь.

Когда он заговорил, его голос вернулся к обычному тону.

Слова, что он собирался произнести с этим дрожащим выражением, не придут. Синдзё испытала пустоту разочарования в своей груди, но всё равно вопросительно наклонила голову. Если у него есть какие-то жалобы, девушка их выслушает.

— Да? Что там такое?

Удивленно взглянув, она увидела, как Саяма вытащил из кармана цифровой диктофон и приподнял его вверх.

Пространство на платформе заполняли шаги и прочие звуки людей.

Саяма их проигнорировал и заговорил с серьёзным выражением лица.

— Я забыл спросить тебя о продолжении того, что случилось ранее. Ты сказала, что подпрыгнула, когда подумала, что я собираюсь потрогать тебя за зад, но что произошло после? Прошу, расскажи мне во всех подробностях.

Когда ее взгляд метнулся с мыслями вроде «ах ты упрямый ублюдок», она увидела, как Саяма глядит на часы на левом запястье.

— У меня нет времени, но мне дико любопытно. Ну же. Тебе нечего бояться. Расскажи мне это неистово и интенсивно!

После чего Синдзё неистово и интенсивно влепила Саяме пощечину.

Занавески комнаты изобразительного искусства начали окрашиваться багряным.

Когда черный кот встал перед Брюнхильд на полу, она ошеломленно поднялась. Ее правая рука сжимала синий камушек, используемый для возвращения кота из формы ветра. Птенец сидел на ее плече, и она заговорила слегка дрожащим голосом:

— Священный меч Грам…что?

Черный кот тяжело дышал, раскинув лапы на полу.

— Похоже, штаб-квартира ИАИ посылает Грам по воздуху в Токийский Отдел ИАИ. Он сказал… — кот перевел дух. — Они собираются его сбить.

— Выходит, битвы уже не избежать.

— Фафнер говорил, тебе следует немедленно вернуться. Он сказал, мы предоставим разбираться с Зигфридом тебе самой.

— Э?

Невозмутимая маска Брюнхильд на мгновение спала. Ее лицо исказила судорога.

Когда черный кот это увидел, он отвернулся.

— Если Грам вернут, его хозяин, Зигфрид, определено начнет действовать. Фафнер сказал, что это твоя забота. Брюнхильд, — позвал черный кот. — Все жаждут увидеть крики негодования, заключенные в косе из Преисподней.

Брюнхильд покачала головой и замерла.

Птенец на ее плече чирикнул.

Услышав его, Брюнхильд не шевельнулась.

С ее лица исчезло всякое выражение. Его невозможно было даже назвать невозмутимым. Из него как будто высосали весь цвет.

— …

Брюнхильд молча опустила голову, и закрыла глаза.

Она прикусила нижнюю губу и наморщила лоб.

Из глубины ее горла вырвался тихий вздох.

Черный кот не отрывал от нее взгляда. Когда он понял, что она закрыла глаза, то полуприкрыл собственные, опустил голову и слабо кивнул.

— Ладно, — изрек кот, перед тем как поднять взгляд. — Брюнхильд?

Девушка открыла глаза. К тому времени, как их взгляды встретились, кот глядел на свою хозяйку так же, как и всегда.

— Брюнхильд, — произнес он снова. — Я сделаю все возможное, чтобы оставаться твоим союзником.

Саяма вернулся в школу и зашел в Библиотеку Кинугасы.

Парень сел за стол у стойки, открыл книгу и начал читать.

Он положил одну сторону книги на стол, листая страницы только правой рукой. Это был первый том книг по исследованию мифологии, написанных Кинугасой Тэнкё. Саяма читал раздел, посвященный эпической поэме Нибелунгов.

Из-за старого стиля высокой печати, иллюстрации растекались по страницам, но это не мешало разобрать написанное.

«Песнь о Нибелунгах» была европейским эпосом, по большей части распространенным в Германии, и базировалась на скандинавской легенде, известной как «Сага о Вёлсунгах».

— Согласно саге, юноша по имени Сигурд обучался мужчиной по имени Регин, и убил дракона по имени Фафнир священным мечом Грамом, который ему вверили. Когда он испил немного крови Фафнира, он получил способность слышать голоса животных. Птицы сообщили ему, что Регин собирается его убить и присвоить его славу себе.

Он перевернул страницу.

— После убийства Регина Сигурд полюбил женщину по имени Брунгильда, но его заставили забыть ее при помощи магии и вместо этого избрать женщину по имени Гудрун. Однако Брунгильда, когда всё выяснила, разгневалась на него и решила погубить их всех.