Нора поражена:

— Это же безумие!..

— Это наша, советская тактика! В любых условиях бороться за победу… — После паузы Тайминь продолжает: — А теперь все зависит от тебя… Любым способом ты должна поставить в известность полицию о том, что я здесь… Именно полицию! Никого больше!

— Но полиция ведь с ними заодно…

— Разумеется… до тех пор, пока у моих противников есть шансы взять верх. В тот момент, когда начальник полиции почувствует, что его игра проиграна… Не будем терять времени! Надо поспешить! Пока «Советская Латвия» здесь, полиция не посмеет увильнуть…

— Возьми! — Нора сует Тайминю в руку «вальтер» старого лоцмана, добытый им когда-то в перестрелке с немцами. — Возьми же хоть это. Все-таки безопасней. Если они пронюхают, что полиция на подходе…

— Нет! — отказывается Тайминь. — Я торговый моряк. Оружия мы не носим.

— Ты от всего отказываешься…

— Напротив, — улыбается Тайминь. — То, что я без оружия, самое надежное мое оружие…

— Постойте, постойте… Да, да… Я вам верю. Но мне необходимо эти факты еще уточнить.

Оставив Нору, Густава и старого лоцмана в приемной, начальник полиции вбегает в свой кабинет. Впопыхах забывает выключить радио, бросается к телефону. Трясущимися пальцами набирает номер Борка.

«Коротко повторяем последние новости, — слышен голос диктора. — Завтра в парламенте начинаются дебаты по торговому договору с Советским Союзом…»

Начальник полиции не слушает. На лбу у него выступил пот. Борк не отвечает. Префект набирает номер администратора гостиницы.

— Срочно! Разыщите во что бы то ни стало! Может, он сидит в баре… Нету?.. Уехал?.. В порт? Проклятье!

Начальник полиции бросает трубку. Потом спохватывается и хочет набрать номер консула Фрексы. В этот момент до его сознания доходят произнесенные диктором слова:

«Лидер крестьянской партии сообщил, что ситуация в корне изменилась. Учитывая высказанное избирателями мнение, что торговый договор с СССР выгоден также и земледельцам, на заседании фракции принято решение поддержать правительство. Таким образом, рухнула последняя опора возглавляемой доктором Борком оппозиции. Как нам только что сообщили, министр иностранных дел господин Нордьюп посетил сегодня советского посла, дабы засвидетельствовать, что для розыска исчезнувшего советского штурмана будут предприняты самые решительные меры. Заодно он выразил благодарность Советскому правительству за помощь, предоставленную пострадавшим жителям Бергхольма…»

Последние слова префект полиции не слышит.

— Теперь я ему покажу! — произносит он сквозь зубы и бросается к двери.

Большая серая машина с погашенными огнями резко тормозит около усадьбы. Венстрат выходит и на миг прислушивается к тишине, в которой слышен лишь шелест листвы. Он смотрит в сторону особняка. Все окна темные, кроме крайнего на втором этаже. Венстрат удовлетворенно кивает. Это условный знак. Значит, все шло по плану. Тайминь совершил «побег», караульщики покинули дом.

Однако Венстрат не таков, чтобы целиком полагаться на своих подручных. Все они жалкие дилетанты. Все они думают лишь о том, как бы поскорей отработать, получить деньгу и задать стрекача. Вставляя ключ в замочную скважину ворот, Венстрат ухмыльнулся, вспомнив предупреждение Борка о том, что предстоит работа «в белых перчатках». А что? И в самом деле сработали так, что комар носу не подточит…

Венстрат проходит через парк и бесшумно отворяет дверь. Дом молчит. Вдруг на втором этаже он слышит подозрительный звук. Выхватив из-за пазухи револьвер, Венстрат на цыпочках идет по лестнице. Останавливается у двери, за которой слышны булькающие звуки.

Пинком распахнув дверь, Венстрат подымает револьвер, но рука тотчас опускается. Зрелище чересчур ошеломляюще, чтобы Венстрат мог отреагировать на него сразу.

На полу валяются несколько пустых бутылок. Посреди них сидит в стельку пьяный Смэш и досасывает из горлышка последнюю бутылку.

— Ты чем тут занимаешься, скотина?! — Венстрат взбешен, он буквально захлебывается от злости, и лишь шипение вырывается из его рта.

Однако смысл его слов до Смэша доходит.

— Я? А вы разве не видите? Все ушли, и я чуть не ушел, но гляжу, нельзя. Оставить столько добра! Вы же сказали, чтоб никаких следов, ни пылинки… Выбрасывать? Я, может, и преступник, но такого преступления совершить не могу… Ваше здоровье!

Венстрат не тратит слов попусту. По меньшей мере пять минут на Смэша сыплется град ударов. Всякий раз, как он падает на пол, Венстрат опять ставит его на ноги и колошматит дальше.

— Ну как? — спрашивает наконец Венстрат угрожающим шепотом.

Смэш встряхивается.

— Все в порядке, шеф… виноват, господин Венстрат… Весь хмель вылетел, жаль просто… Столько отменного питья, и все зря…

— Заткнись! Пошли!

Молча они вдвоем обходят помещение за помещением. Кое-где Венстрат обнаруживает мелкие упущения, но в целом ребята поработали хорошо. Осталась последняя комната — Тайминя.

— Проверил?

— Нет. Эту я должен был… Не успел еще. Думал, времени еще хватит, прежде надо вещественные доказательства ликвидировать.

— Пожалуй, ты и есть главное вещественное доказательство, которое надо бы ликвидировать, — негромко произносит Венстрат и отпирает дверь.

Венстрат включает свет. Комната пуста. Мебель стоит на местах.

Венстрат подходит к окну, смотрит вниз. Смэш идет за ним. Неожиданный резкий шум заставляет их мгновенно обернуться.

Притаившийся за дверью Тайминь, захлопнув ее, запер ключом и, прежде чем Венстрат успевает остановить его, выбрасывает ключ в окно.

Смэш бросается на Тайминя. Удар в челюсть отбрасывает Смэша в угол. Хныча от боли, он катается по полу. Как только Венстрат выхватывает револьвер, Тайминь подымает руки вверх.

— Ты здесь? — спрашивает Венстрат, не веря своим глазам. Мозг его работает с явной перегрузкой. Вопрос, почему Тайминь остался, кажется сейчас первостепенной важности. — Ты здесь? — повторяет он, как испорченный граммофон. — Разве тебя не освободили?

— Было такое намерение… Да мне понравилось ваше общество, решил остаться, — осклабился Тайминь.

— Послушай, ты! — Венстрат приближается к Тайминю. — Что все это значит?

— Ничего особенного! Хочу, чтобы вы немного побыли в моей шкуре, — спокойно отвечает Тайминь.

— Западня! — доходит наконец до Венстрата. — Встать к стенке! Лицом! Руки вверх! Пошевелишься — покойник!

Тайминь подчиняется.

— Взломать дверь! — приказывает Смэшу Венстрат.

Видя, что Смэшу не по силам обитая железом дверь, он сам приходит ему на помощь, Тайминь не теряется.

Прежде, чем Венстрат успел опомниться, оружие вырвано у него из рук.

— Так! Теперь поменяемся ролями, — улыбается Тайминь. — К стенке. Живей! И чтобы не шевелиться!

Венстрат вепрем бросается на Тайминя. Тайминь подымает револьвер. Смэш съеживается. А Тайминь, ногой отпихнув Венстрата, выстреливает весь барабан в окно. Звенит стекло. Гулко отдаются выстрелы в парке.

— Он спятил! — хрипит Смэш, наскакивая на Тайминя. Но Тайминь оказывается проворней. С последним выстрелом вылетает в окно и револьвер.

Схватка. Воспользовавшись моментом, когда Смэш придавил Тайминя к полу, Венстрат подбегает к окну и распахивает его. До земли не менее пяти метров.

За дверью шум, голоса. В пылу драки ни Венстрат, ни Смэш не слышат их. Шум приближается. Дверь сотрясают удары. Венстрат и Смэш из последних сил норовят высвободиться из железных рук Тайминя…

— Откройте! Полиция! — И тяжелая дверь заходила ходуном.

По полу катается клубок тел. С треском срывается с петель дверь. Врываются полицейские с префектом во главе…

В последнюю секунду вырвавшись из рук Тайминя, Венстрат добирается до окна. Изготавливается выпрыгнуть, но… внизу блуждают лучи от карманных фонарей полицейских. Дом оцеплен. Венстрат медленно поворачивается и также медленно подымает руки. У Смэша нет сил подняться. Он подымает руки, так и не вставая с пола.