Вторая секретная фраза более миролюбива, но тоже переполнена жёсткой конкретикой… Звучит она так: «Работайте по собственному усмотрению в районе поиска». Буквальный и дословный перевод привносит нам более широкий смысл этой лаконичной строчки… Во-первых… «Работайте» подразумевает под собой то самое изначальное значение этого глагола… То есть выполнять работу! А не х-х… хоботом груши околачивать! И не ходить, как неприкаянные вокруг да около этих самых Атагов! «По собственному» — это значит не слушать никого со стороны! И посылать всех желающих нами порулить в пешее эротическое путешествие… Причём очень даже долгое и длинное! «Усмотрению»! Объясняем специально для военных: Вот вышли вы в чисто поле, узрели в нём злодейски настроенных боевичков… Вот и делайте с ними всё что захотите! Вы их первыми обнаружили, значит вам и решать… И остаётся лишь словосочетание «в районе поиска»… Уж это проще пареной репы! Вот нарисовали мы вам на карте красное яйцо, то есть красивенький такой овал, вот именно внутри него и гарцуйте! Понятно вам?.. И чтоб никуда более! Ни вправо, ни влево, ни на север, ни на юг… Вот только в горы-то и не хватало…

Полностью «расшифровав» свеженькую директиву, я вернул её Пуданову, который тут же убрал её во внутренний карман… Вместо того, чтобы окончательно уничтожить это совершенно секретное послание двумя доступными сейчас способами. То есть либо сжечь бумажку в печке… Либо тщательно разжевав, старательно её проглотить…

— Да-а… Ну, никакого уважения к ноль десятому приказу… — грустно промолвил я, медленно приходя в себя после прочтения столь «любезной» шифрограммы. — Министр обороны кажный год старается… Издаёт один и тот же Приказ о соблюдении мер всеобщей секретности и сохранности военной тайны… А вы, товарищ майор?!..

— Что я? — рассмеялся Иваныч. — Надо же её потом в оперативное дело подшить!..

Но его уловка не сработала, так как я отлично знал порядок совсекретной отчётности при ведении такой документации, когда непосредственно к оперативному делу приобщается тот самый оригинал шифрограммы с «живой и мокрой» подписью… А совсем не эта бумажонка с по-зимнему корявым почерком… Пусть и страшно засекреченная. И в чём тогда целесообразность его «крохоборства»?.. Бумажной продукции у нас вроде как хватает для всяких там нужд и необходимостей…

— А вот если вас в плен возьмут? — печально вопрошал я. — Тогда враги смогут догадаться о многом…

— Типун тебе… Сам знаешь куда! — искренне возмутился ротный. — И вообще… Сегодня твоя очередь выставлять засаду…

Я посмотрел вверх и быстренько посчитал в уме дни… Выходило совсем наоборот…

— Что-то плохо стало у вас с арифметикой… — демонстративно вздохнул я. — Моя очередь была вчера… Значит, орлы из первой группы должны идти завтра…

В ответ сперва послышался негромкий смех.

— А раз вы уже пропустили свою очередь, то надо бы исправить этот недостаток… — даже и не думая покраснеть, заявил мне товарищ майор Пуданов. — Вы вчера весь вечер балду прогоняли, а мы сегодня будем вкалывать за двоих?.. Не пойдёт!..

Невзирая на всю серьёзность обсуждаемого вопроса, меня в данную минуту посетило очередное озарение… Или прозрение[1]… Ибо я понял каким ещё очередным качеством должен обладать кандидат на должность командира роты… Ведь наглость — это лишь на гражданке является вторым счастьем! А в армии она олицетворяет и первое, и второе, и третье, и так далее… Счастья…

Однако и я не был наивным юным лейтенантиком, а потому честно предложил вслух сосчитать количество боевых заданий, выполненных каждой из групп… Марш из ППД Ханкала до пункта назначения выпадал на долю и моей молодёжи, и его дембелей… На этом паритет заканчивался, поскольку затем первая группа успела отсидеть одну ночь в засаде у переправы, а также съездить в сопровождение грузовиков «Центрподвоза»… Ничем таким подобным майор Пуданов вместе со своими подчинёнными похвастаться не смог…

Так в нашей палатке наступило молчаливое ожидание ответных аргументов. Однако сейчас Иванычем овладело добропорядочное сомнение по всем направлениям и он с тяжёлым вздохом полез в свой нагрудный карман, чтобы опять посоветоваться с небесными оракулами… И сразу же ужаснулся. Ибо, как я это прочёл по его лицу, все астральные Овны сейчас гонялись там друг за дружкой «аки голодные и свирепые львы», при этом страшно скрежеща своими бараньими зубами, попутно высекая искры лихо закрученными рогами и насмерть затаптывая поверженных врагов своими парными копытцами… Про злодейски отгрызенные уши и хвосты можно было б и не упоминать… Вернее, не отображать.

— Ну, что там? — нетерпеливо поинтересовался я. — Боевые овны готовы идти в поход?

В палатке опять послышался тяжкий-претяжкий вздох. Это товарищ майор быстренько возвратился на нашу землю, однако только лишь для того, чтобы вздохнуть поистине душераздирающим манером. После чего он опять умчался в космический астрал.

— Аллё?! — произнёс я. — Вы скоро?

Бесполезно!.. Там в астральных небесах по-прежнему творилось нечто ужасное! Поскольку вконец потрясённый этим заранее напечатанным типографским способом кошмаром, который уже был готов свершиться на самом деле в нашей бренной жизни… Иваныч опять прочёл астропрогноз от первой строчки и до последней… Но и этого ему показалось мало! Так командир первой роты вновь углубился в поиски истинного смысла жизни. Причём, непроизвольно отражая на своём лице все детали небесных баталий.

А когда в палатку вошли наши остальные офицеры, то только тогда майор Пуданов принял своё окончательное командирское решение. Ведь после третьего прочтения он твёрдо убедился в том, что сегодняшний день лично ему ничего хорошего не сулит…

— Дай и мне почитать! — попросил я ротного.

Ведь я уже видел это стоически-отрицательное выражение пудановского лица и поэтому именно в эти минуты меня терзало страшное любопытство… Но майор Пуданов тоже «упёрся рогом в землю» и ни в какую не дал мне прочитать именно то, с чем он только что трижды ознакомился…

— Нет! — отрезал он посуровевшим тоном, пряча свою книжку во внутренний карман.

— Ну, вот!.. Тебе жена наверное специально подобрала такую книжку, чтобы там всё было хреново написано!.. И ты тогда весь выход просидел бы как пенёк на базе…

Мои несколько злорадостные слова явились очень уж благотворным бальзамом на мою же настрадавшуюся душу… Как той кошке отыгрались Мышкины слёзки… Так и близ сидящему командованию теперь предстояло понести заслуженную ответственность за свои начальствующие замашки… Да хотя бы за вчерашний двойной перевод стрелок в мою сторону… А то ещё и решат, что это именно я один принял решение об отказе в поддержке начальника разведки бригады в его намерении захватить средь бела дня духовский блокпост…

— Ну… Что? — продолжал допытываться я. — Идёте или как?

— Не знаю… — ответил ротный, пребывая в, естественно, глубочайшем раздумье. — Надо бы…

Тут мне пришлось намекнуть на добрые старые времена:

— А вы знаете, что в Великую Отечественную войну некоторых командиров расстреляли за недостаточную боевую активность?

Сейчас, конечно, настали уже другие времена… И, стало быть, поменялись и нравы… Но, на мой совершенно непредвзятый взгляд, командир разведгруппы спецназа должен и обязан находиться в постоянном поиске врага! Чтобы пребывать в хорошей боевой форме… И соответственно не превращаться в дряблую и расплывшуюся массу… Бойцов, разумеется, надо беречь, но лишь от огнестрельных ранений, минно-взрывных травм и ещё от ушибов, растяжений, вывихов с колото-резанными последствиями боевых выходов… А не от геморроя при постоянном нахождении в одном и том же месте базирования…

Сегодня был уже пятый день нашего «похода». А промежуточное подведение итогов не впечатляло… В первый день мы совершили марш и обустроились в палатке. На второй — совершили доразведку местности и выставили засаду на переправе. В третий — провели рекогносцировку в южном направлении и подготовились к сопровождению колонны. В четвёртый день в качестве боевого охранения «Центрподвоза» проехались до входа в Аргунское ущелье и обратно… Налёт на Атаги нам запретили и теперь мы должны были действовать дальше по «вновь утверждённому плану»…