Услышав, что его вызывает Дудников, Витя оживился. У него уже заломило спину от долгого сидения над большим медным котлом, среди кучи картофельных очисток. Он даже не успел скинуть белый поварской колпак – с такой энергией потащил его за собой Коля.

Опомнился Витя только тогда, когда они пробежали полпути к коновязи.

– Да не спеши ты так! – жалобно сказал он. – У меня болит спина.

– Ишь ты, какой неженка! – усмехнулся Коля. – Старик в девяносто лет!..

– Посидел бы ты, согнувшись в три погибели.

– Ладно! Нечего болтать! – строго сказал Коля. – Мы идем на боевое задание!..

– Брось врать!

Коля даже приостановился, так его возмутил тон этого увальня.

– Ты свой колпак лучше сними... Вот скажу Дудникову, что ты трус!..

– Я – трус?! – И Витя полез на него грудью.

Кулаки у него были покрепче, чем у Коли, и неизвестно, что произошло бы дальше, если бы ребят не окликнул Дудников:

– Эй, мальцы! Идите сюда! Подержите коней!..

Мальчики повернулись и побежали к нему. Дудников дал каждому из них поводья и куда-то исчез.

Коле досталась та самая лошадь, которую он только что чистил. Она стояла покорно, глядя на него большими влажными глазами. Коля потрогал крепкое желтое седло и представил себе, как будет мчаться на ней через лес. Витин конь, высокий, рыжий, на тонких ногах, все время беспокойно приплясывал и норовил укусить его. Витя то и дело испуганно дергал поводья и кричал:

– Стой, чертов коняга!.. Я тебе сейчас!..

– Крепче держи, – поучал Коля тоном опытного кавалериста. – Пусть чувствует руку...

Витя пыхтел и кружился вокруг коня. Наконец он нашел выход: подвел его к кусту, и конь стал рвать листья своими желтыми зубами.

Они прождали минут десять. Вдали мелькала худощавая фигура Дудникова, он заходил то в одну землянку, то в другую, за ним, тяжело переставляя ноги, двигался Куликов, грызя черный сухарь.

Наконец все дела были сделаны, Дудников вручил партизану туго набитый вещевой мешок и повел его к ребятам.

– Приедешь, накорми хлопцев, – сказал он, когда, на радость Вити, Куликов отобрал у него строптивого коня. – Поезжайте!..

– А куда мы едем? – спросил Витя.

– На задание, – ответил Дудников, наблюдая за тем, как Коля тщетно пытается вскарабкаться на лошадь: стремя оказалось слишком длинным, и он никак не мог забросить на нее другую ногу. – Ну, давай подсажу! В седло-то когда-нибудь садился?

– Нет, – признался Коля.

– А если бы соврал, все равно бы не поверил.

Дудников подтянул ремни и подсадил Колю.

– Не гони! – строго сказал он. – Будешь ехать за Куликовым.

– А ты садись на попону позади меня! – сказал Куликов Вите. – Вот так! Держись крепче. Поехали!..

Вдруг Коля обернулся:

– А оружие?

Но Дудников только помахал им рукой.

Против указанного ему времени Куликов задержался всего на двадцать минут. Он доставил обоих ребят, мешок с продовольствием и еще кое-что нужное для успешного выполнения замысла.

Вскоре Куликов и ребята выехали на поляну, где их ждали Колесник и Геннадий Андреевич.

Коля, изловчившись, спрыгнул с седла на траву. Витя, которого порядочно потрясло на острой спине любящего подтанцовывать коня, попытался сползти, но, под общий смех, мешком рухнул на землю.

– Ну, теперь я вижу, что прибыли в полной исправности, – сказал, посмеиваясь, Колесник. – Отдохните, поешьте, а потом мы вам все расскажем.

Для того чтобы соблюсти полную конспирацию, обоих пастушков увели в лес и оставили там под охраной одного из партизан. Было решено отпустить их после того, как операция будет завершена.

Когда Коля и Витя поели, Геннадий Андреевич рассказал им о том, как задержали деревенских ребят, дал мальчикам посмотреть документы пастухов, показал корову, привязанную к дереву, невдалеке от дороги.

– Что же мы должны делать? – нетерпеливо спросил Коля.

– Вы возьмете хворостины, погоните корову на станцию и сдадите ее коменданту.

– Только и всего?

– Нет, – вмешался в разговор Колесник, – самое главное впереди... Вон видите там, вдали, желтые кубики?

Коля и Витя взглянули в сторону станции, где в ярких солнечных лучах золотились, словно нарисованные, квадратики.

– Видим, – сказали они в один голос.

– Что это, по-вашему?

– Сено, – догадался Коля.

– Правильно. Так вот, это сено должно загореться! Видите, сколько рядом эшелонов? Они наверняка взлетят на воздух...

– А как же это сделать? – спросил Витя. – Поджечь спичкой?

Колесник покачал головой.

– Нет, спички для такого дела не годятся. Там вокруг часовые. Не успеешь зажечь спичку, как тебя на месте ухлопают. У нас тут одна игрушка припасена. – И он протянул на ладони обычный спичечный коробок. – Он заряжен. Через час загорится сам по себе, и пламя его будет такое сильное, что сможет прожечь насквозь даже кровельное железо...

Коля взял коробок и взвесил на ладони: коробок был тяжелый. Он протянул его Вите – тот опасливо коснулся пальцами стертой этикетки, но в руки не взял.

– Когда будете пересекать переезд, – сказал Колесник, – один из вас – ну, хотя бы ты, Витя, – должен сильно хлестнуть корову, да так, чтобы она побежала к ближайшей платформе с сеном. Когда корова ткнется мордой в сено, вы станете ее оттаскивать. Один из вас заслонит другого. И тот должен ухитриться засунуть коробок в сено... Конечно, если к этому времени не подоспеет часовой. Рисковать не надо! – повысил голос Колесник. – В случае опасности бросайте коробок, вот и все... Понятно?..

– Понятно! – сказал Коля.

Витя, насупившись, молчал. Геннадий Андреевич тревожно взглянул на него:

– Ты чего, Витя? Боишься?..

– Я не согласен, – сказал мальчик.

– Не согласен?

Все посмотрели на него.

– Я могу только корову гнать, – проговорил он, не поднимая головы, – а коробок вы Коле отдайте... У меня всегда все из рук валится.

Геннадий Андреевич облегченно вздохнул.

– Ну конечно, Витя, коробок понесет Коля.

– Вот и все. – Геннадий Андреевич поднялся. – Сейчас я вам скажу, кто вы такие. Ты, Коля, теперь Семен Бушуев. Повтори.

– Семен Бушуев, – повторил Коля.

– А ты, Витя, – Василий Ломакин.

– Василий Ломакин, – повторил Витя.

– Семка и Васька, – сказал Геннадий Андреевич. – Вот вам документы. Не забудьте получить расписку на накладной... Теперь я вам расскажу про ваших родных, старосту и деревню, откуда вы идете...

Через полчаса оба мальчика уже знали наизусть свои новые биографии. Партизаны притащили хворостины, брошенные на дороге пастушками. Однако, когда ребята взяли их в руки, сразу вдруг стало заметно, что одеты они не по-деревенски. На Коле был пиджачок, а на Вите – новая клетчатая рубашка.

Опытный глаз Колесника сразу это подметил.

– Надо переодеться, – сказал он.

Все согласились. Ребятам пришлось подрожать на холоде, пока партизаны меняли одежду у задержанных парнишек, но зато через несколько минут Коля и Витя неузнаваемо преобразились.

Коля спрятал коробок в карман брюк.

– Ну, ребята, желаю вам удачи, – сказал Геннадий Андреевич и расцеловал обоих. – Главное, действуйте осмотрительно. И не торопитесь... Помните, вас послал староста, а до остального вам дела нет!.. Мы будем вас ждать...

– Не забудь, Коля, – напомнил Колесник: – через час коробок взорвется. Если не удастся засунуть его в сено, бросай, не держи...

– Ладно, помню. Мы пойдем, – сказал Коля.

Он повернулся и заскользил по склону вниз, к дороге. За ним с меньшей ловкостью пополз Витя. Колесник подмигнул Куликову, и тот побежал вслед за мальчиками.

Все молча следили за ребятами: вот они спустились вниз, вышли к дороге и остановились. Куликов отвязал корову от дерева и толкнул ее в бок. Мотая головой, она вышла на дорогу и также остановилась в ожидании. Тогда Коля хлопнул ее по холке хворостиной. Корова повернулась и покорно поплелась по дороге к станции. Это была старая, унылая корова грязно-белого цвета, с провалившимися боками, на которых темнели коричневые плешины. Видно, староста был ловкий шельмец, если решался всучить немцам такую старую и худую скотину. Корова шла медленно, понуро, будто догадываясь о своей печальной участи.