Сигнал застал Ладу Луа собирающей сладкие плоды для предстоящего пира.

Цепляясь за воздушные корни, Лада Луа спешила на зов Алы Вег. Ей предстояло проплыть немалое расстояние сквозь переплетение воздушных корней, потом спуститься по шахте внутри спицы гигантского колеса, в кольцевом ободе которого размещались все помещения станции.

Клеть в шахте словно падала в пропасть. Ощущение веса появлялось лишь в конце пути, при торможении. Клеть остановилась, и двери раскрылись сами собой. Лада Луа обрела нормальный вес и вышла в коридор, который, казалось, поднимался в оба конца. Однако никакого подъема преодолевать не приходилось.

Ала Вег металась по своей каюте, возмущаясь неуклюжестью мужа, который, стоя на коленях, никак не мог приколоть к ее платью какую-то оборку.

Лада Луа всплеснула руками от восторга.

Ала Вег бесцеремонно выгнала мужа, и он отправился готовить встречу прибывающему кораблю, который предстояло заправить горючим. Он понимал, что Але Вег смертельно наскучили одинаковые дни, нудные обеды за общим столом, надоевшие до тошноты лица, одни и те же, много раз слышанные слова и растущая день ото дня неприязнь друг к другу. Тихо Вег старался понять жену, извинить ее слабости, объяснить их тоской по дому, по детям. Он и сам тосковал по ним. Если бы хоть один был с ними, он принес бы столько радости! Но на космических базах не допускалось присутствие детей. «Высшие», комплектуя персонал Деймо, сумели и здесь притеснить круглоголовых. Нега Лутон была бесплодна, Ала Вег уже имела троих детей и при своем возрасте, который скрывала, не решалась обзавестись четвертым. В результате запрет ложился лишь на молодую чету Луа, которые не могли произвести потомство ни на планете, ни здесь в космосе.

Принарядив Алу Вег, Лада Луа побежала на сверкающую кастрюлями и циферблатами кухню, чтобы варить, жарить, запекать…

Но браслет связи снова вызвал ее, на этот раз к Неге Лутон. Важная дама больше всего на свете любила удобства и роскошь. Ее муж, сверхофицер Охраны Крови, в полной мере предоставлял ей все это на Фаэне. И меньше всего супруги Лутон стремились в космос. Однако воля диктатора забросила их сюда.

Лада Луа включила кухонные автоматы на заданный режим и помчалась к Неге Лутон.

Когда космический корабль «Поиск», выйдя на орбиту Деймо, шел к станции для стыковки, Мада и Аве не отходили от иллюминатора.

Огромный Мар выпуклым краем занимал больше половины окна. Светило Сол выглядело уже не просто самой яркой звездой-кружочком, а превратилось в ослепительный диск с пышной короной. На короткое время громада Мара закрыла собой светило, погрузив корабль в быстротечную ночь.

Держась за руки, Мада и Аве встречали необыкновенную зарю своей новой жизни, ожидая, когда яркий и кудрявый Сол начнет подниматься из-за горба Мара. Черная поверхность пустынь становилась коричневой, и постепенно сменялись по высоте все нежнейшие оттенки исполинской радуги, которая не висела над омытыми лесами и равнинами, как на родной Фаэне, а охватывала полукругом пустынную планету, сливаясь с краями гигантского шара. У Мады захватывало дух. Она только молча пожала пальцы Аве.

Потом радуга в одном месте засверкала, и фаэты увидели свою первую цель — Деймо. Он горел самой яркой звездой небосвода, быстро поднявшейся над радужной кромкой.

Деймо по мере приближения становился гигантской неправильной формы глыбой, а скоро рядом с ней стала заметна небольшая звездочка, которая и была целью фаэтов — космическая база Деймо.

Потом уже можно было различить, что эта звездочка представляет собой кольцо, наклоненное под небольшим углом к громаде Мара. Схожая с планетой Сат, она была спутником спутника планеты Мар. Наконец на это искусственное сооружение из металла, отражавшее лучи светила, стало больно смотреть, как на электрический разряд для сплава металлических частей.

Первый пилот «Поиска», прославленный звездонавт «высших» Смел Вен, делал сложный маневр, чтобы выйти к станции по оси кольца и стыковаться с центральным отсеком. От станции в черноту небосвода яркой линией уходил серебристый хвост оранжереи.

Когда «Поиск» подошел к базе Деймо, инженер Тихо Вег вызвал в центральный отсек Брата Луа, выполнявшего черную работу механика.

Начальник базы Мрак Лутон не счел нужным подниматься в центральный отсек, чтобы «несолидно парить» там в невесомости. Он предпочел остаться в кольцевом коридоре, разгуливал там, важный и напыщенный, с заложенными за спину руками.

Имя Мрак, полученное им в далекой юности, подтверждалось теперь даже его внешностью: одутловатое прямоугольное лицо, редкие седые волосы и маленькие подозрительные глаза под клочьями бровей, слегка вывернутые ноздри и серповидная линия рта с уголками вниз между обвисшими щеками.

Он не задерживался у подъемной клети, а продолжал шествовать все в одном и том же направлении, пока наконец, пройдя все колесо станции, не показывался в коридоре с другой стороны.

Зато все три фаэтессы, не в силах побороть любопытства, сошлись у подъемной клети.

Первым в коридор вышел старец огромного роста: Ум Сат.

Дамы почтительно склонили головы.

Следом вышли два фаэта.

Заросший по глаза волосами великан Гор Зем был бортинженером корабля и одним из его создателей. Он сильно сутулился, благодаря чему руки казались неимоверно длинными. Друзья его шутили, что он ростом, силой и обликом напоминает фаэтообразных предков. Однако его низкий, заросший волосами лоб скрывал недюжинный ум.

Его новый друг Тони Фаэ, образованный, утонченный, пишущий стихи, имел круглый овал лица, тонкий нос, усики и натруженные письменами широко открытые глаза, прикрытые большими очками.

Нега Лутон взяла под опеку фаэтообразного гиганта Гора Зема. Ала Вег — юношу поэта Тони Фаэ.

Ум Сат сам подошел к круглоголовой Ладе Луа.

— Не покажет ли ласковая фаэтесса, где можно отдохнуть?

Лада Луа зарделась и, вне себя от счастья, повела великого старца в отведенную ему каюту.

Ала Вег с задорным смехом побежала по коридору, жестом призывая Тони Фаэ догнать ее. Она ввела Тони Фаэ в уютную каюту и села в легкое кресло.

— Итак, не правда ли, Тони Фаэ, у нас родство душ? Случайно ли, что мы оба звездоведы, что оказались среди звезд и сидим рядом на расстоянии вытянутой руки?

Тони Фаэ снял очки, чтобы лучше видеть вблизи.

— Звезды сделали нас друзьями, не правда ли? — продолжала Ала Вег, отлично видя, какое производит впечатление на молодого гостя.

— Ради всего, что я здесь вижу, стоило лететь к звездам, — пролепетал он, опуская глаза.

— Я уже знаю, что вы поэт. Но вы еще и звездовед. Я хочу, чтобы у нас были общие взгляды.

— Мне так хотелось бы этого!

Они помолчали, глядя друг на друга.

— Скоро будет пир. Мы будем сидеть рядом.

— О да! — кивнул Тони Фаэ. — Только надо взять под свою защиту еще и Гора Зема. Он такой же беспомощный, как я.

— Люблю беспомощных, — рассмеялась Ала Вег, ласково дотрагиваясь до руки Тони Фаэ. — Вы прелестное дитя, и я рада, что вы прилетели. Если бы вы знали, как мы все здесь надоели друг другу!

Мрак Лутон, совершавший прогулку по коридору, словно на базу никто не прилетел, на самом деле точно соразмерял свой шаг. Из всех прилетевших главной персоной он считал дочь диктатора. И потому он подошел к подъемной клети в тот миг, когда из нее появились Мада, Аве и первый пилот корабля Смел Вен.

Начальник базы прикидывал в уме: дочь диктатора уже после вылета с Фаэны вышла замуж за Аве Мара, сына правителя «культурных». Что это? Политика?

— Да продлятся благополучные циклы жизни мудрейшего из мудрых, которому посчастливилось иметь такую дочь! — витиевато приветствовал он Маду и сообщил, что им с Аве отведены две превосходные каюты в противоположных отсеках станции.

Мада вспыхнула:

— Разве база Деймо не имела электромагнитной связи с кораблем «Поиск»? — гневно спросила она. Мрак Лутон развел руками.