Он понимающе кивнул.

— Ты права, прости, что я надрываю тебе сердце. Я люблю тебя и никогда не перестану любить. Но мы можем быть только друзьями.

— Я тоже всегда буду любить тебя, пожалуйста, помни об этом, — еле слышно ответила Амалия.

— Нам лучше поскорее вернуться в замок, — сказал Ральф, не в силах больше сдерживать себя.

Амалия собрала все свои силы, чтобы вновь не расплакаться, а Ральф в этот момент отдал бы все, чтобы схватить любимую женщину и убежать с ней куда-нибудь к черту на кулички, убежать без оглядки. Ее губы в последний раз коснулись его губ, и они со стоном оторвались друг от друга. Потом, терзаясь жгучими муками, условились, что все последующие дни будут избегать встреч, дабы больше не причинять себе невыносимой боли.

— Я завтра же уеду в свое имение, так будет лучше для нас обоих, — сказал Ральф, и к горлу Амалии опять подступили слезы, но она мужественно проглотила их.

Когда они медленно поднимались по ступеням к замку, их встретил Курт, который уже давно тщетно искал жену. Увидев ее в обществе маркиза, он вскипел:

— Вот ты с кем!

Ральф счел за лучшее оставить супругов наедине. Он обозначил учтивый поклон и молча удалился. Курт проводил соперника ненавидящим взглядом и, гневно сверкая глазами, повернулся к жене, обрушив на нее град упреков. Она молча сносила их, даже не пытаясь оправдаться.

Как только Ральф вернулся в бальный зал, навстречу ему бросилась Лаура:

— Где ты пропадал? Я тебя потеряла. А где Амалия?

— Она в саду со своим мужем, — лаконично ответил Ральф.

— Надеюсь, тебе удалось хоть немного поговорить с ней? Ты же знаешь, как для меня важно, чтобы вы поняли друг друга. В конце концов мы ведь теперь одна семья.

Он обнял ее за плечи и рассеянно пробормотал:

— Знаю, знаю, милая, не беспокойся, все будет хорошо.

Лаура заподозрила неладное, но тут же успокоила себя: у Ральфа еще будет возможность узнать Амалию поближе и изменить о ней свое мнение. Уж она, Лаура, об этом позаботится.

Вскоре после этого Ральф, сославшись на головную боль, сказал Лауре, что должен уйти:

— Наверное, грипп начинается, меня всего просто ломает.

Прощаясь со старой графиней, Ральф заметил, что она чем-то рассержена. Уж не заметила ли, как они с Амалией надолго уединились в саду? И ему снова припомнилось все, о чем рассказала Амалия. Теперь они навеки разлучены, и виновата в этом исключительно старуха. Ей удалось разрушить их счастье. О, как же Ральф в этот миг ненавидел ее!

— Не окажете ли вы мне честь прийти к нам завтра в четыре часа на чашку кофе? — Она сладчайше улыбнулась, будто разгадав тайные мысли молодого человека.

Ральф холодно взглянул на графиню и вежливо отказался, сославшись на начавшуюся болезнь. Старой графине это было только на руку. Лучше бы он вообще не появлялся в замке до тех пор, пока не уедет Амалия.

Курта трясло от ярости. Он грубо схватил Амалию за руку:

— Тебе непременно нужно сделать из меня посмешище? Ты все-таки моя жена!

Амалия покорно опустила голову.

— Прошу тебя, дорогой, успокойся. Ничего не случилось. Маркиз де Ровуа вывел меня на воздух, потому что мне стало дурно. В зале так душно…

Курт язвительно усмехнулся:

— Придумай что-нибудь получше. — Он резко притянул жену к себе, его губы больно впились в ее рот, но Амалия не посмела сопротивляться.

— Я хочу взглянуть на Пири. Давай уйдем. Я очень устала.

— Но вечер в самом разгаре, — возразил Курт.

Амалия почувствовала: он хочет доказать свою власть над ней. Видимо, ревность совсем лишила его рассудка. Курт твердо взял ее под руку и повел в танцевальный зал.

Ночью Курт разбудил жену и сообщил о своем решении:

— Сегодня утром мы уезжаем!

Ночь он провел без сна, и ревность яркими красками рисовала ему одну за другой фривольные сцены с участием жены и красавца маркиза. И снова град упреков обрушился на голову Амалии. Она чуть не расплакалась. Нервы у нее были напряжены до предела.

Курт встал, чтобы упаковать чемоданы, и Амалия в отчаянии закрыла глаза. Впрочем, может, оно и к лучшему. Больше ее ничто здесь не удерживает. А Лауру она пригласит к себе, чтобы не спеша обо всем поговорить. В письме ведь не напишешь о том, что так угнетает душу.

В один из дней Ральф повел Лауру в фешенебельный ресторан. После бала они еще не виделись. Лаура с огорчением поведала ему о внезапном отъезде Амалии. По-видимому, предположила Лаура, между супругами возникли нелады: у Курта был такой рассерженный вид.

Печаль и растерянность девушки тронули сердце Ральфа, и он еще раз дал себе клятву никогда не причинять ей боли.

— Давай немного подышим свежим воздухом, — предложил он, остановив машину.

Лаура с радостью согласилась. Она согласилась бы на что угодно, лишь бы быть рядом с любимым.

— Как ты думаешь, они приедут на нашу помолвку? Может быть, у Амалии и с бабушкой нелады?

В глазах девушки стояли слезы, Ральф привлек ее к себе и, утешая, нежно гладил по голове. В этот момент он дал себе еще одно обещание: забыть Амалию. Он приподнял подбородок Лауры и поцеловал ее с таким отчаянием, словно хотел этим поцелуем поставить точку на своем прошлом.

Она доверчиво приникла к Ральфу. Этот поцелуй показал ей, как сильно он ее любит. Лауре не терпелось поскорее стать женой Ральфа. Ей хотелось всей полноты отношений, какие только бывают между мужчиной и женщиной.

Курт работал как одержимый, не давая себе ни отдыха, ни покоя. Для семьи у него совсем не оставалось времени. Амалии казалось, что в картинах мужа появилось что-то зловещее. В цветовой гамме и даже в манере письма таилась некая угроза. Курт вдохновенно писал черепа и изможденные фигуры, отдаленно напоминающие людей, не жалея для фона багровых и черных красок.

Однажды вечером Курт закончил работу раньше обычного. Больше всех обрадовалась этому маленькая Пири. Ее любимый папа уже несколько недель даже не ужинал с ними за одним столом.

— Я только приму ванну и спущусь, — пообещал Курт.

Он уже собирался лечь в ванну, как вдруг содрогнулся от резкой боли в груди. Он попытался закричать, но не смог. Хрипя, Курт схватился за сердце и, потеряв сознание, рухнул на пол.

В замке Тесла в это время пышно праздновалась свадьба. Наследный принц Уго фон Тесла и графиня Марика фон Хаммер заключили брачный союз. Мать невесты и ближайшая подруга не отходили от новобрачной. Когда в церкви старый граф фон Тесла повел невесту своего сына, всю в белых кружевах и шелках, к алтарю под торжественные звуки органа, Лаура чуть не заплакала — таким волнующим был этот момент.

Когда молодые ответили священнику «да», в церкви воцарилась полная тишина. Лаура видела в глазах невесты слезы счастья. Она тайком смахнула и свои слезы и обернулась к Ральфу. Тот улыбнулся и заговорщически подмигнул ей. Трогательный и торжественный момент не оставил равнодушным и его.

Вершиной торжества был традиционный танец невесты, во время которого она должна была бросить свой букет в толпу. Девушка, которая поймает букет невесты, станет следующей праздновать свадьбу.

Лаура тоже оказалась в кругу будущих невест. Когда Марика бросила букет, Лаура вскинула руки, чтобы поймать его, но он упал прямо у ее ног. Она испугалась, усмотрев в этом дурное предзнаменование, однако все же нагнулась и подняла цветы. Никто из присутствующих, кажется, не счел эту маленькую деталь плохой приметой, все ликовали и хлопали в ладоши.

Ральф протиснулся к Лауре сквозь толпу, обнял ее и принародно поцеловал в губы. Ликование усилилось. Ральф довольно улыбнулся и поднял руки, требуя тишины.

— Пока что это секрет, но мы с Лаурой собираемся на Рождество отпраздновать нашу помолвку, — объявил он собравшимся, сияя от счастья.

Провожая в этот вечер Лауру, Ральф нежно шепнул ей на ухо: