Дело в том, что помимо надписей на вавилонском и ассирийском в библиотеке Ашшурбанипала оказалось множество табличек с надписями на языке, разительно отличавшемся от семитских и иранских. То был язык шумеров — загадочного народа, создавшего первую великую цивилизацию Междуречья.

Надо сказать, что Лайярд и его преемник Ормузд Рассам не сразу поняли уникальность своей находки. И все же, как и полагается добросовестным археологам, они отправили в Англию не только эффектные барельефы и статуи, но и ящики, наполненные битыми глиняными табличками… В Британском музее за этот глиняный бой взялись «кабинетные ученые», кропотливо восстанавливая из разрозненных обломков удивительное прошлое Месопотамии; там и сделал свое знаменитое открытие Джордж Смит, рабочий-гравер и талантливый лингвист-ассиролог.

С его открытием мы еще познакомимся, а пока окинем беглым взглядом самые существенные археологические находки в Месопотамии.

Спустя 40 лет после открытий Ботта помощник французского консула Эрнест де Сарзек начал раскопки в шумерском городе Лагаше, обнаружив там культуру столь древнюю, что Ассирия времен Ашшурбанипала в сравнении с ней кажется чуть ли не современностью. Конечно, это преувеличение, но при попытке заглянуть на 45 веков в прошлое вполне может закружиться голова… Находки Сарзека заставили замолчать тех скептиков, которые упорно отказывались верить в существование шумерского народа. Кстати, сам термин «шумеры» ввели в обиход не историки, а французский лингвист Жюль Опперт: в 1869 году на заседании Французского общества нумизматики и археологии он порядком огорошил почтеннейшую публику, заявив, что непонятный язык многих клинописных табличек Месопотамии — шумерский. А раз существует шумерский язык, значит, когда-то должен был существовать и шумерский народ!

Слова Опперта встретили яростный отпор многих историков и археологов. В частности, Жозеф Галеви обозвал так называемый «шумерский» язык фантасмагорией. Какой еще там шумерский? Это просто вавилонские жрецы прибегали к шифрованным записям, дабы непосвященные не совали нос в их религиозные таинства!

И вот Сарзек обнаружил в Лагаше множество записей на этом «фантасмагорическом» языке — в том числе списки продуктов, купчие и другие деловые документы, которые не стал бы засекречивать даже писец, страдающий манией преследования в тяжелой форме. Впридачу Сарзек нашел статуи правителей, живших одновременно с самыми древними египетскими фараонами; откопал «Стелу коршунов», призванную увековечить победу Лагаша над другим шумерским городом — Уммой около 2470 г. до н. э.; открыл надписи правителя Уруинимгины — полного благих намерений, но печально кончившего реформатора XXIV века до н. э.

Вслед за этим последовали сенсационные открытия немца Роберта Кольдевея, нашедшего древний Вавилон в 90 км от нынешнего Багдада: в ходе восемнадцатилетних работ удалось извлечь на свет божий грандиозные крепостные стены, дворец Навуходоносора II, храм Мардука, Ворота Иштар, Дорогу Процессий и знаменитую Вавилонскую башню.

Двадцатый век, переболев Первой мировой войной, ознаменовался открытием древнего города Мари — соперника-союзника Вавилона (его откопали французские археологи под руководством А. Парро) и поразительно интересными находками англичанина Леонарда Вулли, сделанными в Уре, на родине библейского Авраама.

Помните достославного фараона Менеса, объединителя Египта? Вот и жители Ура хорошо его помнили. Не то чтобы они были знакомы с ним лично, но наверняка обитатели этого древнего города (к тому времени насчитывавшего уже немало лет) оживленно обсуждали последние новости, привезенные купцами из страны, кормящейся дарами Хапи. Да, хорошенькую трепку задал молодой Менее своим противникам из нижних номов! Говорят, фараон начал строить новую столицу, которая будет называться «Весы Обеих Земель»[52] — да пошлют боги удачу и процветание этому городу! И все-таки Мемфису никогда не сравниться в великолепии и славе с великим Уром… Интересно, подешевеет ли теперь привозное средство от змей — знаменитая талапия нильская?

Так судачили люди на рыночной площади и в трактире, отрытых английскими археологами через 24 века после того, как великий Ур прекратил свое существование и был занесен землей…

Пожалуй, на этом стоит прервать беглый рассказ об археологических открытиях в Месопотамии (удержавшись даже от искушения подробно описать так называемый «штандарт из Ура» или знаменитую «даму из Урука». Кто хочет знать, как они выглядели, пусть посмотрит на иллюстрации). Пришла пора нырнуть в то время, когда предки Менеса-Нармера еще и не думали о том, чтобы покинуть гостеприимную зеленую Сахару и сунуться в кишащее змеями и крокодилами болото — в будущую страну Та-Мери…

Давным-давно, в период палеолита, равнина между реками Тигром и Евфратом представляла собой унылое зрелище: куда ни глянь, простиралась испаряющая миазмы топь с гудящими над ней тучами москитов и комаров. Никто никогда не узнает, какие беды загнали в это неласковое место первых людей — может, внутриплеменные распри, может, нападение врагов, а может быть, голод? Так или иначе, в Месопотамии появились первые поселенцы, среди которых были представители так называемой Эль-Обейдской культуры[53], получившей свое название по холмам Эль-Обейд — месту древнейших поселений Междуречья.

В конце V и начале IV тысячелетия до н. э. в Эль-Обейде жили земледельцы и скотоводы, знавшие гончарное дело и ткачество, изготовлявшие медные и каменные орудия труда. Они строили дома из тростника, обмазанного глиной, или из высушенных на солнце глиняных кирпичей. Другой строительный материал в бедном древесиной и камнем Междуречье раздобыть было нелегко, поэтому тамошние обитатели быстро научились обходиться малым: раскопки в Абу-Шахрайне (Эреду) позволили обнаружить не только тростниковые дома-мазанки, но и развалины небольшого храма из кирпича-сырца — одного из самых древних святилищ на Земле…

О дошумерском населении этой равнины известно очень немного, а еще меньше известно о том, откуда и почему в Месопотамии появились шумеры, или, как они называли себя, «черноголовые».

Черноголовые, круглолицые, большеухие (большие уши считались у шумеров признаком ума), пережившие Великий потоп изобретатели колеса, письменности, десятеричной и шестидесятиричной системы счета — откуда они пришли? Это по сей день остается загадкой. До сих пор ученым не удается выявить родство шумерского языка с каким-либо из древних или ныне существующих языков. Филологическая «палочка-выручалочка», не раз помогавшая определить происхождение других народов, в данном случае оказалась бессильной. Попытки же найти прародину шумеров, используя их собственные предания и исследуя их культуру, швыряют исследователей туда-сюда: где только не искали корни таинственного народа — от Индии до Персидского залива!

Именно в Персидском заливе большинство ученых помещает легендарный Дильмун[54] — своеобразный земной рай, предтечу библейского Эдема, где звери не ели зверей, где людям не нужно было тяжко трудиться и где всегда имелось вдоволь пищи и чистой воды… Согласно шумерским легендам, именно с этого благословенного острова их предки явились в страну, лежащую между Тигром и Евфратом. Но ни одно из дошедших до нас преданий не объясняет, что же заставило шумеров променять блаженный Дильмун на суровую к людям землю Междуречья.

В Месопотамии цивилизация развивалась не благодаря природным условиям, а вопреки им, и черноголовые «духом окрепли в борьбе», отточив свой интеллект в поисках замены самых необходимых в быту предметов. Нет камня для строительства домов, почти нет древесины? Что ж, люди научились возводить дома из глины и из тростника; тростник шел и на строительство лодок, и на изготовление домашней утвари. Нет руд для выплавки металлов? Обитатели Месопотамии наладили торговлю, выменивая недостающий металл на местное зерно. Торговые караваны из Междуречья двигались через Сирию и Малую Азию, шумерские высоконосые корабли из длинных тростниковых стволов, промазанных естественным асфальтом, с парусом из циновок на мачте из толстого тростника доходили даже до портов Мелахи близ устья реки Инд. Своенравные реки Тигр и Евфрат то и дело грозят наводнениями, а дожди, наоборот, крайне редки и скупы? Укрощая капризную стихию, шумеры упорным многолетним трудом создали мощную ирригационную систему, просуществовавшую почти без изменений с IV тысячелетия до середины II тысячелетия до н. э. От главных русел Тигра и Евфрата они отвели каналы, построили плотины и многочисленные водохранилища, чтобы использовать воду разлившихся рек для осенней обработки земли.