— А сама она им совсем не занимается?

— Раньше занималась. — Том откинул прядь с лица. — Когда я к ней переехал, сад просто буйным цветом цвел. Тыквы, клубника, спаржа. Пахала как одержимая. А потом американцы заинтересовались ее бронзовыми лошадками, и как-то не до сада стало. Пришлось мне взяться за это дело.

— А разве можно вот так сразу получить диплом садовода?

— Ну, старшую ступень я все-таки закончил.

В голосе его прозвучала обида, и Сара стушевалась. Она понятия не имела, что под этим подразумевалось, кроме того, что он вовсе не такой неотесанный чурбан, как кажется.

— В Англии такого нет, — выдавила она.

— Счастливые! Два года на ветер.

— Рыбачил, наверное, на ветру?

— По крайней мере, веселился как мог.

— А девушки у тебя до Анни были? — спро сила она, рискуя показаться бестактной.

— Была одна — работала в казино. Тут и понеслось…

Сара была немного в курсе истории с казино — Ричард вкратце рассказал. Все началось с романа с девицей из Хобарта, которая проводила выходные за игрой и выпивкой. Вскоре и Том последовал ее примеру — брал у Ричарда машину или ловил попутку и просаживал заработанные в автосервисе деньги в «блэк-джек». Ну и пиво, конечно. Без пива ни девица, ни выигрыши не имели смысла.

— А ты никогда не думал вырваться из Комптона?

— Ты так говоришь, будто это все равно что из тюрьмы сбежать, — улыбнулся он.

— Извини, я имела в виду путешествия. Ну, сам понимаешь.

— Анни иногда в Америку ездит.

И что бы это значило? — подумала Сара. Он за ее счет катается или своих денег хватает? Интересно, а за сад она ему платит?

Ричард, конечно, никогда не скажет, но Сара подозревала, что Анни уже не первый год содержит Тома. Она исподтишка рассматривала его.

Было в нем что-то странное, словно он прибыл с другой планеты. Может, так оно и есть? Кожа нежно — золотистого оттенка, как у детей, не вылезающих с пляжа. Фантазия, разгоряченная вином, лихорадочно рисовала одну картину за другой. Если Том хочет изучать садоводство, можно поехать в какой-нибудь большой город — в Сидней или Мельбурн. Она одолжит ему денег на учебу, а потом, когда он станет садоводом или кем он там хочет стать, они могли бы…

— Слушай, а кем ты станешь после учебы? Том посмотрел в окно:

— Наверное, ландшафтным дизайнером.

— В дверь постучали, и Сара с Томом подпрыгнули от неожиданности.

— Сара?

Это был ее отец — мать отправила его на поиски дочери, решив, что для одного дня выкрутасов и так достаточно.

— Сейчас иду!

— Ричард просил передать, что скоро речи станут говорить. Мы тебя ждем.

— А я уж надеялся, про нас забыли. — Том встал и одернул пиджак.

Только не воображай, что это из-за тебя, подумала Сара, просто я ненавижу застольные речи. Но, вопреки голосу разума, сердце ее ликовало.

— Кстати, пока ты здесь… — как бы между прочим сказала она.

Том обернулся.

— Ричард разрешил мне завести щенка.

Том непонимающе смотрел на нее.

— Какого захочу. Любой породы. В качестве свадебного подарка.

— Неплохая мысль.

— Мне хочется голубого хилера местной породы. Ну знаешь, пастушья собака — у них щенки просто прелесть.

— Это точно.

— Говорят, у Анни есть чистокровные.

— Целых три. Две суки и один кобель.

— Суку я уже нашла. У одной из тетушек Ричарда.

Том тут же сообразил, о какой собаке идет речь. В том, что кобель Мерлин будет не прочь, он не особо сомневался, но вот согласится ли Анни?

— Я с ней поговорю, — улыбнулся он.

— Спасибо.

Они взглянули друг на друга.

— Ладно, встретимся внизу, — произнес Том и вышел, закрыв за собой дверь.

Сара встала, пошарила под кроватью в поисках тиары и удалилась в ванную, чтобы в третий раз за сегодняшний день накрасить ресницы.

За свадебным столом Ричарду и отцу Сары впервые за весь день удалось перемолвиться словом.

— Как вы? — спросил Ричард.

— А ты как? — вопросом на вопрос ответил отец Сары.

— За мной целый день местная газета гонялась, пришлось им Сару на растерзание отдать.

Мистер Кеннеди взглянул на пустующее место дочери. Тома за столом тоже не было. И где они только шляются? Он бросил взгляд на Ричарда, но тот, похоже, ничего не замечал. Что-то здесь не так, вот только бы понять — что. Тут подошла жена с бокалом рислинга, и все сомнения мигом вылетели у него из головы.

А вскоре появился и Том:

— Прошу меня извинить.

— Сара, наверное, опять с макияжем возится, — предположил Ричард. — Такая жара.

— Хорошо, что нам хоть об этом волноваться не надо, — проворчал отец новобрачной.

— Да, Том, я тут почитал твою речь… Стихи просто класс! — подбодрил друга Ричард.

— Спасибо, — пробормотал тот.

Вскоре прибыла и Сара. Кто-то из гостей захлопал, остальные поддержали.

Том с улыбкой взглянул на Ричарда, но, увидев радостное смущение друга, тактично отвел взгляд.

Гарри и Пиппин, стоя на сцене со своими гитарами и барабанами, яростно били в ладоши.

— Кстати, совсем забыл, — обратился к гостям Ричард, дождавшись, когда Сара сядет.

— Что такое? — спросила миссис Гилби с другого конца стола.

— Гарри попросил у меня разрешения произнести речь. И я разрешил. Он обещал коротенькую, для затравки.

Гарри выжидающе смотрел на Ричарда, и тот подал ему знак.

— Боже, ну и костюм! — прошептала Сара. Пиджак потерял всякую форму и болтался на Гарри, как на вешалке, а брюки того и гляди грозили свалиться. Таких худющих ног Сара в жизни не видела.

Гарри ухватился за микрофон.

— Дамы, господа, песики и детки, — начал он. Краем глаза Ричард заметил, что родители взялись за руки, готовясь к худшему.

— Одну свадьбу Ричарда я уже отгулял. Помните ту свадьбу?

Из глубины павильона раздалось нерешительное «да!», похожее на выкрики из зала в шоу Опры Уинфри. Ричард с непроницаемым выражением лица смотрел на брата.

— Прежде чем я ударюсь в воспоминания, — продолжал Гарри, — я хотел бы воскликнуть — о роза Англии! Взгляните на нее — чем не роза Англии?!

Сара уставилась на свои зеленовато-белые туфли от Эммы Хоуп.

— Теперь посмотрите на Тома. На нем траурный костюм его дяди, а ведь ни за что не догадаешься!

Раздались аплодисменты.

— А Бронте — это же курам на смех! У нее-то точно не все кенгурята дома! — Для наглядности Гарри изобразил «кенгуриный» жест. Аплодисменты стихли. — Знаете, я ее недавно видел. Для тех, кто не в курсе, Бронте — это бывшая моего братца. Приезжала недавно повидать Микки. Опять — таки для несведущих: это ее бывшая лошадь. Взглянул я на Бронте и подумал: «Рыдай, о несчастная! Упустила ты свое счастье!»

Ричард наклонился к Тому и что-то прошептал; мать Сары прямо — таки сгорала от стыда.

— Гарри, ты не на сцене, проваливай! — послышался выкрик из-за стола.

Беременная особа, которая ковыляла в туалет, замерла на полдороге и с интересом прислушалась. Официанты принялись громыхать стаканами и бутылками, чтобы, не дай бог, не подумали, будто они навострили уши.

— Ричард ее холил и лелеял, — продолжал Гарри, — а она все по ветру пустила. Живет теперь в Сиднее. Не город, а рассадник греха, если хотите знать.

Он сделал паузу и для устойчивости скрестил ноги.

— У этой женщины мозги вомбата[14]! — провозгласил он. — Так выпьем же за новую жену Ричарда!

И Гарри, расплывшись в улыбке, поклонился. После долгой паузы Ричард помог Гарри распрямиться и сесть.

— Я же хотел как лучше, — бормотал Гарри. — Я от всего сердца. Порыв души, чувак! Поздравляю. Я же тебя люблю…

— Ты всегда хочешь как лучше, — отрезал Ричард. — А теперь — заткнись!

Несмотря на замешательство, гости нашли в себе силы поприветствовать аплодисментами красного как рак Тома, раздосадованного столь неудачным началом. Он прочел одно из своих стихотворений — довольно короткое и лирическое, как потом вспоминалось Саре, что-то такое про деревья и листву. Впрочем, ей мало что запомнилось, поскольку она в тот момент вонзала ногти себе в ладони.