У русских настолько вошло в привычкуклеветать и всячески оскорблять друг друга, что они редко возмущаются этим, а всуд подают не чтобы восстановить свое достоинство, но чтобы досадить обидчику.Если кого-то оклеветали, то его обычная фраза: “пусть говорят”. Ведь он знает,что все окружающие понимают: русские только и делают, что врут и обманывают. Даи какое имеет значение клевета, если все общество поделено на отдельныегруппировки, члены которых всегда и во всем, согласно принципу круговой поруки,поддерживают друг друга. Однажды, генеральный прокурор г-н Устинов признался:“у нас, куда ни посмотри, везде криминальные группировки”.

Русские верят в грубую силу; еслирусский видит, что его недруг, оппонент или просто несогласный с ним человекфизически слабее его, тогда он непременно на него нападет и изобьет. Причем,что меня всегда поражало, русские воспринимают такое поведение как абсолютнонормальное: местное население признает легитимной грубую силу, и привыкло ейподчиняться. Что примечательно, если посмотреть на русских адвокатов, депутатовили представителей других умственных профессий, то они по внешнему виду оченьнапоминают бандитов; это связано с тем, что им, в силу публичности и важности,часто угрожают, оскорбляют и нападают, а также с тем, что они при возможности грешатэтим и сами. По статистике в России на 1% самообороны с применениемтравматического оружия приходится 99% нападений с его использованием. Этопоказывает, как только русские получают преимущество, они его тотчасиспользуют, нападая друг на друга. Когда же русские дипломаты и политикиначинают вести подобным образом за пределами России, они получают вместоуважения только гнев и презрение, ибо у цивилизованных народов грубая силавызывает отвращение и ненависть, причины которых русские варвары не способныпонять, а потому они начинают еще и оскорблять униженные ими народы.

Но самые важные и уважаемые бандиты –это чиновники. В особенности, руководители и начальники силовых структур – ФСБ,МВД, прокуратуры. Сегодня Путин отдал им часть власти: они получили вотчину илиправо на незаконные действия и личное обогащение: коррупция, рейдерскиезахваты, крышевание нелегального бизнеса. Взамен же они должны обрушивать градударов дубинками на головы представителей несистемной оппозиции и враговпутинского режима, преследовать и запугивать их. У русских нет закона, а естьдробление власти и распределение лицензий на беззаконие: что-то похожее насистему откупа прав на сбор налогов во Франции в 18–ом веке, только имеющее криминально-политическийхарактер. Тому есть множество примеров и неопровержимых свидетельств, которыеневозможно перечислить. Например, однажды генерал Шаманов, прославившийсявоенными операциями во время чеченской кампании, решил помочь семейномубизнесу: его дочь возглавляла некую принадлежащую ей фирму. Здесь интересно,что она была замужем за человеком, имеющим криминальное прошлое. Пару лет назадв офис фирмы нагрянула налоговая инспекция или экономическая полиция, точно ужене помню, и предъявила какие-то требования. Далее, дочь звонит отцу; Шамановподнимает по тревоге элитный отряд специального назначения и приказывает бойцамзанять офис фирмы и выгнать оттуда всех посторонних. Дело попадает даже в некоторыегазеты. Но это не имело никаких политический последствий для генерала – онпродолжил руководить войсками.

Однако такая система препятствуетэкономическому росту, инвестициям и т.д. Ведь руководители силовых структурпредоставляют право на беззаконие, конечно, в соответствии с чином идолжностью,  своим подчиненным, а те далее по цепочке. Контролировать такуюмассу преступников чрезвычайно сложно – они всякий раз превышают дозволенное.Но простой народ, являясь носителем той же культуры, тоже не отстает. Например,не секрет, что малый и средний бизнес регулярно недоплачивает налоги; и причинаэтого не в высоте ставок, которые сегодня не выше, чем в среднем по Европе, а врусской ментальности, в общинном сознании, согласно которому государство и муниципалитеты– это чужие и враждебные внешние элементы. Чиновничий грабеж и аморальностьчастного бизнеса, сталкиваясь друг с другом, приводят к постоянному пересмотрузаконодательства: волны ужесточения и либерализации наказания за экономическиепреступления следуют одна за другой: ужесточение приводит к активизациичиновничьих захватов частного бизнеса, а смягчение к пустоте казны и местныхбюджетов. Русские уже несколько лет не решаются ужесточить законодательство поинсайдерской биржевой торговле – боятся, что чиновники будут при расследованиидел вымогать у брокерских компаний, листингованных фирм или инвесторов деньги.Между тем инсайд цветет пышным цветом, к радости преступников и либертарианцев,отпугивая многих частных и институциональных инвесторов. Насколько мнеизвестно, за последние несколько лет за незаконную биржевую торговлю акциямироссийских компаний привлекли к ответственности только одну преступную группировку;правда, это сделали американские власти в Нью-Йорке. Зато Россия заявляет ожелании создать в Москве один из крупнейших мировых финансовых центров.

Особенно недоверчивый или чересчурнаивный читатель, пожалуй, может возразить мне, что я излишне сгущаю краски илии вовсе умышленно ввожу публику в заблуждение. Конечно же, я совсем не отрицаютого, что у русских есть писатели, музыканты, художники и архитекторы имножество других людей занятых полезной деятельностью. Если бы люди совсем нетрудились, тогда, разумеется, не было бы ни коррупции, ни грабежа, либо русскимпришлось бы как кочевникам совершать набеги на соседние страны. Люди вынужденыработать, однако часть их труда можно тем или иным образом присвоить, оттого иуровень благосостояния русских находится на невысоком  уровне, невзирая наогромную территорию, заключающую в себе значительную часть ресурсной базычеловечества. Вообще, мне кажется, у русских нет мотивации хорошо работать – ихнизкий интеллект не позволяет оценить и достойно вознаградить качественный ипрофессиональный труд. Возможно, поэтому они часто думают не о том, какповысить качество своей работы, а о том, как отобрать чужое. То же самое и сморалью: зачем быть нравственным, если этого никто не оценит, а могут оскорбитьили даже убить. Как справедливо заметил о русских Якоб Ульфельд: “Среди хорошихлюдей  и сам будешь хорош, а среди дурных и сам дурен”.

Низкий социальный интеллект русскихпроявляется еще и в том, что в России крайне неразвиты гуманитарные науки:экономика, политология, социология, юриспруденция. Большинство русских не умеюттолком ни читать, ни заключать юридические договоры; по-моему, им легчезапустить ракету в космос, нежели грамотно написать юридический договор. В своюочередь, в судопроизводстве полно ошибок. В итоге в делах они часто опираютсяна доверие, которое распространяется очень на немногих, что, бесспорно,препятствует экономическому, правовому и политическому развитию. В России,например, не существует экономической науки: преподавание экономическихдисциплин есть, а науки, как таковой нет. Русские экономисты смотрят на новыетеории, признанные несколько десятилетий назад на Западе, а потом говорят: мыне можем больше их игнорировать, и начинают, словно обезьяны повторять те в своихаудиториях. В общем, я думаю так: если вы ученый или у вас есть талант и выхотите его развивать, то лучше перебираться на Запад, а если вы бандит, тогдавам лучше приехать в Россию, правда нужно быть очень умелым бандитом, так как урусских в этом деле высокая конкуренция и немалое мастерство.

 ГЛАВА IV

ПОРОЧНЫЙ КРУГ ДЕСПОТИЗМА

В ходе эволюции человеческий интеллектпретерпевает очень медленные изменения. Не вызывает сомнений, что умственныеспособности древних греков или италиков весьма мало уступали интеллектунынешних европейцев. В свою очередь, физические возможности человеческого тела такжес тех пор не претерпели существенных перемен. Для появления новых качеств,способностей и возможностей требуются десятки или даже сотни тысяч лет. Междутем, социальный интеллект наций, по указанной мною выше причине, такжеотличается завидным постоянством. Его уровень, вероятно, изменяется только врезультате смешения наций в результате завоеваний или массовых миграций, когдазавоеватели или пришельцы прибывают в таком числе, что не способны ниассимилировать местное население, ни сами раствориться в нем и его культуре.Вследствие чего возникает новый культурный тип со своим уникальным уровнемсоциального интеллекта.