— Отлично, будем чувствовать веяние ветерка, — сказала она, присаживаясь к столу.

Возникло неловкое молчание. Раз Дев пригласил ее, пусть он как хозяин и начнет разговор.

— Итак… — Дев сел напротив, улыбнулся и поднял стакан. — За дружбу, Холли. И прежде чем отказываться, подумай.

— О чем?

— О твоем поведении в аэропорту. Ты могла уехать, но осталась.

— А ты чего ожидал? Впрочем, какая же я глупая! Влилась в ряды человечества и помогла другу в беде? Бог не допустит, чтобы Холли Скотт пачкала свои прелестные маленькие ручки.

— Та-ак. Похоже, кто-то кому-то подействовал на нервы, — заметил Дев.

— Кто-то подействовал. Но поскольку этот кто-то благосклонно и любезно извинился, кто я такая, чтобы таить зло? — в тон ему ответила Холли, вздернув подбородок.

Гнев у нее прошел. Друзья. Любовники. Враги. Или корабли, разошедшиеся в ночи? Какое это имеет значение? У них нет будущего, во всяком случае, совместного. А в настоящее время стоит держаться по-человечески.

— Друзья, — кивнула она. — Ты вовсе не должен меня благодарить. Я не могла уехать и бросить тебя, Дев.

— Вопрос спорный, все это условно. Я был зол, но я не имел права изливать свою злость на тебя. Итак… — Он снова поднял стакан. — За дружбу.

— За дружбу, — повторила Холли. — Путь она будет долгой.

— Поправьте меня, если я не прав, леди: по-моему, вы не скрестили два пальца, чтобы пожелание сбылось.

— Наша с тобой договоренность сильнее всяких примет, — сказала Холли. — Разумеется, никто не может знать…

— Бывает, что и свиньи летают, да?

— Всякое бывает, — согласилась Холли и, заметив, что он улыбается, вдруг ощутила некоторую легкость: день так хорош, не стоит портить его из-за мелочей.

Дев выглядел неплохо, явно пришел в себя после того приступа мигрени. Воскресенье показалось ей бесконечным, потому что она неотступно думала о Деве. Зря она оставила его одного, мало ли что может случиться, думала она с того самого момента, как отъехала от его дома. Не в таком он был состоянии, чтобы отвергнуть ее предложение, на худой конец можно было бы попросту держаться поблизости.

После бессонной ночи ее тянуло позвонить и узнать, как он себя чувствует, но она боялась, что он ее оборвет, поэтому чуть не попросила Мерил. Впрочем, эту мысль она отбросила и набралась смелости уже во второй половине дня. Извинилась за беспокойство. Казалось, она разговаривает с посторонним человеком. Дев вежливо поблагодарил ее и с той же вежливостью отклонил предложение отвезти его в Довиль, чтобы забрать «ситроен».

— Все улажено, — заявил он и немедленно положил трубку, чем разобидел Холли.

Глядя теперь на него через разделяющий их кухонный стол, она подавила улыбку. Друзья? Надо надеяться. Это уже лучше по сравнению с воскресеньем.

— Значит, работаешь с детьми, — начал Дев. — Расскажи мне поподробнее.

— Особо не о чем рассказывать. Я работаю няней. То есть работала, все кончилось с наступлением лета.

При обычном положении дел Холли нашла бы себе новую работу, однако Мерил была вне себя от радости, когда Алекс предложил им свою виллу. Почему бы нет? Целое лето солнца, песка, моря и благодаря заботе Алекса никаких денежных обязательств. Узнав о состоянии их финансов, Холли теперь поняла ее радость. Никаких обязательств, значит, никаких забот. Увы, Девлин Уинтер жил совсем неподалеку.

— Няней? Я поражен, Холли. Не думаю, что это в духе Кордри — не соответствует его имиджу. Жена самого Кордри и вдруг работает?

Холли покраснела. У них с Алексом несколько раз едва не доходило до ссоры по поводу ее стремления быть независимой. Но об этом она не собиралась распространяться. Как утверждал сам Дев, информация — это знание, а знание — сила. В этом он прекрасно разбирался. Мало-помалу, капля за каплей он сопоставит факты — и, пожалуйста, игра сыграна! Он бы вытянул из нее все так, что она бы и не заметила.

— Ты опять становишься злым. — Холли спокойно смотрела на него, не отвечая на его слова.

— А ты стала уклончивой.

— Да? Почему ты так решил?

— Очень просто. Как только я заговорил о твоей личной жизни, ты сразу замкнулась. Но ты права. Я был…

— Злым?

— Детское словечко. Может, ты его подцепила, работая с детишками? Злой волк из сказки. Но зачем тебе это?

— Что именно? — сердито спросила Холли, начиная понимать, что ей не пробить броню самообладания Дева.

— Зачем тебе работать? Невесте самого богатого человека в мире?

— Так ты понимаешь дружбу, Дев? Допросы третьей степени? С пристрастием?

— Это просто мысли в слух. Что-то здесь не складывается.

— Да-а, — протянула Холли. — Тогда я тебе кое о чем напомню. Это не твое дело, понятно?

— Как знаешь.

— Именно так. — Холли допила сок. — А теперь, если не возражаешь, мне пора.

— Понятно, только я возражаю, — объявил Дев, едва она сделала шаг к двери.

В одно мгновение он был уже на ногах и, опередив Холли, загородил своей массивной фигурой выход, отрезав путь к отступлению.

Опять игры! Она должна бы знать, что не может доверять ему. Как же ей проскользнуть мимо, не коснувшись его и не выдав дрожь желания, которую хитрый Дев сразу заметит?

Холли глубоко вздохнула, «Легкомысленная девчонка. Не выдавай себя! Стой спокойно, держи себя в руках». Спокойно? Чтобы не поддаться искушению, Холли крепко прижала руки к бокам, но взгляд утратил твердость.

Она хотела, чтобы страстные черные глаза смотрели на нее, чтобы руки обняли ее, губы прикоснулись к ее губам. Нет, она помолвлена с Алексом, ей необходимо быть сильной — ради их общего с Мерил и Джонатаном спасения.

Тупик. Ни звука, ни движения, только мужчина и женщина и воздух, насыщенный электричеством. Дев. Каждый его напряженный мускул знаком ее пальцам, каждый оттенок выражения его лица запечатлелся в ее воображении. Он тоже хочет ее, их обоюдное желание взывает об исполнении.

«Думай об Алексе. Дорогом, милом Алексе, которому ты нужна… который так ловко устроил помолвку». Но эта мысль была вероломной, и Холли поскорее выбросила ее из головы.

Дев улыбнулся, и сердце у нее подпрыгнуло. Пытаясь овладеть собой, она облизнула пересохшие губы и через секунду уже была в объятиях Дева, а ее руки сами собой обхватили его, когда твердые бедра соприкоснулись с ее бедрами и Холли вдруг ощутила, что открыта.

— Успокойся, любимая, — шепнул он, накрывая своими губами ее губы…

Зазвонил телефон, и Холли замерла; разум приветствовал вмешательство, но возбужденное тело требовало удовлетворения.

— Прошу вас, леди, побудьте здесь, — с улыбкой велел Дев, целуя ее быстрым, легким поцелуем.

Холли осталась на месте, прислонившись к стене и еле дыша. Она любила его. Она хотела его. Но должна уйти прямо сейчас, пока еще в силах как-то владеть собой.

— Это тебя. Мерил.

Что она забыла на этот раз? У Колетты сегодня выходной, в доме, как видно, нет продуктов, и Мерил лишь теперь это сообразила.

— Холли?

— Что случилось? — спросила та, поскольку уловила в голосе мачехи боль.

— Ужасная глупость. Я оступилась и подвернула лодыжку. Проклятые туфли.

— Где ты?

— В кафе «У Марселя». Они обложили мне ногу льдом, но…

— Оставайся там и сиди спокойно. Я немедленно приеду.

— Неприятности? — Дев подошел к ней сзади и обнял за талию, покусывая ей мочку уха.

Холли объяснила.

— Наверное, только растяжение, — сказала она, высвобождаясь из объятий, но внутренняя пустота, возникшая из-за неосуществленного желания, доводила ее почти до сумасшествия. — Разберусь, когда увижу сама. Джонатан…

— С ним все будет в порядке. Оставь его со мной, — предложил Дев. — Занимайся Мерил. Ты права: это может быть чепухой, а может и чем-то серьезным. Лучше сделать рентген. Езжай. Я присмотрю за Джоном. — Он поцеловал ее. — Не волнуйся, я ничего не скажу Джону. Если он спросит, отвечу, что вы поехали за покупками.

— Но ведь на всю эту историю могут уйти целые часы.