Кристина подавленно молчала. В этот момент она еще раз почувствовала шаткость своего положения, но не хотела ни лгать, ни открывать правды.

— Я вспомнил, что уже слышал про Арнемлинг, — продолжал Салливен, — и именно в связи с этой картиной. Тщательно изучив мои записи, я нашел объяснение.

— Но каким образом она попала к вам? Неужели князь продал картину в Соединенные Штаты?

— Считается, что «Мадонна» исчезла из Арнемлинга в неразберихе Второй мировой войны. Насколько я смог проследить судьбу этой картины, вначале она была собственностью мелкого торговца антиквариатом в Англии, который, должно быть, купил ее по дешевке и выставил на одном известном аукционе. После этого она попала к какому-то коллекционеру в США, который вскоре оказался в затруднительном финансовом положении. В конце концов я приобрел ее совершенно легально у одного солидного торговца антиквариатом.

— Должно быть, она стоит неимоверно дорого.

Ричард Салливен отечески улыбнулся.

— У меня достаточно средств, чтобы иногда позволить себе и широкий жест. Возьмите «Мадонну» с собой туда, откуда она здесь появилась.

Кристина еще раз погладила раму и осторожно коснулась головы младенца Иисуса.

— К сожалению, я не могу принять от вас такого подарка, мистер Салливен. Я никогда не вернусь в Арнемлинг и поэтому не смогу возвратить «Мадонну» на прежнее место. Если вы действительно готовы с ней расстаться, князь фон Арнемлинг купит ее у вас, в этом я не сомневаюсь.

— Я не продаю свои картины, — несколько оскорбился Салливен. — Как это могло прийти вам в голову? — Но тут же высказал догадку: — Разве вы не обручены с князем фон Арнемлинг?

— Официально я все еще считаюсь невестой наследного принца, а князь уже очень стар. Но замуж за принца я не выйду.

— Хм… — Судя по всему, эту новость ему нужно было еще переварить.

Кристина с мольбой посмотрела на Салливена.

— Я понимаю, что не имею права просить вас сохранить это в тайне. Никто, кроме моей подруги Лизхен, не знает правды. У меня никогда не было намерения сколотить капитал на моих отношениях с принцем. Я как-то невзначай угодила в эту историю и по сей день не могу объяснить, почему все зашло слишком далеко.

— Ричардсоны тоже ничего не знают? — коротко спросил Салливен.

Кристина отрицательно покачала головой.

— Ричардсон один из моих близких друзей, а его жена так гордится вашим «высочеством»… Не слишком ли все это, Кристина, или как вас зовут на самом деле?

— Кристина де Ториак. Я никогда не использовала ни чужого имени, ни чужого титула. Но… — Она погладила кончиками пальцев полированную поверхность стола. — Мне бы не хотелось никого разочаровывать. Кажется, я опять допустила большую оплошность и завтра же уеду. Если вы промолчите, Ричардсоны никогда не узнают правды.

Но Кристина никуда не уехала, и картина осталась у нее. И то, и другое — по настоятельной просьбе мистера Салливена.

— Не нужно привлекать к себе излишнее внимание. Один из наших соседей затевает вскоре грандиозное празднество, на котором вы должны присутствовать в качестве почетной гостьи, и ваш отъезд может глубоко задеть самолюбие хозяина. Впрочем, и я не привык, чтобы мои подарки отвергали. Поэтому оставим пока все как есть, а там, глядишь, найдется и решение.

И Кристина целиком положилась на Салливена, который стал ей более близок, чем Ричардсоны и даже Лизхен. Из-за этого ей пришлось сносить подтрунивания миссис Ричардсон, которая между прочим обронила:

— Не будь вы помолвлены с князем, можно было бы подумать, что вы собираетесь стать пятой миссис Салливен.

— Пятой? — ужаснулась Кристина. — Он так часто женится?

— Мистер Салливен очень привлекательный и богатый человек, но не думаю, что он идеальный муж. Я знала только его последнюю жену, раньше он жил в Сан-Франциско.

Впрочем, все это мало интересовало Кристину. Ричард Салливен был ей симпатичен. В его присутствии она старалась вести себя как можно сдержаннее, особенно когда он приглашал ее поужинать или откровенно выражал свое восхищение. С другой стороны, из-за «Мадонны» она чувствовала себя обязанной Салливену и однажды заговорила с ним об этом. Разумеется, в самой дипломатичной форме.

— Мне кажется довольно странным, что в вашей собственности оказалась картина из замка Арнемлинг и что именно здесь, в этом маленьком городке, вы познакомились со мной. Скажите, не кроется ли за этим нечто большее?

— Вы удивительно проницательны. — Он отвесил галантный поклон. — Это одно из ваших достоинств, которые я так ценю. Да, вы правы, все было наоборот. Вначале я познакомился с вами и только потом приобрел картину.

— Но ведь не ради меня? Меня нельзя купить, мистер Салливен.

— Вы неправильно поняли. Я не собирался вас покупать, я хотел оказать услугу.

— Не понимаю, что вы хотите этим сказать.

Он стал серьезен, как никогда.

— Однажды в каталоге одного аукциона появилась репродукция этой картины, и княжеский дом фон Арнемлингов заявил на нее претензии как на похищенную собственность. Поэтому она уже несколько лет не появляется в продаже. Претендует на нее и последний владелец.

— Я все еще вас не понимаю.

— Ну, мне приходится часто вращаться в кругу коллекционеров и торговцев антиквариатом, поэтому я давно был в курсе этих безрадостных обстоятельств. Услышав во время вечеринки у Ричардсонов слово «Арнемлинг», я навел кое-какие справки, купил «Мадонну» и официально поручился, что картина в целости и сохранности будет возвращена в замок Арнемлинг. Мне показалось, что вы могли бы стать тем посредником, через которого можно вернуть полотно, не поднимая лишнего шума.

— И вот мы с вами оба сели в лужу, — грустно усмехнулась Кристина.

— Если бы вы вернули «Мадонну» князю, это было бы на руку официальным кругам и отвечало бы моим интересам. Само собой разумеется, никаких неприятностей у вас не будет. Кстати, вы можете выбрать для себя любую картину из моей коллекции.

— Я не собираюсь брать плату за свои посреднические услуги. — Кристина заволновалась: — А как доставить эту картину в Арнемлинг?

— Это моя забота.

— И все совершенно бескорыстно, мистер Салливен?

— Нет. Я поразмыслил о вашей щекотливой ситуации. Мне кажется, самый лучший выход для вас — выйти за меня замуж.

Кристина не поверила своим ушам.

— Конечно, вы считаете, что я слишком стар для вас, — невозмутимо продолжал Салливен. — Я даже старше, чем некоторые думают. Я четырежды был женат, у меня шестеро детей, и я уже трижды дедушка. Но это вовсе не значит, что я не смогу сделать счастливой молодую очаровательную девушку. Уверяю вас, я абсолютно здоров.

— Но я… я же вас не люблю! — в отчаянии выкрикнула Кристина.

— И только поэтому отклоняете мое предложение? Но сколько браков было заключено без любви! И уж у нас-то все было бы хорошо. Для брака вполне достаточно, если один любит, а другой позволяет себя любить.

— Но что подумает Лотар?

В улыбке Салливена появилась горечь.

— Значит, вы не хотите окончательно порвать с ним. Вы сбежали, но все же не теряете надежды на чудо, которое снова сведет вас?

— Нет-нет, это не так, — ответила Кристина слишком поспешно и испуганно.

Салливен взял ее руку, коснулся губами и тут же снова отпустил.

— Я хотел бы вам помочь, Кристина, — тихо сказал он. — Без малейших обязательств с вашей стороны. Видите ли, даже самые старомодные люди взглянули бы на все иначе, будь вы миссис Салливен.

— Что же, только ради этого?

— Нет.

Она чувствовала, что несправедлива к этому человеку и что ее слово горько обижает его, а Кристине ни в коем случае не хотелось бы терять в его лице друга.

— Вы так добры ко мне. Не могли бы вы подыскать для меня работу? В одной из ваших фирм или через знакомых. Понимаю, я могу рассчитывать только на самую скромную должность. — Голос у нее дрогнул, хотя Кристина изо всех сил старалась держаться.

Салливен покачал головой.