Эбигейл стояла рядом с матерью, и они смотрели на могильный камень перед ними со слезами на глазах. Я не мог двигаться или даже издать звук, когда она повернулась и осмотрела кладбище, как будто ища кого-то. Невидимый Тристан стоял рядом с ними.
Я не хотел быть на кладбище. Я оставался в стороне всю неделю, в течение которой я делал все возможное, чтобы избегать всех, но как я мог остаться в стороне, когда Валоел постоянно дышала мне в спину? Она не могла оставить меня в покое, пока я не вернулся к Эбигейл, и это был ультиматум, на который я не мог сказать нет.
Когда Ди привела меня домой после инцидента на мосту, я отказался вернуться на Землю. Все, что я делал, это думал об Эбигейл, и когда я не мог выкинуть ее из головы, я атаковал ангелов. Я сказал себе, что я не был в нее влюблен. Поэтому я убивал не просто, чтобы забыть ее, но также чтобы убедить себя, что не было нового Гидеона, что я был все тот же старый ненавистный Гидеон. Но я не сделал ничего, чтобы доказать свою правоту. Я не мог поверить, что один человек это все, что потребовалось, чтобы перевернуть мой мир вверх дном.
Примерно через полчаса, Миссис Селлс уехала в одном автомобиле, оставляя лимузин и двух охранников для Эбигейл. Лимузин был припаркован рядом с кладбищем, неподалеку от Эбигейл. Телохранители стояли рядом с ним, наблюдая за ней.
Гидеон, что ты делал? Я пропустил те дни, когда был вдали от Тристана, и он не мог проговаривать свои мысли в моей голове.
Не можете ты хоть раз в твоей божественной жизни притвориться, что не существуешь?
Хотя я чувствовал эмоции Тристана, я поймал только часть его боли, и даже хотя она и исчезла через несколько секунд, я никогда не испытывал такой боли в моей жизни. Я был уверен, что его боль убьет любого, кто почувствует её больше, чем несколько секунд, но Тристан выглядел равнодушным.
Так где ты был? И вот он снова ведет себя так, как будто ничего не произошло.
Ты говорил со своими родителям об этой связи между нами? Я больше не хотел чувствовать его невыносимое горе.
Мой отец ничего не знал, а мама начала плакать, когда я сказал ей об этом. Почему бы тебе не спросить своего отца?
Я не могу спросить моего отца. Мы не задаем друг другу личные вопросы. Вопросы были не единственной вещью, о которой не спрашивали мой отец и я. Мы почти не разговаривали, и он вряд ли признает мое существование, потому что он боится меня.
Извини…Я не имел в виду…
Почему ты всегда притворяешься, что все прекрасно, даже если тебе так больно? Спросил я, пытаясь перевести разговор подальше от меня и моих испорченных отношений с отцом.
Потому что я должен, Гидеон, это моя работа, быть сильным для всех, и я не могу позволить себе чувствовать себя слабым.
Я даже не понял, какого черта Тристан имел в виду.
Ты имеешь право чувствовать. Я не знаю, как работают все эти штучки хороших парней, но я уверен, что ты имеешь право кричать, когда тебе больно, а я знаю, что это так.
В самом деле? Гидеон, когда ангелы думают о Спасителе, они думают обо мне! Когда им нужен герой, они вызывают меня! Я должен защитить нашу расу и людей от тебя! Голос Тристана раздался в моей голове. Я чувствовал его печаль и растерянность…чувство гнева было новым для него.
У меня даже нет секунды, чтобы вздохнуть для самого себя. Всякий раз, когда кому-то вокруг меня больно, мне больно в три раза больше, да так, иметь вес всего мира на своих плечах действительно больно! Вдруг он прозвучал сердито.
Крик и гнев был не то, что я думал, Тристан может сделать или почувствовать, в конце концов, он был обычно спокойным, собранным, хорошим Тристаном, и, казалось, что я заставил его открыться.
Независимо от того, как сильно я стараюсь, я не могу помочь всем. Я не могу защитить их всех, и это убивает меня. Но я не должен жаловаться.
Я уверен, что ты можешь сделать перерыв от хорошего парня, и ты не должен защищать всех. Я понятия не имел, откуда пришли те слова, которые я сказал, или почему я беспокоился за Тристана. Я что опять заболел?
Тристан рассмеялся. Ты действительно начинаешь звучать так, как будто тебя это заботит.
Это все часть спектакля, Тристан, так что не обманывайся этим.
- Папа, - плакала Эбигейл. - Мне очень жаль. Это все моя вина.
Тристан и я обернулись к Эбигейл, которая теперь стояла на коленях рядом с надгробием, плача.
- Нет, Эбигейл.
Я не знал, что на меня нашло, но я оказался рядом с ней в одно мгновение, и, к моему большому удивлению, я был видимым.
- Гидеон, - она плакала и развернулась ко мне лицом.
Убедившись, что ее телохранители не увидят меня, я создал иллюзию так, что они продолжали видеть Эбигейл на коленях у могилы, пока я не уйду.
- Ты в порядке? - спросил я взволнованным голосом, глядя на нее с любопытством. Я знал, почему она была печальной. Я просто не знаю, почему она не кричала на меня в ответ.
- Нет, - она взглянула на две могилы. - Они оба ушли из-за меня.
- Нет, это не твоя вина.
Я отвернулся от нее.
- Да, это так, ты был там… - она замолчала. - Это был ты, ведь так?
Я кивнул в знак согласия.
- Как ты …? - она вдохнула, и я понял, что вопрос формировался в ее голове.
- Ты должна пойти домой.
Я не хотел говорить ей, кто я. Валоел сказала прийти к ней, и я это сделал. Теперь я увидел ее, и она увидела меня, так что я должен был уйти от неё, чтобы начать тосковать по ней. Отличный план!
- Ты не собираешься сказать мне, почему спас меня?
- Я не спас тебя, Эбигейл.
Сразу ее печаль была заменена смущением.
- О чем ты говоришь?
Я не знал, как правильно сказать ей, что я на самом деле потерпел неудачу в попытке убить ее.
- О чем ты говоришь, Гидеон? - спросила она.
Разве я посмею сказать ей то, что она хотела услышать?
Глава 29: Престиж.
Гидеон.
“Мне по-настоящему стыдно,
И я сожалею, что заставил сам себя поверить,
Что могу быть большим, чем должен быть”.
Мелоди Манфул
Я не боюсь того, что Эбигейл подумает обо мне, если я скажу ей, кто и что я на самом деле.
- Я не спасал тебя, Эбигейл, - начал я. - Я пытался тебя убить.
Она отпустила меня и сделала осторожный шаг назад. Я слышал, как бьется ее сердце. Это было настолько громко, что я был уверен, что она вот-вот упадет.
- Ты…ты пытался убить меня?
Она была в шоке, но ее глаза говорили, что она не собирается убегать, по крайней мере, пока она не получит некоторые ответы.
- Эбби, я не хотел…
- Почему? - она прервала меня, надевая на себя храброе выражение, хотя ее голос дрожал.
Я отвернулся от нее, боясь держать ее взгляд слишком долго.
- Потому что это то, что я делаю.
Я надеялся, что она примет этот простой ответ и отпустит меня, но я знал ее слишком хорошо и понимал, что такого не будет.
- Что ты делаешь? - первоначального шока не было, но она по-прежнему выглядела неуверенной и удивленной. - Почему?
Я был удивлен, что она по-прежнему смотрела на меня и задавала вопросы.
- Я уже сказал тебе. Это то, что я делаю.
Я не понимаю, почему она не боится меня.
- Но почему!
Я не знал, как объясниться с ней. Тристан, который стоял за Эбигейл, надел на лицо глупое непроницаемое выражение.
Эбигейл стояла, ожидая ответа. Я отступил на два шага, прежде чем поднял мое тело в воздух.
Глаза Эбигейл широко раскрылись, и она задохнулась.
- Ты…ты можешь летать? Как? - спросила она удивленным тоном.
Я наградил ее извиняющимся взглядом до трансформации в реального меня. Мои черные волосы заструились. Я знал, что Эбигейл не могла пропустить мое сердитое лицо и золотые глаза. За мной мои огромные темные крыльями раскрылись, и чтобы убедиться, что Эбигейл убегала от меня в страхе, я сделал суровое лицо.
Эбигейл сделала шаг назад.
- Ты ангел? - ее голос был чуть громче шепота. Ее лицо было заполнено страхом и шоком, но, к сожалению для меня, она не убегала. - Но ангелы…ангелы не существуют.