- Прости, что я так... глупо тебя напугал, хотел как лучше, а получилось... - он вновь развел руками. - У меня каждый раз рядом с тобой отключается часть мозга, отвечающая за ум, вот и получаются такие... казусы. Веду себя как мальчишка, не знающий как начать разговор с понравившейся девчонкой. Со мной такое, хочешь, верь, хочешь, нет, впервые. Но ты не думай, я не маньяк. Просто ты мне понравилась. Черт! - он тихо выругался и прошел туда сюда между шкафом и столиком, на котором стояла ваза с лилиями. - Вот, опять несу всякий бред, прости, я лучше пойду.

   Он быстро вышел в коридор и, не включая света, принялся одеваться. Было непонятно, она специально не включает освещение, чтобы не видеть его или просто не любит когда вокруг много света?

   Роман сам не переносил ярких ламп - в полумраке всегда уютнее и как-то спокойнее.

   Или девушка пыталась спрятать свой несуразный пацанский вид, который, скорее всего, должен был сегодня в кино отбить у него любое желание общаться с ней?

   "Зря старалась девочка, мне не вид нравится", - мысленно усмехнулся Исаев, уже надевая куртку. А вот выйти за дверь не смог. Так и стоял, вцепившись в ручку двери.

   - Спасибо, - услышал он за своей спиной и быстро обернулся. Марина стояла в метре от него, заламывая пальцы, и даже пару раз прикусила нижнюю губы, что Роману определенно не понравилось.

   - Это тебе спасибо... незнакомка, - подмигнул он. Вряд ли она видела, но так хотелось поднять ей настроение и сменить страх к нему хотя бы на туже улыбку. А ещё он оставил на тумбочке перед зеркалом свою визитку. - Завтра в кино пойдешь?

   Кажется, Марина опешила от этого вопроса, по крайней мере, пару секунд недоумевающе хлопала глазами, на что Роман только улыбнулся.

   - Пойду, - наконец, сказала девушка и он, кивнув, отпер щеколду и вышел на лестничную площадку.

   - Зайти за тобой?

   Марина или как он понял Рина, видимо, это сокращение ей нравилось больше, хоть Рома и не понимал почему. Имя Марина ему нравилось, особенно в отношении этой девушки, которая снова озадаченно посмотрела на него.

   - Значит, зайду, мне понравилось следовать молчаливой тенью за тобой. Закрывай дверь, пока не буду убежден, что ты за надежной преградой, не уйду.

   - Спасибо, - ещё раз, непонятно за что поблагодарила она и спустя долгую минуту, пока они, в который уже раз, молча, смотрели друг на друга, закрыла дверь. Роман дождался звуков закрывающихся замков, улыбнулся и без желания пошел к лифтам. В первый раз в жизни не хотелось уходить от женщины. А ведь они ничего такого и не делали, даже толком и не поговорили, но сейчас он чувствовал себя как идущим на казнь из спасительной обители.

   - Бред, - он нажал на кнопку, не понимая, откуда в голове подобные мысли. Поэтом Роман никогда не был, и такие сравнения тоже были не для него. И всё же...

   Он помахал рукой, каким-то шестым чувством зная, что Марина сейчас смотрит на него с высоты её седьмого этажа. И снова расхотелось уезжать.

   Наверное, это будет наглостью, если он сейчас вернется и попросится переночевать на диване? Хотя бы на диване.

   Роман одернул себя и достал брелок сигнализации. Хватит ему думать о глупостях, взрослый мужик ведь!.

   - Спокойной ночи, Марина, - выезжая со двора, пожелал он, зная, что уснуть ему сегодня вряд ли удастся.

   Поспать действительно не удалось. Не потому что он не хотел. Стоило Роме войти в двери дома, как зазвонил мобильник и он, в два часа ночи сорвался с места.

   Было всего два человека, ради которых он мог себе это позволить. Бросить все дела, забыть про сон, работу и мчаться по плохо освещенному шоссе.

   Александра.

   Он как мог, помогал ей с Максимом, да и просто иногда заезжал попитаться домашней едой.

   И Карина...

   - Марк Анатольеви! - Рома с порога набросился на отца бывшей одноклассницы, желая узнать, что же толкнуло пожилого мужчину, гипертоника, будить его посреди ночи. И пусть он ещё не ложился, но просто так, никто из семьи Соловьевых ему звонить не будет. А тут Елена Леонидовна, мать Карины, позвонила и, заливаясь слезами, попросила срочно приехать. И разве он мог отказать?

   - Всё хорошо... уже хорошо. Карине кошмар приснился, и она в ванне заперлась. Лена чуть с ума не сошла, когда малышка начала громить ванну, вот и позвонила тебе.

   - Можно? - уже разуваясь, спросил Роман, и мужчина кивнул, пропуская его мимо себя. Он так часто бывал в этой квартире, что мог спокойно пройти по помещению с закрытыми глазами и не врезался бы ни в один угол и предмет.

   И что теперь таить? Тогда, в десятом классе, он был влюблен в Карину, как раз собирался пригласить её в тот вечер в кино, но судьба сложилась по-другому.

   "Карина... Марина... Рина... везет мне на Рин", про себя хмыкнул Рома, кивком приветствую маму девушки, и тихо постучался в дверь комнаты Кары.

   - Кар-кар, можно войти? - "кар-кар" было шутливое прозвище девушки в школе, Роман сам его придумал и потом часто получал от одноклассницы книгой по затылку. Он даже подумывал согнать очкарика-ботаника Никиту с парты Каринки и самому сидеть с девушкой. Может быть, тогда, она бы поняла, что он не со зла её дразнит.

   - Сколько раз тебя просить! - почти прорычали из темноты комнаты, и в мужчину прилетела небольшая красная подушку.

   Подушка, тоже была его подарком. В одиннадцатом классе, когда Карина перешла на полное домашнее обучение. Вот не придумал он ничего умнее и подарил ей подушку с двумя "влюбленными" голубями, делящими ветку рябины.

   - Прости Кар, но тебе идет, - улыбнулся Рома, осторожно закрывая за собой дверь. Карина не любила громких звуков, вздрагивала даже от хлопка в ладоши, что уж говорить о грохоте захлопывающейся двери. Но прозвище "кар-кар", девушке, действительно, шло. Смуглая кожа, такая же страсть ко всему блестящему, а главное, волосы цвета вороньего крыла. Ну чем не ворона? Вот и сейчас она с восторгом смотрела на яркую обертку коробки с конфетами, которую Роман купил специально для неё в круглосуточном магазине около дома Соколовых. В супермаркете, его уже начали узнавать, раз здороваются. Рому это позабавило, но угрюмый вид Карины, которая неловко принялась распаковывать конфеты, заставил нахмуриться.

   - Что случилось, Кар? - спросил он, садясь рядом с девушкой на кровать. Ему единственному, она позволяла такую роскошь. Даже её отец не допускался на постель. Наверное, это что-нибудь да значило, но Роман предпочитал не замечать. Ну не сможет он быть с ней, задавит характером и своим сексуальными "домогательствами". А ведь она после того изнасилования, так и не смогла вернуться к полноценной жизни. Рома даже переключал каналы, если видел, что на экране начинается постельная сцена или что-нибудь на подобии. А телевизор вместе они смотрели достаточно часто. Обычно раз в месяц он сбрасывал все дела на помощника и вывозил Карину на прогулку. Подальше от людей и всего чего она боялась. А потом, когда темнело, и Кара жалась к нему, как к единственному спасательному кругу, привозил домой, смотреть телевизор. И ни разу за все эти годы не попробовал "реабилитировать" её в своей постели.

   Может, стоило попробовать, и сейчас Кара не была такой замкнутой в себе?

   - Просто кошмар, - Карина взглядом выбирала конфету, которую ей хотелось съесть, но он-то прекрасно знал, что она специально прячет от него глаза.

   - Ты плакала, - Роман не спрашивал, он констатировал. Она могла обмануть многих, даже некоторые психологи, к которым он так упорно возил девушку, верили в её рассказы.

   Он не верил.

   Сидел рядом и хмыкал, после чего его тактично просили подождать в коридоре. Роман выходил и ждал. А на следующий год всё повторялось. Уже к вечеру Карина замыкалась в себе и отказывалась выходить из квартиры родителей. Уверение, что у неё много работы (Карина работала редактором текстов в книжном издательстве, куда Исаев лично её устроил), его не устраивало.