— Неплохо, — сказал он, окинув её оценивающим взглядом, когда она наклонилась.

— Прекрати! — прикрикнула она, выпрямляясь и захлопывая окно. — Мы уже не в третьем классе.

— Я не смотрел на тебя так, когда мы были в третьем классе, — сказал он, разглядывая постеры на стенах её спальни. — Если бы я это сделал, то меня должны были бы запереть на замок.

— Просто прекрати, — потребовала она, уперев руки в бока и уставившись на его спину.

— Прекратить что? — спросил он в своей ленивой манере. Это привлекало к нему многих девчонок, в том числе и её. И как бы ей ни хотелось, она не могла не заметить, насколько он изменился с их последней встречи три года назад. Казалось, что каждый раз, когда она возвращалась из колледжа, что-то удерживало её от встречи с ним. За эти годы умер его отец, и она слышала, что его братья покинули город. Прошлым летом ей рассказали, что в лесном доме живут теперь только Тай и его мать. Фэйт хотела навестить его, но не стала этого делать. Зная, что он останавливался у её дома несколько раз и звал, она не откликалась. Возможно, она не встречалась с ним, потому что знала, что он спросит о них с Эдди, а ей не хотелось ему рассказывать. Она могла лгать матери и всему городу, но Тай видел её насквозь.

— Мы уже не дети, и ты не можешь в любое время, когда захочешь, просто так запрыгивать ко мне в комнату, — сурово заявила она.

— А это так? — он растянулся на её кровати, застланной розовым кружевным покрывалом, которое она выбрала в девять лет, и на нём он выглядел ещё мужественнее. Он был выше, чем она помнила, и его ноги свешивались с кровати. Совсем не желая того, она начала сравнивать его с Эдди. В то время как Эдди был голубоглазым блондином с невинным и добродушным взглядом, Тай был смуглым, поджарым и… И сексуальным, подумала она. Словно её детскую спальню оккупировал некто, о ком не следовало знать детям.

Что Фэйт хотелось сделать, так это лечь рядом с ним в кровать и прижаться к нему. Целуется ли он всё ещё так же хорошо, как раньше? Он был её первым любовником, и их последние два школьных года прошли весьма горячо. Она ещё чувствовала кожу заднего сиденья его автомобиля под своими голыми бёдрами.

— Так? — спросил он. — О чём ты думаешь? Ты смотришь на меня ужас как тяжело.

— Мне интересно, как ты можешь на такое отважиться после стольких лет.

— Верно, — ответил он. — Я подумал также, когда увидел тебя. Ты хорошо выглядишь. Похоже, у тебя появились кое-какие мускулы.

— Спорт, — ответила она. — В колледже.

Последнее слово по её мнению должно было его оскорбить, но Тай только улыбнулся. Он был в джинсах и чёрной рубашке, выгодно подчёркивающей его мускулатуру, но она не собиралась сообщать ему об этом.

— Я думаю, тебе следует уйти, — сказала она, насколько сумела чопорным тоном.

— А я думаю, что тебе следует снять это модное платье, надеть джинсы и поехать со мной.

— Куда?

Он пожал плечами. Этот жест был слишком хорошо ей знаком.

— Просто покататься. Весь уикенд я ремонтировал свой старый кабриолет, он стоит на улице. Не хочешь прокатиться со мной, распустив волосы? Кстати, что ты сделала со своими волосами? Они у тебя всё ещё есть?

— Да, — ответила она, поднимая руку. — Просто лучше, когда они стянуты назад. Более аккуратно.

— И кто тебе такое сказал? Эдвард? — приняв сидячее положение, он взял в руки фотографию с ночного столика. На ней они все трое были запечатлены детьми, счастливые, в обнимку друг с другом. Грязные, они смеялись от радости, держа в руках верёвку с пойманной в тот день рыбой.

Тогда Фэйт видела только радость этого дня, но сейчас вспомнила и взрослый поступок, который они совершили. Они отдали рыбу Таю, поскольку знали, что его большая семья всегда нуждалась в еде. Мать Эдди наказала сына за то, что он появился запачканным и вонючим, — ему не позволяли выходить из дома две недели. Мать Фэйт накричала при виде грязной дочери и прочитала двухчасовую лекцию о том, как быть «леди».

Фэйт шагнула к Таю и выхватила фотографию из его рук.

— Я думаю, тебе следует уйти.

Не успела она отступить на шаг, как он схватил её за талию и прижался головой к её животу.

— Я скучал по тебе, — тихо произнёс он. — Я скучал по тебе каждую минуту все эти годы. Я думал, что умру, когда ты вернулась и не встретилась со мной. Я не думал, что сделаю это, пока ты не покинула эту проклятую школу и не вернулась домой ко мне.

Она понимала, что должна была бы оттолкнуть его, но не могла. Она прикоснулась к его волосам. Густые и мягкие, они напомнили ей о теплых летних деньках, которые она и Тай проводили вместе. Она помнила каждую ночь, когда зарывалась лицом в его волосы и вдыхала, втягивая глубоко в себя, его аромат, позволяя запаху пропитать её.

Он взглянул на неё снизу верх.

— Пойдём со мной на озеро. Только на этот денёк. У меня в машине холодильник забит едой.

— Я… — начала она. Она знала, что у неё полно дел. У Эдди было что-то, что он хотел, чтобы она сделала вместе с ним, а её мать наметила для неё полдюжины мероприятий в городе, но в этот момент Фэйт не могла вспомнить ни одно из них. — Хорошо, — как бы со стороны услышала она свой голос.

Тай поднялся, скользя вверх по её телу.

— Прекрасно. Одевайся. Встретимся внизу через пять минут. Если потребуется шестая минута, я поднимусь за тобой, — сказав это, он запечатлел на её губах короткий, сладкий поцелуй, затем открыл окно и выскочил наружу.

Целую минуту она стояла на месте и в замешательстве глядела в окно. Она только что завершила четырехлетнее обучение в Северном колледже, и там она была девушкой Эдварда Уэллмана. Она старалась стать достойной его внимания, его друзей и его имени.

Её первый год был трудным. Она ходила на занятия, одетая в короткую, почти бесстыжую юбку, короткий топ облегал её, как вторая кожа, а её волосы густыми завитками ниспадали на плечи. И когда она шла по территории университета, молодые ребята похлопывали себя по сердцу и драматично падали к её ногам. Она смеялась, наслаждаясь каждой минутой.

Это случилось, когда при встрече с девушками она столкнулась с насмешками. Когда одна девушка с прямыми каштановыми волосами, стянутыми назад с помощью повязки на голове, бросила ей вслед «северная провинциалка», Фэйт осознала, какой они видят её. Она поняла, что бунтуя против матери и Эдди, зашла слишком далеко.

На следующий день она подстригла волосы и пошла на занятия в такой же одежде, какую носили другие девочки: джинсы и скромный топ. Ей потребовалось почти всё оставшееся до конца года время, чтобы изменить свой имидж, но она справилась, занимаясь этим упорнее кого бы то ни было. Благодаря её высоким оценкам к ней частенько стали обращаться за помощью в учёбе. Когда она по окончании колледжа получила диплом с отличием по курсу английской литературы, то снискала уважение и учителей, и однокашников.

Но что было лучше всего, так это её уверенность в том, что она изменилась настолько, что мать Эдди примет её. А чтобы добиться одобрения той, ей следовало настоятельно по возвращении домой держаться подальше от Тая. Её не должны видеть катающейся по городу в кабриолете с парнем, похожим на персонаж из «Южного парка»[1]. Чего Фэйт хотелось больше всего в жизни, так это, чтобы на неё смотрели как на скромную молодую женщину, которая имела право стать женой Эдди Уэллмана.

Но сейчас в её девичьей спальне витал запах грубой сексуальности Тая. Казалось, что не было и в помине четырёх лет колледжа и её прилежного поведения. Она бездумно выдернула шпильки из волос, затем развязала тугую ленту, и распустила волосы. Волосы у неё были густыми и натурального тёмно-рыжего оттенка. Она понимала, что один взгляд на них наводит мужчин на мысль о сексе — так любил говорить Тай, когда она лежала в его объятиях и смотрела на звёзды.

«А что там было по поводу плохих мальчиков?» — спросила она себя, почти срывая платье и натягивая джинсы, которые не носила вот уже два года. Они с Эдди решили подождать с интимными отношениями до свадьбы. В кампусе была небольшая группа студентов, которые обещали сделать то же самое. Они не сделали это… «Это только наше дело и ничьё больше», — говорил Эдди, и они предавались ласкам, но никогда не доходили «до конца».