С неохотой она признала, он все видел. Девушка сняла c него руки и медленно отстранилась. Поднялась на ноги и подошла вплотную к окну, всматриваясь вдаль, ничего не видящими глазами. Что если это случиться опять? Что если они поймут, в конце концов, что были одной из тех пар, которые хотят друг друга дико, и при этом просто не могут быть вместе?

— Дани?

Он был здесь, прямо за ней, и она хотела броситься в его объятия, оставить все без ответов, пока они сами не появятся. Вместо этого, Даника медленно повернулась и подняла взгляд на него, задаваясь вопросом, отражаются ли все ее чувства во взгляде? Сомнения и желание, возбуждение и страх. Скорее всего, так и есть, подумала она.

— Джаред, чего ты хочешь? — дрожащим голосом спросила она. — Хочешь, что бы я признала, что между нами все еще что-то происходит? Я не могу этого отрицать. Но когда мы были вместе раньше, это было напряженно и болезненно, и я не смогу пройти через это еще раз.

— На этот раз все будет по-другому, Дани. — Его голос звучал глухо, но с уверенностью, которую она так хорошо помнила в нем, в глазах что-то сверкнуло, а губы изогнулись в улыбке. Он был таким, собой…

— Почему? Из-за того, что отец умер?

— Потому что мы стали старше и умнее. Потому что мы дорожим друг другом и из-за того, что чувствуем. И потому что я буду сражаться, как черт, что бы доказать, что в этот раз наши отношения будут другими.

Его решительность, эта уверенная мощь была частично тем, из-за чего она давно в него влюбилась, но Даника теперь была старше, намного лучше знала себя, и определенно не собиралась падать к его ногам.

Девушка быстро сказала:

— Я уверенна только в одном, что не позволю тебе опять перевернуть мою жизнь с ног на голову. Я больше не маленькая девочка, Джаред, и единственный человек, которому я теперь должна нравиться это «Я». Так почему ты решил, мне захочется что-то поменять?

— Потому что несколько минут назад ты чувствовала то же что и я, — спокойно ответил он ей.

Даника не позволила правде сломить ее.

— Я все еще помню, что чувствовала несколько лет назад, рассматривая документы о разводе. А до этого помню, что чувствовала каждый раз, когда ты злился на меня. — Даника быстро втянула воздух. — Все не так просто, как тебе кажется,… надо начинать не там, где мы все закончили.

Джаред поднял руку, словно что бы прикоснуться к ней, но позволил ей безвольно упасть.

— Знаю, я не хотел. Дани, мы должны начать все с начала, с самого начала.

Едва заметно она покачала головой, не уверенная в его словах.

— Что? А как быть со всем, что случилось?

— Послушай меня, — Его голос был тверд, а глаза блуждали по ее лицу. — Я знаю, что ни ты, ни я, не сможем забыть того, что случилось раньше, но между нами все еще что-то есть, что-то слишком редкое, что бы отмахнуться от этого. У нас есть ценный второй шанс.

Его сила тронула ее, как всегда, и Даника хотела спросить Джареда, почему для него было так важно, что бы они попытались все вернуть назад. Но неуверенная в своих чувствах, она все еще не хотела знать, что же на самом деле чувствовала, а по большей части потому, что не хотела отступать и позволять ему господствовать над ней, как он с его силой и уверенностью делал это раньше.

Она не падет к его ногам снова.

Даника резко вздохнула, ее контроль чуть треснул. Эти его глаза, такие чертовски гипнотизирующие, заставляющие уступить … Боже, неужели не смотря на все эти годы так трудно сказать ему «нет»?

— Джаред, я хочу,… мне надо время подумать. Это был тяжелый урок, который я учила все несколько лет после развода, и я должна хорошенько подумать, прежде чем принимать решение, которое затронет меня.

Он снова чуть не прикоснулся к ней, но, опять, не завершил жест. Было много нетерпения в его выразительных глазах, но еще и достаточно беспокойства, чтобы умерить более глубокие эмоции.

— Ты не говоришь «нет»?

Даника старалась держать свой голос тихим и ровным.

— Я сказала, что это был длинный день, и теперь я хотела бы остаться одна.

На мгновение Данике показалось, что он потребует более определенного ответа, но, в конце концов, Джаред просто кивнул. Понял ли он, что она подошла к краю своего контроля, или просто решил уступить ее просьбе, и дать ей больше времени. Было очевидно, что мужчина отступил, только потому, что она попросила, а не, потому что хотел он.

Джаред дошел до двери гостиной, прежде чем повернулся посмотреть на нее. Это был странно свирепый взгляд, но его голос был все еще мягок.

— Какие твои любимые цветы, Дани?

Она неуверенно, с трудом, улыбнулась.

— Мне нравятся орхидеи.

Джаред слегка кивнул и вышел из номера, не сказав ни слова. На этот раз она уже знала — он вернется. Но все еще не знала, справится ли она с его появлением.

После беспокойной ночи, Даника встала рано, заставляя себя начинать привыкать к новому часовому поясу. Горячий душ и завтрак помогли достичь ясности ума, она прибралась на кухне, отнесла кофе в гостиную и была готова к работе. По крайней мере, девушка так думала.

Включив телевизор на утреннюю программу новостей, — просто потому, что ей не нравилась полная тишина, — она устроилась за рабочим столом. По привычке, закрывшись от внешних факторов, сфокусировала все свое внимание на деле. Однако, впервые за годы работы, Даника отвлекалась не на что-то внешнее, а на свои собственные эмоции.

Джаред. Он вернулся в ее жизнь в то время, когда она, наконец, достигла ясного равновесия, в котором работа и личная жизнь были мирными и подконтрольными. Она ему сказала, что теперь собирается доставлять удовольствие только самой себе. Но Даника сейчас не чувствовала ни спокойствия, ни ясности. И по правде говоря, не знала, чем себе угодить.

Хотела ли она снова стать уязвимой из-за него? Рисковать возможной болью из-за любых отношений с бывшим мужем? Они стали двумя разными людьми, оба повзрослели, и Даника подумала, что теперь они лучше понимали, причину распада их брака. Хотя он явно прежде испытывал горечь, и желал обвинить и ее саму, и ее отца в том, что случилось, Даника понимала, что теперь Джаред так не думает.

Это не означало, что его гнев и сильная неприязнь, — возможно, даже ненависть, — по отношению к Даниелю исчезла. Для этого нужно больше времени, если такие чувства, вообще, способны исчезнуть. И вполне возможно, что тем временем эмоции Джареда принесут ей боль.

И если этого было недостаточно для того, чтобы испытывать нерешительность, то ее чувства к Джареду были еще более неопределенными. Воспоминания о тревогах и несчастьях десятилетней давности перемешались с воспоминаниями о том, как сильно она любила мужа, даже, несмотря на боль и замешательство последних совместных месяцев. А теперь, зная, что между ними всё еще существует желание, — и ее эмоции сейчас, стали более яркими, чем во время брака, — Даника испытывала искушение исследовать новые возможности, и, одновременно, была напугана тем, что может снова испытать боль.

Часть ее хотела держаться в безопасности и в покое, в жизни без Джареда, бороться с его напористостью или просто уехать, сбежать. Но голосок глубоко внутри, предупредил, что она не сможет спрятаться, ни от него, ни от жизни, и, так как, вспыхнувшее под прикосновением желание, преследовало ее во сне прошлой ночью, она сомневалась, что сможет выдержать настойчивость Джареда, если он будет таким, же решительным.

Погрузившись в раздумья и тревогу, девушка не отдавала себе отчета, сколько просидела за рабочим столом, сложив руки. Пока лениво не посмотрела на экран телевизора, и не увидела, что новости сменились игровым шоу. Глянула на часы и нахмурилась, когда поняла, что сидела тут больше часа, так ничего не сделав.

Но прежде, чем она смогла сделать что-то помимо молчаливого ворчания на себя, раздался дверной звонок, и Даника почувствовала, как ее сердцебиение ускоряется, пока не вспомнила, что Морган должна была прийти в это время. Разумеется, это оказалась Морган, и, как обычно, была разговорчива, слегка встревожена, и принесла цветы.