Казалось, Николас готов взорваться, но ему удалось быстро овладеть собой.

— Ты права. Здесь кое-что действительно произошло, но очень давно. — Жесткие складки, обозначившиеся возле его красивого рта, выдавали волнение.

Эйми затаила дыхание, ожидая продолжения.

— Но это не имеет отношения к «Сансет Трейлз». Это все в прошлом. — Он взглянул Эйми в лицо. — Знаешь, давай договоримся. Ведь ты не хочешь, чтобы Клэсси продавали, правда?

—Конечно нет, — кивнула Эйми.

— Мы все знаем, что Клэсси совсем не опасна, — продолжал Николас. — Но Мэгги Митчелл, мать Виктории, очень влиятельный человек в кругах лошадников. Таквот, если Виктория пожалуется матери, то одно слово миссис Митчелл может стереть нас в пыль. Вот почему моя мать собирается продать Клэсси.

Эйми чувствовала, что истина где-то рядом.

— Но я обещаю, что не дам Виктории возможности пожаловаться... при условии, что ты перестанешь распространять разные небылицы о «Сансет Трейлз». — Николас протянул свою длинную руку через стенку, разделяющую стойла. — Ну, договорились?

Эйми пожала его руку.

— Договорились! — кивнула она, недоумевая, что за событие в прошлом могло так испугать этого парня.

— Перерыв! — объявила Чарли, вскакивая и показывая пальцем на костер. — Вот и угли готовы. Самое время жарить марш-мэллоуз!

— Очень частые у тебя перерывы, — проворчала Алекс.

— Ну, не всем же быть такими выносливыми, как ты, — отбилась Чарли и требовательно прикрикнула: — Несите-ка сюда эти марш-мэллоуз!

— Ты уже достала своей прожорливостью, — вздохнула Джо. — Только доходишь до интересного места, и тут выясняется, что ты опять проголодалась, бездонная бочка!

— А я рада, что мы отвлеклись, — поежилась Луиза, шаря в темноте в поисках заостренной палочки для поджаривания марш-мэллоуз. У меня такое ощущение, будто это я была там, о конюшне, все чувствовала и все слышала... — Из всей компании Луиза была самой впечатлительной и, пожалуй, самой пугливой —А и у меня такое же ощущение. А еще и Николас появился... Какой-то он все же странный... — Джо ликовала. Она любила все таинственное. Чем страшнее, тем лучше!

Чарли, облизываясь, уже поджаривала свою порцию на пылающих углях. Она сосредоточенно поворачивала палочку, чтобы кушанье не обуглилось.

— Джо, — тихо позвала Алекс, схватив ее за руку. Обычно спокойная и уравновешенная, сейчас она даже охрипла от изумления. — Ну-ка, посмотри туда, где кусты. Видишь две светящиеся точки? Так! Что, опять штучки Чарли?

— Не думаю. Они движутся, — прошептала в ответ Джо.

Между тем число светящихся точек умножилось — теперь их было шесть пар, — и двигались они прямо на девочек. Несомненно, это были глаза и горели они адским огнем.

— По-моему, это дикие звери, они могут видеть в темноте, — снова жарко зашептала Джо. Не говори Луизе, она точно решит, что это чудовище из озера!

Чудовище из озера?! Где?! — Чарли резко развернулась на месте. Ее марш-мэллоуз пропеклись до нужной кондиции, но, увы, сладкие комочки соскочили с палочки и шлепнулись в песок Прямо перед светящимися глазами.

Подружки обнаружили, что одна пара глаз уже совсем рядом. В темноте проявилось некое белесое пятно, а в воздухе разнесся сильный мускусный запах зверя.

— Не двигаться! — прошептала Алекс. — И не кричать! Ни в коем случае!

Светящиеся глаза зафиксировали свой взгляд на лежащих в песке марш-мэллоуз.

— Что за вонь такая? — выдавила из себя Луиза сквозь волну подступающей тошноты. — Это что... гигантская змея?

— Хуже, — вздохнула Алекс. — Это скунсы.

ГЛАВА 9

Пока четыре девочки неподвижно стояли вокруг огня, из темноты на свет вышли шесть скунсов. Мамаша в своей черной шубе с двумя продольными белыми полосами на спине была поистине необъятна. Пятеро детенышей также почти достигли размеров взрослых скунсов. Они окружили свою мать, а та тем временем принюхивалась и примерялась к аппетитно пахнущим марш-мэллоуз.

— Что будем делать? — почти не разжимая губ, спросила Джо.

— Кинь им еще один марш-мэллоуз, — предложила Алекс. — Только постарайся бросить подальше.

Марш-мэллоуз Луизы уже был охвачен огнем. Она вытащила его, осторожно сбила пламя зашвырнула почерневший ком сахара далеко в кусты. Однако до кустов этот ком не долетел. Он шлепнулся прямиком на майку Чарли и прилип к ней.

Шестерка скунсов ринулась к Чарли. Они переваливались и косолапили на ходу, как толстые медвежата. От них несло не приведи господи!

— Сделайте же что-нибудь! — заныла Чарли. — Толстая уже почти влезла на меня!

— Только не спровоцируй ее! — зашипела Алекс. — Если ее не трогать, она не обрызгает! — Алекс взяла целый пакет необжаренных марш-мэллоуз и ласковым тихим голоском позвала: — Эй, скунсы, идите сюда. Я дам вам вкусные, мягкие, негорелые.

По одному Алекс перекидала марш-мэллоуз в кусты. Толстая самка оставила Чарли в покое и побежала к кустам, молодые походным порядком — хвосты кверху — помчались за ней.

— Уф! — облегченно отдуваясь, сказала Алекс, когда хруст и чавканье в кустах, постепенно удаляясь, замерли совсем. — Хорошо, что они не решили вдруг защищаться, а то бы нашим посиделкам коней пришел прямо сейчас!

— Ты швырнула этим тварям половину моих марш-мэллоуз! — возмутилась Чарли.

— Зато меньше сахара слопаешь и дольше зубы сохранишь, — рассмеялась Алекс.

— Как у них только наглости хватило обломать нам кайф! — продолжала возмущаться Чарли. — Раньшеэтим занимались младшие

братья, мыши, посыльные, большие собаки, теперь скунсы. Вот только скунсов нам не хватало!

— Надеюсь, ты не думаешь, что Стивен и его команда устроят нам нечто подобное? — с невинным видом заметила Джо.

— Пусть только попробуют! Я утоплю их, как котят! __ пригрозила Чарли, пытаясь отчистить пригоревший сахар с майки.

Это ей не удалось, зато удалось загнать липкий ком, который до налета скунсов назывался «марш-мэллоуз», себе в волосы, черные и шелковистые.

— Ну вот! Девчонки, перерыв продолжается, я должна избавиться от этой дряни, — засмеялась она. — Кто-нибудь захватил с собой мыло?

Мыло оказалось в рюкзаке запасливой Луизы. Подружки терпеливо ждали, пока Чарли выстирает в озере свою майку и очистит волосы от грязи.

Джо вздохнула:

— Не нужно быть пророком и обладать даром предвидения, чтобы понять: когда приходит очередь Чарли рассказывать, что-нибудь обязательно должно произойти.

— Я все-таки хочу разобраться с этой лошадью, которая скакала по крыше домика Эйми, — с серьезным видом сказала Луиза.

— … И довелось ли ей на Клэсси участвовать в показательных выступлениях, — добавила Джо.

— Иду, иду, — откликнулась Чарли. — давайте рассаживайтесь и через секунду продолжим.

Девочки снова расселись вокруг костра. Алекс принесла охапку мелких веточек и кинула их в костер. Когда огонь начал снова потрескивать и дразниться языками пламени, она добавила туда три больших полена.

— Готово. Теперь будет гореть долго, — скромно признала она свои заслуги.

Чарли снова шлепнулась на песок.

— Если помните, Эйми заключила с Николасом договор «о ненападении», — сказала она. — Но до показательных выступлений оставалось целых два дня, и Эйми боялась, что ей не удастся спасти Клэсси до того, как они начнутся.

Игривый бодрый голос Чарли вновь изменился. По мере повествования все заметнее становилось напряжение, овладевавшее ей.

К полудню следующего дня Николас выполнил свою часть договора. Каким-то образом ему удалось уговорить Викторию участвовать в скачках по пересеченной местности именно на Клэсси, а также попросить свою мать подождать с принятием судьбоносных решений относительно маленькой кобылки до окончания показательных выступлений в Пайн Медоуз.

— Николас сказал, что если в «пересеченке» я буду на Клэсси, то могу выиграть ленту, — похвасталась Виктория. —