Я и не замечала раньше, что люди могут быть искренними и добрыми. Наверное, мне стоит пересмотреть свое отношение к жизни в целом.

Она взглянула на проходящую мимо ее столика молодую женщину, которая что-то невнятно бормотала. Элли услышала только одно четко произнесенное слово: Миллер.

Молодая женщина швырнула на тарелку два пончика с вишней и подошла к кассе.

— Ваша начальница настоящая обжора, — со смехом сказала продавщица. — Вы уже в четвертый раз сюда приходите.

— Ей не угодишь. Она настоящая змея. Я вообще не понимаю, зачем ей пончики, питалась бы живыми мышами.

Элли едва сдержала смех. Ну ясно, Надин дрессирует новую помощницу.

Вэнди расплатилась и пошла к выходу из кафетерия. Однако Элли, повинуясь внезапному порыву, окликнула ее:

— Эй! Простите! Можно вас на минуту?

Та обернулась и недоуменно взглянула на Элли.

— Вы это мне?

— Вам, кому же еще. Подойдите, пожалуйста. Я не могу побежать за вами, как видите. — Элли показала на костыль.

Вэнди поставила поднос на столик и недружелюбно спросила:

— Что вам надо?

— Вижу, настроение у вас уже испорчено. Надин любит трепать нервы.

— Вы знаете мисс Миллер?

— Лучше чем кто бы то ни было, — усмехнулась Элли. — Я ее бывшая помощница. Между прочим, вы опять купили не то. Она снова пошлет вас в кафетерий.

— Что значит не то? Вот пончики с вишней, вот кофе с молоком! — Вэнди была на грани истерики.

— Пончики должны быть посыпаны сахарной пудрой.

— Как она меня достала! — прорычала Вэнди. — Вы себе не представляете!

— Еще как представляю, уж поверьте.

Вэнди присела рядом с ней.

— Как же вам повезло, что вы уволились!

— Нет, я не увольнялась, — поправила ее Элли. — Это она меня уволила. Но, да, вы правы, мне повезло. Чувствую себя превосходно.

— Я думала, что устраиваюсь на должность главной помощницы мисс Миллер, — разошлась Вэнди. — А оказалось, я получила место посыльного.

— Все правильно, — кивнула Элли. — Вы думаете, что я занималась чем-то другим? Сейчас затишье, Надин просто нечего делать.

— Ну работы у нее по горло, как я понимаю, — покачала головой Вэнди, — но она не поручает мне ничего серьезного.

— Она вас испытывает.

— Заставляя меня приносить пончики?

— Такой уж у нее подход. — Элли пожала плечами. — Она обожает мучить людей.

Вэнди присмотрелась к ней и указала на костыль.

— Это не она вас отделала?

— Нет, к счастью, — расхохоталась Элли. — Не переживайте. Вы привыкнете к ней. Как бы она вас ни мучила… оно того стоит.

— Если вы о деньгах, то я вынуждена согласиться с вами. Жалованье хорошее.

— Да и опыта наберетесь.

— Я работала в крупной американской компаний, — сказала Вэнди несколько высокомерно. — Поверьте, опыта у меня хоть отбавляй.

— Да, но вы наверняка привыкли сидеть в удобном кабинете и решать все вопросы по телефону, в спокойной обстановке. А тут вам приходится бегать по всем этажам в поисках самого вкусного кофе для Надин.

Вэнди ненадолго замолчала, с ненавистью глядя на пончики. Потом съела один из них и запила его кофе.

— Все равно придется покупать другие. Да и Надин в любом случае отчитает меня за то, что отсутствовала так долго, — объяснила она. — А я еще не обедала сегодня.

— Знакомая картина, — улыбнулась Элли.

— А вы бы вернулись обратно, если бы представилась такая возможность?

Элли серьезно посмотрела на сидящую напротив молодую женщину.

— Да, я бы вернулась. Не потому, что скучаю по выходкам Надин. А из-за того, что такая работа мне очень нравится. В ней я нашла себя.

Вэнди кинула взгляд на свои изящные наручные часики и заторопилась.

— Мне пора. Что там, вы говорите, любит эта змея?

— Пончики с вишней, посыпанные сахарной пудрой, двойной кофе со сливками и еще купите ей мятную жвачку, она оценит.

— Спасибо за консультацию, — улыбнулась Вэнди. — И удачи вам в жизни.

Элли проводила ее глазами. Милая женщина, но долго у Надин она не продержится. Максимум две недели.

А мне уже как-то и не хочется возвращаться, подумала Элли. Когда вижу воочию, чем была моя работа, мне становится нехорошо.

Ей снова снился пляж и синий океан. В воздухе витал аромат мускуса и хвои. Элли огляделась: где-то поблизости был мужчина ее мечты. Она его чувствовала. Однако пляж по-прежнему оставался пустынным.

Элли, ощутив пронзительную тоску, проснулась и расплакалась от безысходности и чувства одиночества.

Почти месяц прошел со дня аварии и с того момента, когда некий мужчина подарил Элли страстный поцелуй. Целый месяц… А она ни на шаг не продвинулась в разгадке тайны, которая так мучила ее. Кто этот мужчина? Во сне его голос показался ей знакомым. Однако она никак не могла вспомнить, где же могла слышать эти бархатные интонации.

Вытерев слезы, Элли повернулась на спину и уставилась в потолок. Давно уже следовало заняться поисками. Однако она все откладывала. Сначала Элли лежала в больнице и думала только о боли, терзающей тело. Потом училась передвигаться с помощью костылей и страдала из-за потери работы, а после приняла предложение Тэда и погрузилась с головой в круговорот запутанных дел. А время шло, не спрашивая у Элли разрешения. И все меньше шансов оставалось у нее, чтобы найти прекрасного принца, чей поцелуй вернул ее к жизни.

Я отыщу его, поклялась себе Элли. Этим же утром я попытаюсь выяснить, кто ко мне приходил.

Ей удалось уснуть на рассвете, так что в восемь часов, вскочив по звонку будильника, Элли чувствовала себя разбитой. Ей немного помог прохладный душ и чашка крепкого кофе. Когда она уже собиралась спускаться вниз, то вспомнила, что этим утром ей должны снять гипс.

— Я так к тебе привыкла, что почти перестала обращать на тебя внимание, — обратилась она к гипсовому сапожку и вызвала такси.

Доктор Мюррей встретила ее в приемном покое и устало улыбнулась. Элли понимающе покачала головой:

— Бессонная ночка?

— Да, удалось поспать лишь пару часов. — Кейт Мюррей провела свою пациентку в кабинет. — Я становлюсь старой: устаю на ночных дежурствах.

— Какой цвет? — Элли помахала перед глазами доктора голубым платком.

Кейт рассмеялась.

— Ну ясно, камень попал прямо в мой огород. Я советовала вам поменьше работать и побольше отдыхать, а сама плюю на эти правила. И, кстати, платок голубого цвета.

Доктор Мюррей сняла гипс, осмотрела ногу Элли и сделала рентген. После чего вручила своей пациентке осколок гипса со словами:

— Это вам на память. Для того чтобы вы всегда смотрели по сторонам, когда переходите дорогу.

— Спасибо. — Элли повертела этот серый шероховатый кусок в руках и кинула его в сумочку.

— Обычно друзья пациентов расписываются на гипсе, так что ни одного чистого места не остается, когда приходит время разбивать сапожок. Неужели у вас нет друзей?

— Тех, кто покусился бы на чистоту моего гипса, нет. — Элли почувствовала, что доктор Мюррей готова распрощаться и спросила: — Мне кое-что не дает покоя…

— Слушаю вас.

— Помните, мне кто-то принес коробку конфет, когда я была без сознания? Мне необходимо узнать, кто это был. Это вопрос жизни и смерти. Вы можете мне чем-то помочь?

— Разве никто из ваших знакомых до сих пор не признался? — удивилась Кейт.

Элли покачала головой.

— К сожалению, нет.

— Почему это так важно для вас? Возможно, это был просто тайный поклонник, который узнал о том, что вы угодили под машину, и сразу же поспешил навестить вас.

— Я пришла в себя, когда он… меня поцеловал, — покраснев, произнесла Элли. — И это был самый дивный поцелуй, какой только можно представить. Я никогда не испытывала ничего подобного.

— Поцелуй мог вам присниться, — безжалостно произнесла Кейт, хотя глаза ее улыбались.

— А конфеты?

— Мужчина действительно существовал. Предположим, он вошел в палату, подошел к вам, положил коробку на тумбочку и склонился над вами… И тут вы на секунду пришли в себя. Сознание снова сыграло с вами злую шутку: подарило иллюзию. Как тогда, с цветами. Но поцелуя не было.