“Вот только сейчас я никаких таблеток не глотал. Да и привычной лёгкости что-то не ощущается. Нет, что-то здесь другое!” — размышлял Дилан, отбрасывая в сторону очередную догадку.
Внезапно раздавшийся далеко впереди душераздирающий вопль заставил Мастерса отвлечься от размышлений, и выхватить пистолет. Беглец понятия не имел кто или что может так кричать, но был абсолютно уверен, что это не человек. Этот вопль словно пробудил ото сна зловещий лес. Стали слышны какие-то шорохи, хруст валявшихся на земле сучьев и падение веток. Мысль о том, что он умирает на дне озера в утонувшей машине вновь дала о себе знать, стоило Мастерсу услышать чей-то шёпот. Инстинкт самосохранения бил тревогу, и призывал парня как можно скорее покинуть это место, однако Дилан медлил. Обернувшись, беглец увидел, как по спокойной стоячей воде внезапно пробежала рябь, а зловещий шёпот будто стал громче. Он настойчиво призывал беглеца вновь зайти в воду, и в какое-то мгновение Дилан даже был готов это сделать. Помотав головой, и отогнав морок, Мастерс быстрым шагом побрёл прочь от странного водоёма.
Почувствовав, что связь ослабла, один из демонов тут же бросился на поиски тёмного колдуна, посмевшего выдернуть его из родного мира. Паукообразный монстр тёмно-коричневого цвета, передвигавшийся по улицам опустевшего города на своих четырёх ногах, жаждал крови дерзкого наглеца, и точно знал где его искать. Добравшись до принадлежавшего Айзену поместья, демон с лёгкостью перебрался через ограду, и пополз к дому. Тот, чьей плоти и крови хотел отведать демонический паук, лежал на лужайке в десяти метрах от входа в дом. Не видя демона, но чувствуя его присутствие, ослабленный Айзен перевернулся с живота на спину. Колдун тяжело дышал, а его лицо, покрытое маленькими трещинами, походило на расколотую восковую маску. Чувствуя, что его жизнь висит на волоске, и может оборваться в любую секунду, Айзен попытался собраться с силами, и восстановить связь с демонами.
Между тем, приблизившийся к жертве паук обошёл лежащего на траве колдуна, и занёс одну из передних лап над его головой. Вместо того чтобы попытаться уклониться от удара, и откатиться в сторону, Айзен остался лежать на месте. Когда паук всё же нанёс удар, колдун едва успел загородить голову рукой. Острая, словно коса, лапа, пробила ладонь Айзена насквозь, и остановилась в опасной близости от его глаза. В ту же секунду во втором глазу колдуна (в отличие от левого, правый глаз был не небесного-голубого, а ярко красного цвета) вспыхнул яркий огонёк. Издавший болезненный вопль демонический паук попытался вырвать лапу из руки человека, но было уже слишком поздно — колдун его полностью обездвижил. В одночасье палач и жертва поменялись местами.
Вместо того чтобы моментально прикончить демона, Айзен начал поглощать жизненную силу взбунтовавшегося монстра. Ощущения, которые при этом испытывали как убийца, так и его жертва, едва ли можно было назвать приятными. Паук чувствовал, как все его внутренности сгорают в огне, как твёрдые кожа и кости превращаются в вязкий зловонный кисель. Способность двигаться или хотя бы выбросить паутину, и окутать Айзена, пропали, но чувствительность осталась, от чего смерть демона была вдвойне болезненнее и ужаснее. Медленно высасывая жизненную силу из демона, колдун исцелял свою рану и восстанавливал повреждённое тело. Правда при этом Айзен чувствовал себя опустившимся бродягой, утолившим жажду прямиком из сточной канавы. Но даже испытывая отвращение, колдун не мог остановиться, ведь только так он мог продлить своё время на этой бренной земле.
Ныне покойный Даргон никогда не считал своего единственного ученика талантливым колдуном, о чём напоминал ему чуть ли не каждый день. К слову, Айзен тоже не испытывал особо тёплых чувств к своему высокомерному учителю. Он свято верил, что заслуживает лучшего, и выслушав очередную необоснованную нотацию на тему своей никчёмности, покинул Даргона, прихватив в качестве моральной компенсации не только часть сбережений тёмного колдуна, но и секретную карту из его тайника. Айзен поначалу не знал какое сокровище попало ему в руки, а когда выяснил, не сразу поверил в свою удачу. Путь обещал быть долгим и тяжёлым, но оно того стоило!
Большая часть украденных у Даргона денег ушла на подготовку к путешествию, ведь там, куда направлялся амбициозный колдун, неподготовленного человека ждала смерть. Далеко на севере, в самом холодном месте на материке, именуемом Ледяными Пустошами, Айзен отыскал то, что навсегда должно было изменить его жизнь — изначальную тьму.
Изначальная тьма была источником огромной силой и несбыточной мечтой любого адепта тьмы. Она многократно увеличивала магический потенциал колдуна, и наделяла его огромной силой. Та же самая Дженайя в своё время впустила изначальную тьму в своё тело, превратившись из посредственной ведьмы фактически в полубога. У Айзена в голове не укладывалось почему эта дурочка в конечном итоге отвергла столь драгоценный дар, ведь её сил вполне могло хватить на то, чтобы поставить на колени всё королевство. Повторять её ошибку амбициозный колдун не собирался.
Вознамерившись стать самым могущественным магом во всём мире, Айзен лишь на мгновение задался вопросом почему его учитель, всё это время знавший где искать изначальную тьму, не попытался добраться до источника. Ответ напрашивался сам собой — Даргон опасался, что что-то может пойти не так. Пойти до такой степени, что последствия могут оказаться необратимыми. Придя к такому выводу, Айзен замешкался, но лишь на мгновение. Ни для того он проделал весь этот путь, чтобы смалодушничать в самом конце, когда до исполнения его мечты оставалось лишь протянуть руку. С этими мыслями Айзен впустил изначальную тьму в своё тело, о чём впоследствии очень сильно пожалел. Почему это произошло, колдун так и не понял, но вся без остатка изначальная тьма поспешила практически тут же покинуть новую оболочку, будто посчитав проделавшего долгий путь Айзена недостойным. Разочарованию колдуна не было предела. Он чувствовал, что его магический потенциал вырос, но прирост этот был настолько незначительным, что воспринимался Айзеном ни как дар, а как насмешка. Высшие силы посмеялись над амбициозным колдуном, решившим прыгнуть выше головы.
Однако уже очень скоро стало ясно, что потраченные впустую время и деньги лишь верхушка айсберга. Покинув тело Дженайи, изначальная тьма оставила за ведьмой часть приобретённых сил. Айзену же в качестве прощального подарка она оставила смертоносное проклятие, от которого колдун страдал и по сей день. Его тело стремительно разрушалось, и Айзен понятия не имел как избавиться от этого проклятия. Перепробовав всё что только можно, вплоть до неудачной попытки перенести свою душу из разрушающегося тела в другую оболочку, колдун смог отыскать лишь временное решение своей проблемы. Вытягивая всю до последней капли жизненную силу у других живых существ, Айзен поворачивал разрушительный процесс вспять, но лишь на определённое время. После того, как колдун забирал жизненную силу, от жертвы, как правило, оставалась лишь зловонная лужица. Та же судьба постигла и демонического паука, осмелившегося поднять лапу на своего “хозяина”.
Почувствовав себя значительно лучше, Айзен поднялся на ноги, отряхнул одежду, и осмотрел ладонь, на которой даже не осталось рубца. Это был первый раз, когда тёмный колдун поглотил демона, так как раньше проблем с выбором подходящей жертвы он не испытывал. Всё население Крейнвуда фактически оказалось в плену у Айзена и охраняющих все выходы из города вампиров. Когда колдуну требовалось улучшить самочувствие, он просто заходил в первый попавшийся дом, и забирал жизненную силу его обитателей. Всё изменилось со смертью правителя Арвеста. Вампиры больше не видели причин выполнять приказы тёмного колдуна, и спешно покинули город, а вслед за ними из Крейнвуда ушла и большая часть жителей. В городе остались лишь несколько слуг в поместье Айзена: управляющий, повар, и пара горничных.