— Как?

— Они хотели убить меня. Они принесли меня в жертву Хрустальному змею. Я не хотел, но они отдали меня, чтобы змей даровал им победу над волосатыми тхукау. А я выжил. А они мертвы, ха-ха…

Принц покосился на проводника. Кто поймет загадочную неистовую душу касмассцев?

Солнце почти закатилось за горизонт, когда перед путниками открылась ровная каменистая площадка, будто специально созданная для привала.

— Привал, — скомандовал принц.

— Я бы не стал здесь делать привал, — сказал проводник.

— Почему?

— Потому что, — проводник поднялся на камни, подобрал булыжник побольше и бросил его в центр площадки.

Земля начала ходить ходуном. Заструился песок, камни, и вскоре в центре площадки кипела земля, закручиваясь все быстрее в воронку.

— Внизу — пустоты. Здесь опасно. Это место неустойчиво. Здесь множество ловушек. Мы всегда обходили его стороной.

— Обойдем и мы.

Еще три часа отряд двигался в поисках подходящего места для ночлега. По обе стороны лощины вздымались каменистые горы.

— Осторожно, — сказал Аргон. — У скал есть глаза. У гор есть уши. У гор есть когти.

— Уши, глаза и когти — твои соплеменники?

— Да. Им нужны жертвы для Хрустального змея. Им нужны рабы. Им нужно утолить злобу.

Действительно, было весьма вероятно, что лагерь подвергнется нападению ночью. Поэтому принц выставил усиленный караул и приказал разбудить через три часа, чтобы проверить посты.

Ночь прошла нормально. Но перед рассветом пущенный сильной рукой булыжник попал солдату в руку. Принц, заметив движение среди камней, навскидку выпустил две стрелы из арбалета. И предрассветную тишь прорезал дикий вопль, в котором было немного человеческого.

Когда солнце встало, принц в сопровождении солдат прошел к камням. Там чернели пятна запекшейся крови, валялся дротик. Скорее всего раненого унесли его товарищи.

— Будет пища Хрустальному змею, — произнес обрадованно проводник.

— Почему? — поинтересовался Видящий маг.

— Промахнувшийся во врага касмассец, да еще раненный им, не имеет права жить в роду. А род никого не отпускает. Значит, промахнувшийся во врага не имеет права жить.

— Сурово.

— Счастье — в силе и в удаче. Нет удачи — нет силы. Не можешь жить.

— Справедливо, — покачал головой принц. Отряд продвигался все дальше и дальше в Страну Красных Гор. Он шел мимо долины гейзеров, через разросшиеся травы, мимо разлапистых чащ, которые на самом деле представляли собой одно дерево с десятками стволов. Из зарослей смотрели желтые глаза камышовых собак, в траве шуршали стальные ядовитые трехметровые змеи. Здесь от всего исходил терпкий запах опасности. Принц невольно начинал проникаться уважением к касмассцам, живущим и выживающим здесь.

Вечером темное небо озарили всполохи. Земля тряслась, и доносился отдаленный рокот как раз в той стороне, куда направлялся отряд.

— Что это? — воскликнул принц.

— Пылающий холм гремит, — сказал проводник. — Он часто гремит. Гора плюется огнем. Огонь убивает людей. Гора плюется камнями. Жутко.

К ночи стало понятно, что опять встает проблема ночлега.

— Вон, мне нравится, — сказал принц, показывая на ровный кусок, проросший низкой жесткой травой и заваленный валунами. Валуны были большие, исчерченные какими-то знаками.

— Опасное место, — отметил проводник.

— Почему? Подходов нет. Опять твои пустоты под землей? — пожал плечами принц.

— Нет пустот. Духи. Касмассцы боятся. Все боятся. Сильные духи. Очень сильные.

— Ты боишься? — усмехнулся принц.

— Боюсь. Не за себя — я сильный, я поборол духов и остался жив. Боюсь за вас.

— Не бойся.

Ночь принц провел беспокойно. Он знал, что враги сюда не сунутся, но вместе с тем явственно ощущал чье-то злое присутствие. Когда он засыпал, призрачные пальцы сдавливали шею, шарили по груди. Будто когти проникали все глубже. Судя по тому, что солдаты тоже кричали во сне, кошмары мучили не одного принца. Один только Видящий маг спал чутко, но спокойно.

Проснулся принц с тяжелой головой. Он совершенно не выспался, будто ночью не отдыхал, а таскал тяжелые каменные глыбы. Когда покидали проклятое место, принц еще долго ощущал затылком буравящий, полный ненависти взор невидимых глаз.

— Дурное место, — сказал принц.

— Есть места, где грань между мирами тоньше, — сказал Видящий маг. — Порой пелена, отделяющая миры, просто рвется.

— Я ощущал присутствие.

— Оно было. Но они не причинили нам зла.

— Почему?

— Тот, у кого «Бриллиант Таримана», может не бояться дурного взгляда из иных миров…

Аргон будто наполнялся силами по мере того, как отряд изматывался от тяжелых переходов. Принц не слишком доверял ему. Но выбора все равно не было.

— Он не приведет нас прямиком в царство мертвых? — спросил принц у Видящего мага.

— Я верю ему. Кроме того, судя по моей карте, он ведет нас верно. Прямиком к цели. Хотя «блюдо огня» в какой-то мере и есть царство мертвых.

— Аргон для меня загадка.

— Напрасно. Он чист душой. И искренен в своей ненависти.

Отряд перевалил еще через один перевал. С верхней его точки открывалось далекое море. У принца не было уверенности, что он когда-нибудь еще услышит плеск его волн. Хотя пока все складывалось более-менее хорошо, но почему-то казалось, что долго так продолжаться не может.

— «Блюдо огня» — безопасность, — сообщил проводник. — До него осталось немного.

— Почему безопасность? — осведомился принц.

— Нет касмассца, согласного пересечь границу обители Хрустального змея. Как можно осквернить его покой своим присутствием?

— Ты не веришь больше в Хрустального змея? — Еще как верю! Он существует! — уверенно воскликнул Аргон.

— Тогда ты не пойдешь туда?

— Еще как пойду!

— Так как же?

— Я мечтаю об одном — плюнуть на алтарь Хрустального змея, — Аргон засмеялся, поправил мешок на плече и бодро зашагал вперед.

К полудню они вышли в расщелину, где возвышалось шесть мегалитов — огромных, неизвестно кем поставленных друг на друга, необработанных камней. Проводник подошел к валуну, окруженному мегалитами, и смачно плюнул на него. На его лице была написана искренняя радость. Он начал реализовывать свои мечты.

— Это алтарь Хрустального змея, — пояснил он. — Здесь убили мою сестру и отца…

Он еще раз плюнул на алтарь и начал осыпать бога страшными проклятиями и ругательствами.

— Далеко еще? — спросил принц, когда Аргон закончил разбираться со своим божественным и безмолвным оппонентом.

— За той грядой открывается «блюдо огня». Отряд перевалил через гряду и очутился в узкой расщелине. Его там ждали. Касмассцы расположились на склонах. Одетые в шкуры, желтокожие, косматые, они больше походили на волосатых обезьян с островов Крика.

— Наконец-то, — кивнул проводник. — Алепи шку-у.

— Чего им надо? — спросил принц.

— Они пришли за нами! — Проводник выдернул меч, казавшийся слишком тяжелым для него с его хилым сложением, и, без труда размахивая им, издал боевой клич.

Касмассцы с истошным визгом посыпались со склона. Камни застучали по щитам солдат-атлантов, вставших в боевом строю. Запели луки и арбалеты. Началась битва…

Воевода недовольно взирал на двух пузатых, похожих друг на друга купцов, затеявших долгую и злую тяжбу. Один, белобородый, утверждал, что продал другому сукно за полтора рубля, но тот заплатил только рубль. Второй же, кривоногий и сутулый, говорил, что уговор был именно на рубль, эти деньги он и отдал.

— Да как же за рубль, когда за полтора, глаза твои бесстыжие! — орал белобородый истец, сдерживаясь, чтобы не вцепиться в волосы ответчику.

— Да как же за полтора, когда за рубль! — кричал кривоногий, бросая наполненные ненавистью взоры на белобородого.

— А кто ваши слова подтвердить может? — осведомился воевода зевая.

Это ж надо, с какими глупостями лезут. Толку-то с них, как с лысых овец — ни один не догадался поднести воеводе. А все туда же — с челобитной лезут, скупердяи. Как тут судить-то? Поди разбери, кто из них врет. Скорее всего оба и врут. Таково уж их племя купеческое. Ох, надоели. И без них есть над чем голову ломать.