— Рагнар, подожди! — Крик брошенного Иво едва доносился сквозь темно-зеленую пелену ливня.

Рагнар со злостью ударил ногами по бокам лошади. Но та, испугавшись пролетавшего над тропой дятла, метнулась в сторону, споткнувшись о корень дерева и издав при этом резкий пронзительный крик. Рагнар обеими руками ухватился за упряжь, чтобы удержаться в седле. Одним плечом он ударился о ствол дерева и выругался от боли. Однако ему удалось обуздать напуганную лошадь, и он, остановившись, прислушался к приближавшемуся стуку копыт. Иво поспешно догонял его.

— Рагнар... — произнес несчастный Иво.

Рагнар набрал в грудь сырого воздуха, чтобы наорать на брата, как у него внезапно перехватило дыхание. Позади Иво скакал улыбающийся английский воин, держа наготове копье. За ним следовало около полудюжины вооруженных людей.

— Если твоя рука потянется к мечу, то, надеюсь, лишь затем, чтобы сдать его, — произнес англичанин с сильным французским акцентом. — Дай мне лишь небольшой повод, нормандец, и твои кишки будут болтаться на моем копье.

Рагнар вздрогнул и побледнел, раздумывая над прозвучавшей угрозой и собираясь дать этому воину тот повод, о котором он говорил. Все было бы так просто. Один взмах, и со всем покончено. Но где гарантия, не считая пустых заверений священника, что небесная жизнь лучше земной? И, взявшись за рукоятку меча, он медленно стал доставать его из своих обшитых шерстью ножен.

— Рагнар, ради бога, отдай его им! — прокричал Иво с огромными от страха глазами. — За нас дадут выкуп, — пробормотал он, бросая взгляд на сжимающийся круг воинов. — Мы сыновья Вильяма де Роше, известного как Железное Сердце... фактически, его наследники. — Он облизнул губы.

Рагнар бросил на Иво взгляд крайнего презрения и кинул меч на плотную подстилку из гнилых листьев у передних копыт своего коня, словно подавая монету нищему.

Англичанин ухмыльнулся.

— Сыновья великого Железного Сердца? — в его голосе послышалась глубокая удовлетворенность. — Интересно, сколько ваш знаменитый отец заплатит за возвращение двух заблудших черных овечек. Надеюсь, намного больше, чем вы на самом деле стоите, а то мне вообще не захочется связываться с вашим выкупом.

— Он заплатит вам столько, сколько запросите, — с беспокойством принялся Иво убеждать англичанина. — Правда ведь, Рагнар?

Рагнар прищурил свои светло-карие глаза.

— Да, — пробормотал он. — Он заплатит.

* * *

Стоял сырой вечер на исходе октября. Резкий ветер гнал по небу стада туч на север и дул в лицо Вильяму де Роше, остановившемуся со своими людьми у деревенской пивной, к которой привел их проводник-англичанин.

— Это и есть то самое место? — спросил Вильям. От переживаний за судьбу своих сыновей и постоянных перемен настроения от надежды до полного отчаяния — его голос стал еще более грубым и сердитым.

— Да, милорд. — Проводник искоса посмотрел на него. — Возможно, выглядит не очень внушительно, но под полом находится прочный и крепкий погреб.

От волнения у Железного Сердца задергался нерв на щеке.

— И мои сыновья в этом погребе?

— Самое надежное для них место. Если бы они не стоили хороших денег, то уже давно кормили бы воронов в лесах Халлоус-Вуд.

— Попридержи язык, — оборвал его Железное Сердце, и англичанин шустро соскочил с лошади. — Не думай, что можешь позволять себе вольности только потому, что у вас находится то, что мне нужно.

Молодой воин смерил его взглядом.

— Ну, что вы, милорд. Просто вас все знают как человека, который всегда говорит напрямик, и я вам ничего, кроме правды, не сказал. Многие из войска Лестера никогда не увидят, как за них платят выкуп.

Вильям внимательно посмотрел на парня, чувствуя черную зависть к молодости и энергии юнца, и, медленно бросив через круп лошади закоченевшую правую ногу, спрыгнул на землю. Земля под ногами казалась мягкой от слоя облетевших листьев. Они, кружась, падали с высоких вязов, словно души, улетающие в темноту, и ложились Вильяму под ноги. Дождь бил ему в лицо, заставляя прищуриться. Кругом виднелись заполненные грязной водой лужи, тянувшиеся вдоль всей деревенской улицы. Со стороны пивной донесся громкий смех, и хриплый голос затянул английскую балладу о девушке и кузнеце.

— Они все еще празднуют победу над армией Лестера, — сказал проводник со сдержанной улыбкой, когда хорошо подвыпивший житель деревни показался на пороге пивной и, шатаясь, побрел к сбившимся в кучку домам. — Будущие поколения долго еще будут рассказывать, как какой-то дед разбил орды фламандцев одними вилами.

— Ближе к делу, — холодно оборвал его Железное Сердце. — Мне нужны мои сыновья. Сейчас же.

Улыбка пропала с лица воина.

— Конечно, — спокойно сказал он. — Сюда, милорд. — Он живо направился к пивной, будто слуга, провожающий великого лорда в великолепный зал. Потребовалось все терпение Железного Сердца, чтобы не дать ему оплеуху и не окунуть лицом в грязь.

* * *

Рагнар дремал. В этой тесной холодной тюрьме крепкий сон убегал от него. С пленником грубо обращались, подстрекаемые его несговорчивостью и горевшим в его глазах презрением. Те места на теле, по которым они били его ногами, закоченели, и, так как здесь практически негде было развернуться, он устроился возле мокрой стены.

В неглубокой кошмарной дреме ему привиделась ведьма в образе красивой девушки с длинными темными волосами и сверкающими зелеными глазами, которые очень гармонировали с ее бархатным платьем. Но потом с ней что-то случилось. С лица начала сползать кожа, пока оно не превратилось в уродливый череп. Вытянутая вперед рука стала белой костлявой дланью. И череп прошептал: «Посмотри на меня». Напуганный, но вынужденный подчиниться, он поднял глаза и взглянул в пустые и темные, как пещеры, глазницы и увидел глаза свой матери, наблюдавшей за ним.

Рагнар вздрогнул и пришел в себя. Он задыхался, а сердце билось так, будто хотело вырваться из груди на волю. Сладкий запах яблок заполнял темноту, как бы напоминая о том, что скоро плоды перезреют и начнут гнить. Сгорбившись, рядом с ним сидел Иво и что-то бормотал во сне. Иво избивали меньше, так как он не спорил со своими тюремщиками и вел себя не так вызывающе.

Над их головами звуки внешнего мира слились в приглушенную какофонию шагов, голосов и хриплого смеха. Праздник в честь победы над мятежниками набирал силу. Рагнар теперь думал о допущенных ошибках и о том, как он, когда выберется из этой ямы, будет их исправлять. Ощупывая темноту, он нашел буханку хлеба, оставленную их сторожами ранее. «Угощайтесь яблочками», — смеясь, говорили захватившие их в плен воины. Он вонзил зубы в грубую, как опилки, буханку и подумал о нежном золотистом хлебе, который его тетка Мод всегда пекла по праздничным дням. При этом воспоминании у него потекли слюнки, и ему по крайней мере удалось дожевать то жалкое подобие хлеба, который теперь стал его пищей.