Ученик приземлился и отскочил от умирающего механизма. Со стоном рвущегося металла шагоход ткнулся носом в землю. От взорванной почвы поднялась пыль. Прежде, чем это закончилось, ученик снова переместился, избегая потока бластерных выстрелов штурмовика, стоящего у орудия справа от дома. Еще два шагохода направлялись к нему с двух сторон, надеясь окружить его.

Его улыбка ни на йоту не убавилась. Цель штурмовиков была слишком трудной, чтобы быть желанной. Каждый снаряд, который достигал ученика, он отклонял назад к месту выстрела или в главную дверь дома, но так как многие из стрелков уже были мертвы, остальные выстрелы, свободные от целей, попадали в грязь. Он бросился к солдатам. Белые шлемы удивленно поднялись, затем тут же спрятались.

Один удачливый выстрел, ловил он их мысли. Только один удачный выстрел.

Он бы доказал им, что не существует такой вещи, как удача. Но уж не против него, во всяком случае.

Горячий поток энергетического огня, заключил его в кожух. Он начал направлять часть его обратно на приближающиеся шагоходы, оставляя черные следы ожогов на их передней броне. Водители и стрелки усилили свой огонь, понимая, что своим прближением также становятся лучшими целями. Дождь разрывов гранат ударил по нему. Он отклонил их все к двери дома, осторожно, чтобы избежать кого-нибудь, напоминающего гостя.

Сирены вопили. Штурмовики кричали. Звук воющих двигателей становился громче.

Когда два шагохода оказались на расстоянии десяти метров от него, формируя равносторонний треугольник со оружием штурмовика, он остановился. Его световой меч вращался как пропеллер, перемещаясь без его сознательного мысленного контроля. Сила текла через него как молния, заправляя топливом его инстинкты и заполняя его мощью. На секунду он закрыл глаза и позволил движению своего меча войти в полную синхронизации с энергетическими выстрелами. Он не был уже частью действа. Он был просто зрителем, привилегированным наблюдателем в смертельном, но красивом балете.

Он склонил свою голову и сконцентрировался. Шагоходы приближались теперь медленнее, их водители и стрелки, уже предвкушали победу: никакой обычный человек не мог выдержать такую атаку долгое время. Они были тысячу раз неправы. Когда шагоходы вновь пришли в движение, их водители на мгновение попали врасплох. Тогда они отступили за свои заградительные щиты, но было поздно. Их движение ускорялось с каждым шагом а выстрелы ложились на пустой участок земли вдали от места, где стоял ученик.

Ученик открыл глаза за долю секунды до того, как шагоходы столкнулись. Подняв свободную руку, он послал мощную вспышку молнии в броню. Энергия помчалась по проводам глубоко в грузовые отсеки и склады боеприпасов, разрывая защиту и взрывая детонаторы. Все превратилось в энергию.

Он подпрыгнул вертикально вверх за момент перед первым взрывом и был подброшен еще выше толчком горячего воздуха от взрыва. Он кувыркался и управлял Силой, льющейся через него, восхишенный чувством невесомости и смерти, которую так хорошо избежал.

Шар красного распространяющегося пламени вдоль земли накрыл местоположение орудия. Бело-бронированные тела летали повсюду.

Он достиг вершины своего прыжка и начал опускаться. Ему не хотелось прервывать чувство полета, но он знал, что он не мог летать бесконечно. Перекатившись, чтобы погасить переизбыток скорости движения, он моментально вскочил на ноги, окруженный разрушением и дымом. Быстрый взгляд через плечо сказал ему все, что он хотел узнать. Только один из разрушенных шагоходов все еще стоял на своих лапах. Толстый черный дым валил из его разрушенного окна обхора. Другой валялся, разрушенный на части взрывом собственных боеприпасов.

Битва закончилась. Его уши звенели еще в течение почти половины минуты прежде, чем шум исчез. Все было тихо, кроме треска охлаждающегося металла. Имперское сопротивление было сломлено. Или он убил их всех, или оставшиеся в живых отступили к другому оборонительному рубежу.

— Что ты там говорила? — он спросил Юнону, направляясь к передней двери дома. Бронированная металлическая дверь, которая когда-то защищала вход, теперь висела на единственном оплавившемся стержне, разрушенная выстрелами, которые он отклонил от орудий и ходоков.

— «Скайхук», — сказала ему Юнона. — Он нужен имперцам для того, чтобы забрать рабов вуки с планеты.

— Это теперь не важно, — ворвался в разговор грубый голос Кота. — Где Вы?

Ученик описал дом, когда ступил в его разрушенный холл. Он держал свой световой меч наизготовку, но единственными существами, находившимися там, были три возбужденных протокольных дроида. — Кажется, здесь никого нет.

— Вы очень близки к вашей цели. Не позволяйте себе отвлекаться.

— Не хотите сказать мне, что именно я ищу?

— Терпение, парень. Вы все узнаете.

Ученик хмыкнул. Он зашагал вниз по главному коридору, ударив ногой по двери, используя Силу. Запах подгоревшей пищи донесся из кухни. Он проигнорировал его.

— Кое-что… — сказал он, себе, направляясь дальше. — Кое-кто…

Он повернул за угол и вошел в длинный деревянный коридор, украшенный двухмерными керамическими художественными произведениями. Два штурмовика и Имперская гвардия стояли, глядя на запертую дверь в его конце. Солдаты подняли свои винтовки, поскольку он появился в их поле зрения. Гвардейцы также зашевелились.

— Держитесь, — сказал он Кота. — Я думаю, что уже теплее.

Солдаты начали стрелять прежде, чем он сделал к ним два шага. Они умерли прежде, чем он достиг двери, сраженные собственными выстрелами, отраженными мечом. Имперская Гвардия тоже продержалась недолго после четырех быстрых взмахов светового меча. Ученик удовлетворенно кивнул, его навыки улучшились со времени Нар Шаддаа.

Оглянувшись назад через плечо, он кивнул снова. Ни одно произведение искусства не было повреждено.

Хоть одно доброе дело в течение дня, подумал он, поскольку после того, как он использовал Силу и энергию выстрелов, чтобы сжечь и сорвать дверь, все могло быть намного хуже.

Комната на дальней стороне была роскошно обставлена, говоря о вкусе ее создателя. В ней было множество различных деревянных карнизов, этажерок и полок. Дальняя часть комнаты была украшена огромным эркером. Вдали, ясно выделяясь на фоне синего неба, яркой линией выделялся «Скайхук».

Вместо местного диктатора, он увидел спину стройной женщины в белом. Она стояла перед сине-белым дроидом астромехом в стороне, и хотя она не повернулась, чтобы посмотреть, кто взорвался в двери, он мог точно сказать, что она хорошо знала о его присутствии.

Он сделал два шага по направлению к ней и включил свой комлинк, чтобы Юнона, и Koта могли слушать.

— Я должна была ожидать, что Император пошлет убийцу, — сказала женщина, скорее более раздраженно, чем взволнованно. — Это — тактика труса.

— Я — не слуга Императора.

Женщина повернулась и откинула свой капюшон. Не женщина, понял он, а девушка с каштановыми волосами, закрепленными в виде петли «конским хвостиком» и свисающими за ее плечами. Она изучала его с преувеличенным скептицизмом.

— Я просила капитана Стерна избавить меня от загадок, и теперь я говорю вам …

— Нет, на самом деле, — сказал он, поднимая руку, чтобы остановить ее. — Я здесь с мастером Кота.

— Мастер Кота — мертв, его убили на Нар Шаддаа. Мой отец… — Она замолчала.

— Ваш отец? — Он шагнул ближе, соединяя несколько частей загадки. Друг Кота… «очень ценное», что он должен был получить… — Как долго ваш отец снабжал информацией Кота об имперских целях?

— Знаешь… — Она посмотрела на него с опаской.

— Мастер Кота сам мне рассказал. Он выжил на Нар Шаддаа. Он послал меня найти вас. Я думаю, вы должны сейчас идти со мной.

Ее скептицизм возрос.

— Я не могу уехать, в то время, как планета порабощена.

— Это именно то, для чего вы сейчас здесь?

— Нет. — Ее ответ был короток и сердит. — Я — сенатский наблюдатель, назначенный непосредственно Императором. Моя работа — наблюдение за строительством этого чудовища. — Она поднимала свою голову на сверкающий металлом «Скайхук», возвышающийся над лесом. — Император не может убить меня, но он может заставить меня напряженно трудиться и, в то же самое время, я могу посылать сообщения моему отцу. Трус, как я уже сказала, но умный, хорошо сведущий в искусстве принуждения и манипуляций.