Может, оно ожидает дальнейших действий жреца, следящего за беглецами-отступниками?

Преодолевая страх, жрец ползком как можно ближе подобрался к ним. Спрятался меж камней, чтобы все видеть и слышать. Он не подозревал, что они говорят на чуждом древнем языке. Если они останутся здесь, он сбегает за Жрецом и Урун-Буруном. Очевидно, именно этого ждет от него ушедшее в воду Божество. И он должен проявить свое рвение. С трепетом ждал он, глядя на поверхность озера.

Аромат жареных грибов пробудил в нем муки голода. И он проклинал беглецов, в такую священную минуту искушающих его.

Ждала чего-то и Эльма.

Звезды погасли. Края облаков над лесом как бы начали раскаляться, все яснее обрисовывая причудливые очертания прежде невидимых на темном небе и словно выросших за лесом гор.

Потом Эльме и Анду показалось, что солнечные блики заиграли на водной глади озера. Но это были пузырьки, поднимавшиеся с его дна. Они дорожкой потянулись к берегу.

— Смотри! — шептала Эльма.

— Птеродактиль, что ли, вылезает на сушу перед взлетом? — полушутя предположил Анд.

— Нет! Совсем не то! — перебила Эльма. — Я хочу Другого… другого!

— Чего ж тут можно хотеть? — пробормотал Анд. Жрец из-за камней видел пузырьки на воде, они были все ближе и ближе. Приняв их за священные знаки, он готовился униженно ползти к сошедшему на Землю Божеству, но страх сковал его.

У берега на поверхность всплыл небольшой шар, он приподнялся над водой и оказался сидящим на туловище, мокром и блестящем.

— Вернулись! — крикнула Эльма, вскакивая на ноги.

— Кто вернулся? — недоумевал Анд.

— Как мало ты понял из прочитанного! — упрекнула Эльма, спеша к выходящему из воды человеку (с виду, по крайней мере, это был человек) в мокрых доспехах.

Анд бросился за Эльмой, чтобы защищать ее.

— Рыцарь? — удивился он на ходу. — Вроде Дон-Кихота.

— Конечно Дон-Кихот! — не оборачиваясь отозвалась Эльма.

— Он не один, — предупредил юноша, стараясь за руку удержать Эльму.

Пузырьки на поверхности озера слились в сплошную бурлящую дорожку.

Эльма освободила свою руку и храбро направилась к первой фигуре, к которой присоединялись еще и еще такие же. Всего шесть.

Первый из вышедших снял свой круглый шлем, обнажив достающие до плеч полуседые волосы. Лицо у него было мужественное, но усталое.

Эльма с криком:

— Дедушка! — кинулась ему на мокрую грудь.

— Вот так внученька! — удивился человек в скафандре. — Дида нашла!

— Вы — Бережной! Командир Георгий Бережной! Я узнала вас по древним фотографиям. Я ваша сто раз пра-пра-правнучка!

— Рад бы иметь такую, — растерянно отозвался Бережной. — Так ведь у меня и жинки-то не было!

— А Весна Закатова? — лукаво спросила Эльма.

— Она жива? — невольно вырвался у звездонавта Нелепый вопрос.

Эльма развела руками:

— Помню, помню. И все-таки… как же?..

— Весна Закатова родила дочку, тоже Весну. Она не призналась вам, что ждет ее, чтобы не сорвать ваш звездный рейс. С тех пор, вот уже тысячу лет, все старшие дочери нашего племени носят имена Весен. А теперь и само племя зовется «вешние».

— Она сказала — «тысячу лет»?! Вот это информация из первоисточника! Значит, мы с Надей, как математики, однозначно вычислили эффект «парадокса времени», — заметил подошедший, рано полысевший звездонавт с огромным лбом.

— За то и люблю друга своего Васю, что он всегда прав, — вступил в беседу еще один, худощавый даже в скафандре, человек. — Жаль, что не хотел он на Землю спускаться.

— Так он, Федя, не знал, на каком языке: то ли родном английском, то ли русском, то ли еще на каком — сказать: «Здрасте, мы ваши предки!» — шутливо добавил третий «космический пришелец», ростом с Анда.

— Мы понимаем ваш древнекнижный язык. Мы с Андом прочитали много старых книг. — И Эльма указала на своего застенчивого спутника.

Бережной успел за это время продумать линию поведения. Уж больно понравилась ему эта его «самозваная внучка»! Не повернется у него язык разочаровать смуглянку, отречься от такого родства. Все равно все они земляне, а значит — родственники.

И Бережной улыбнулся, отчего грубоватое лицо его собралось в добрые морщинки.

— Что ж, братья земляне, — сказал он, — будем считать, что вы нас встретили, хоть по радио и не отзывались. И сразу же меня разоблачили, правда, бесценным подарком одарив. Так вот, «сто раз» мы отбросим и будем считать тебя, милая землянка, просто нашей общей внучкой. До этого у нас только один внучонок был. И парня этого, Анда, по-нашему Андрюшу, за своего считать будем. Но что у вас такое произошло? Я будто синие очки надел!

— Это новые для вас растения, — пояснила Эльма. — Прежние погубил ультрафиолет! А эти приспособились к новой среде, которую ваши современники, извините меня, командир Бережной, изуродовали.

— Вот оно что! То-то мы из космоса Землю свою не узнали! А где же остальные люди? Почему нас не встречают?

— Нет таких, уважаемый прадед, — вступил в разговор Анд. — Мы здесь случайно. Бежали из Города Руин.

— Как ты сказал, Андрюша, Город Руин?

— Да. Вся планета теперь покрыта руинами былой цивилизации, — ответил Анд.

— Вы слышите? — обратился Бережной к своим спутникам. — Это вам не Землия, тут дела похуже! Недаром и в наше время кое-кто предупреждал. Видно, не смогли люди повернуть руль прогресса. Повсюду руины! И радио, должно быть, нет, чтобы нам отозваться. И вы не знали, ребятки, что мы прилетим? — обратился он к Анду с Эльмой.

Те отрицательно покачали головой.

— Горько вертаться в таку порушену хату, но все-таки домой. Ну, внученька, со своим звездным братиком будь знакома, Никитенком. Бравый хлопец! Сейчас из контейнера освободят.

Эльма с изумлением следила, как извлеченный из воды металлический ящик раскрыли и из него выбрался маленький мальчик, выпученными глазенками озираясь вокруг.

— А где птички? — спросил он.

— Будут тебе и птички, — пообещала красивая звездонавтка с распущенными по плечам огненными волосами, освобожденными из-под шлема.

Она подвела ребенка к Эльме, а сама обняла и поцеловала земную девушку.

Эльма схватила мальчика на руки и прижала к груди.

— Почему ты такая черная? — спросил он, отстраняясь.

— Не черная, а смуглая, — поправила его мать. — Это от солнышка, родной.

— А что такое солнышко?

— Помнишь, я показывала тебе в окне каюты звездочку? Она выросла и стала Солнцем. Видишь, оно над лесом поднимается большое и яркое.

— Я тоже вырасту, — заявил малыш.

— Однако не мешало бы узнать все подробнее и по порядку, — предложил, подходя, еще один звездонавт, полный, с добродушным лицом, второй командир экспедиции Крылов.

— Это будет длинный рассказ, — согласился Анд. — Рассказав о том, что нам с Эльмой удалось прочитать в книгохранилище древних.

— Хочешь сказать, наших современников или их близких потомков, — предположил отец мальчика Никита Вязов, забирая ребенка у Эльмы.

— Которые могли описать последствия того, что уже при нас начиналось, — добавил Крылов.

— Нам с Андом пришлось бежать, — начала Эльма.

— Почему бежать? — удивился лысеющий математик. — У вас что? Война?

— Вот его племя, — Эльма указала на Анда, — напало на наше.

— С оружием? — осведомился дотошный математик.

— С дубинами, — пояснила Эльма.

— Как и следовало ожидать, — заключил Крылов. — Если не после ядерной войны, так после войны с природой в руках у людей остались дубинки.

— Вам нельзя идти в Город Руин, — предупредила Эльма, глядя на маленького Никитенка. — Там — дикари. Они вас убьют.

— Атомную войну хотели предотвратить, а на дубину напоролись, — с сарказмом произнес Никита Вязов, спуская мальчика на землю.

— Надо улетать! — решил математик Галлей.