Рогатая фыркнула, передернула плечами — и вошла внутрь наполовину разрушенного здания. Когда-то здесь была заправка, но после очередного вторжения не-мертвых на несколько километров вокруг не осталось ни единой живой души, и здание пришло в упадок. Ниваль с Ноттом приладили здесь точку телепортации, благо, расстояние от дома было не таким большим и перемещения происходили безотказно. Правда, до Дра'Мора теперь приходилось добираться через пять таких «узлов» и кристаллов хватало только, чтобы за раз переместить одного-двух человек. Но и это было лучше, чем ничего.

— Уверена, что это безопасно делать здесь, так близко от портала?

Вместо ответа Хель усмехнулась, осмотрела пространство перед собой, нахмурилась, постукивая себя по рогу. Ей понадобилось около минуты, чтобы найти подходящее место. Лишь после того как сестра подцепила пальцами радужную пленку Материи, Марори увидела, что именно тут ткань мироздания была наиболее тонкой, почти прозрачной. Хель запросто сделала отверстие размером с тыкву, и почти сразу оттуда пахнуло жаром. Кенна поежилась, но быстро взяла себя в руки.

— Стой здесь, — приказала ей Марори, а сама встала за спиной Хель. На случай, если с той стороны к ним хлынут гости. Прислушалась и позволила надежде прокрасться в сердце. Вой. Долгий и протяжный, яростный. Это ведь Сатис? — Ты можешь поторопиться?

— Если ты такая умная и шустрая, то, может, попробуешь сама? — сквозь стиснутые зубы съехидничала Хель, одновременно увеличивая Разрыв. От натуги она раздувала щеки но упорно шла к цели.

В этой борьбе с Материей победа оказалась за Хель. Придерживая края Разрыва, словно створки какого-то диковинного бункера, она прокричала спутницам пошевеливаться. Марори пошла первой. Кенна, как мышь, шмыгнула следом.

— Я помогу, — Марори что есть силы ухватилась за края Разрыва, но одного этого было достаточно, чтобы в том месте, где Материя касалась ее кожи, образовались проплешины. Словно одного касания было достаточно, чтобы сжечь хрупкую преграду между миром живых и миром обреченных на вечное страдание.

Хель громко и неприлично выругалась, оттолкнула ее в сторону и, проделав чуть ли не акробатический трюк, нырнула в Разрыв. Материя яростно схпопнулась, словно два идущих друг на друга цунами.

— Что ты, блин, творишь? — Вставая и отряхивая с одежды раскаленный песок, набросилась на Марори Хель.

— Я хотела помочь, — растерянно ответила она, разглядывая свои руки так, будто видела их впервые.

— Понятия не имею, что это только что было, сестрица Тринадцатая, но мне эта фигня совсем не понравилась.

— Она же не специально! — вступилась за сестру Кенна. — Каждый может сделать ошибку.

— Но не каждый делает ошибки, которые могут сжечь Равновесие как какую-то папиросную бумагу! — Хель пытливо ощупала взглядом пустынные окрестности, словно искала ориентир. Им оказалась череда красных похожих на шипы гор, которые убегали куда-то за распухшие от кровавого дождя облака. — Нам туда, Тринадцатая.

— Я пришла за Марроу.

— Видишь его где-нибудь поблизости? — Хель повертелась по сторонам. — Вот и я не вижу. Твой небеснороженный красавчик, если, конечно, не стал чьим-то обедом, может быть только там.

— Почему?

— Потому что там, сестричка, они превращают живых в субпродукт.

— Субпродукт? — Наверное, именно об этом говорил Ниваль?

— Суп в банках, чтобы кормить своего хозяина. — Хель гадливо поморщилась. — Пошли, сама все увидишь. И учти, — рогатая ткнула пальцем в сторону Кенны. — Я за нее подставляться не стану.

— Ты повторяешься, — ответила ей Кенна. — Не беспокойся, сестра, я все равно позабочусь о твоих ранах.

Удар был такой сильный, что манекен, не выдержав, раскололся надвое.

— Проклятье! Черт!

Кулгард положил крепкую ладонь Крэйлу на плечо, сжал достаточно сильно, чтобы красная пелена перед тазами шанатара постепенно сошла на нет. Крэйл небрежно отбросил клинки, посмотрел на вывалившиеся из манекена пластиковые внутренности.

— Мы все за нее волнуемся, старик, — неуклюже пытаясь его успокоить, сказал Кул. — Но Марори сильная, она всем им там накостыляет.

Шанатар кисло усмехнулся, вспоминая ее растерянный вид, когда проклятого небеснорожденного затянуло в Разрыв. Сильная? Вот уж вряд ли.

Но больше всего жгла боль обиды. Кусака просто взяла — и ушла. Наплевала на него, на них всех. Пошла за тем, кто, скорее всего, уже давным-давно сдох в обители Хаоса. Идти за ним было не просто рискованно, а самонадеянно, бессмысленно и глупо. И хуже всего было то, что не было ни единого способа пойти следом за ней. Можно сколько угодно злиться и посыпать кости светлого придурка последними словами, но факта это не меняет — Марори не вернется без него. Марори, возможно, вообще не вернется.

— У нас там Второй круг, — напомнил Кул, когда Крэйл разжал кулаки. — Мы с Ти'алем…

Кажется, эти двое очень даже поладили. Во всяком случае, из них всех именно Ти'аль и Кулгард всегда и во всем были единодушны, в особенности, когда разговор зашел о муштре второкурсников.

О том, что Марори, Кенна и Хель пропали стало ясно часа два назад. Он не нашел ее ни в комнате, ни на кухне, ни в подвале, где Марори частенько пропадала часами, выуживая с книжных полок какие-то ей одной интересные фолианты. Возможности поднять библиотеку наверх не было: часть дома все еще была в ужасном состоянии, а все жилое пространство пришлось отдать гостям. Пришлось спустить в подвал диванчик, лампу, обогреватель и письменный стол. А потом и толстый плед, под которым Марори частенько засыпала прямо в кресле.

Первым переполох поднял Нотхильдис: сказал, что Хель исчезла, и он понятия не имеет, где она может быть. А потом они вдовеем пошли в комнату Кенны и нашли ее пустой: вещи валялись на полу, на столе лежала наспех написанная на клочке бумами записка: «Мы пошли спасать Марроу». Нотт ругнулся себе под нос, но сказал, что что-то такое подозревал.

В подвале оказалось на удивление тепло. Настолько тепло, что Крэйл сразу заподозрил неладное. Прошел по узкой тропинке между книжными шкафами — и остановился перед диванчиком, где обычно сидела Марори.

— Я решил, что раз не имею права на комнату в собственном доме, то у тебя просто рука не поднимается выгнать своего старого больного отца из подвала. — Вандрик делано покряхтел и отложил в сторону книгу.

— Кажется, я просил тебя больше здесь не появляться, Вандрик.

— Мне больше некуда пойти. — Тот сокрушенно покачал головой. — И потом, должен же хоть кто-то присматривать за детишками.

— Ты опоздал лет на десять, — напомнил Крэйл. — Но, если будешь упрямиться, я в состоянии погнать тебя вон пинками.

— Да ладно, Крэйл. — Вандрик скинул плед и тот красно-синей лужей распластался на полу. — Мы оба знаем, что нам никуда друг от друга не деться.

— Кажется, когда ты пришел сюда в прошлый раз, твой визит чуть не превратил все в руину. До сих пор не пойму почему ты меня не убил.

— Наверное потому что и не собирался убивать?

Крэйл использовал эту возможность, чтобы от души горько рассмеяться.

— Ты же мой сын, тебе по зубам не один Неназванный, — не обращая внимания на его смех, продолжил Вандрик. — В конце концов, ты стал тем, кем должен был стать. В этом мире не так много вещей, с которыми бы ты не справился.

— Сейчас ты, конечно же, скажешь, что это твоя заслуга.

Спорить с ним не было ни сил, нежелания. Судя по тому, как вяло Вандрик пикировал в ответ, они были едины в желании не продолжать бессмысленный обмен колкостями.

— Почему ты не сказал мне, что Марори и я… — Крэйл так и не смог произнести это вслух. — Ты должен был сказать об этом с самого начала.

— С самого начала… чего? — Вандрик раскинул руки, словно ждал, что ему ответит само Мироздание.

— Что мы, Марори и я — две части одного твоего сраного эксперимента. Два колеса адской машины, которая должна была разрушить это «неправильное» Равновесие.